Обвинение и защита перед судом, собирание доказательств и исполнение судебных решений составляли право и обязанность тяжущихся сторон, потому что ни обвинителей, ни защиты не существовало. Потерпевший от преступления имел право простить преступника (“шкодника”).
Закон руссов языческой эпохи давал право обиженному преступлением в некоторых случаях убить преступника до суда. Такими преступниками были: явные преступники, совершившие убийство при свидетелях; воры, пойманные на месте преступления, и др.
Праславянские слова: закон, суд, судья, справа, грех, вина, злодей, кара, казнь и др. неоспоримо доказывают, что в далекие времена до принятия христианства имелась система уголовного права, определявшая меру наказания по закону и приговору суда. В договорах с Византией преступление именовалось “проказою” и “согрешением”, а преступник - “татем” и “злодеем”.
Русское право языческой эпохи дозволяло многоженство. Князь Святослав имел двух жен, а князь Владимир имел пять жен и 800 наложниц (300 содержались в Вышгороде, 300 - в Белгороде, 200 - в сельце Берестовом). Жены приобретались насильственным похищением, пленением, покупкой, соглашением жениха с невестой и ее родителями.
Жены, приобретенные по договору, пользовались большей свободой в имущественных правах в доле своего мужа. Каждая их них имела право распоряжаться своим имуществом как при жизни, так и после его смерти, имела равное с мужем право развода. Жены, приобретенные посредством купли-продажи, воровства и грабежа или как военная добыча, по языческому праву были под властью мужа.
Расторжение брака было возможно по обоюдному согласию. Языческий обряд требовал от супругов отправиться к ручью и встать на противоположных берегах. Взявши за концы тонкую ветку, тянуть ее до той поры, пока она не разорвется. У воды совершался языческий брак, у воды он и прекращался.
Взрослый сын женился по указанию родителей, сообразующихся с желанием сына настолько, насколько это желание соответствовало хозяйственным соображениям семейства. Когда у хозяина не было сына, а была дочь, то он брал себе приемыша, чтобы воспитать его и женить на дочери.
По смерти хозяина, если в доме нет взрослых сыновей, все его права по управлению домом переходили ко вдове до времени возмужания детей, но без права отчуждения имения умершего хозяина без разрешения мирского схода.
Взрослые женатые и неженатые сыновья по смерти их отца имели право разделить между собой наследство или пользоваться им сообща, оставаясь жить совместно в родительском доме.
При разделе все имущество умершего отца делилось на равные “паи” по количеству братьев, а паи распределялись по жребию. Если братья оставались жить в родительском доме под главенством старшего по рождению или выборного из своей среды, то образовывалась “большая семья” или семейная община. Сестры получали приданое. Вышеприведенные сведения основываются на обычаях славянских народов, многие из которых нашли отражение в договорах славян с Византией, на богатых археологических и этнографических открытиях.
Что же касается представителей норманской теории, начинающих историю отечественной государственности с правления Рюрика, то все их умозаключения вытекают из летописи монаха Нестора.