Несмотря на возвращение многих территорий, королевство Казимира все же не охватывало всех польских земель, и программа их возвращения по-прежнему сохраняла актуальность. Следование ей сделалось для наследников Казимира условием приобретения польского трона. Людовик Венгерский, получая в 1374 г. права наследования для двух своих дочерей, обещал не только «сохранить эту корону Польского королевства и целостной, и неприкосновенной, и ни в чем не умаленной... но и приумножать ее, утраченное возвращать, в чем мы обязались при коронации и в чем по-прежнему остаемся обязанными». Владислав Ягелло, издавая в 1385 г. грамоту в Крево, открывавшую ему дорогу к браку с королевой Ядвигой и к польскому трону, «обещал собственным трудом и за свой счет возвращать потери польского королевства».
В понимании термина Regnum Poloniae уже при Казимире Великом наметились существенные перемены. При сравнении показаний свидетелей на двух процессах против Тевтонского ордена бросается в глаза, что на первом из них подчеркивались лишь права на Гданьское Поморье Владислава Локетека. На варшавском же процессе 1339 г. был выдвинут довод de regno, т. е. о принадлежности захваченных земель королевству. Таким образом постепенно приходило понимание различий прав короля и прав королевства. Оно нашло свое выражение в появлении нового термина, который в документах Казимира впервые появился в 1356 г.: Corona Regni Poloniae — «Корона Польского королевства». Суть этого понятия и связанной с ним правовой конструкции заключалась в отделении личности правителя от государства, определявшегося здесь как «корона». Государство переставало быть вотчиной государя и становилось понятием, автономным в политическом и правовом отношении.
Понятие «Корона королевства» пришло в Польшу из Западной Европы при посредстве Венгрии, где оно, как и в Чехии, использовалось уже раньше. Взятие его на вооружение канцелярией Казимира Великого и юристами из королевского совета было обусловлено внутриполитическими переменами, а также новым внешнеполитическим положением Польши.
Созданию новой правовой концепции способствовало и присоединение Червонной Руси. Казимир Великий считал себя наследником занятых им русских земель на основании заключенных договоров, однако сами по себе эти земли не являлись возвращенной частью Regnum Poloniae, а были новой территорией. Термин «Корона королевства» позволял выйти за рамки объединительной деятельности и включать в состав государства новоприобретенные области. Таким образом, понятие «Корона королевства» могло служить обоснованием внешней экспансии.
Новое понимание государства изменило понимание королевского сюзеренитета над некоторыми удельными княжествами. Их вассальная зависимость становилась теперь выражением связи не только с личностью короля, но и с короной. В эпоху Казимира Великого этот процесс только начинался. При этом концепция, выраженная термином Corona Regni Poloniae, в то время еще не вела к ослаблению позиций правителя. Он по-прежнему оставался природным государем и наследником, о чем ярко высказался архиепископ Гнезненский Янислав: «Король Польши является государем всех земель, входящих в состав Польского королевства, и дает их кому хочет и у кого хочет отнимает».
Со временем оформилась еще одна черта концепции Короны королевства — представление о ее территориальной неделимости. Оно ограничивало право короля отделять однажды присоединенные к Короне земли. На этом основании было признано недействительным завещание Казимира Великого, а Людовику Венгерскому вменялось в обязанность сохранение единства Короны королевства. Эту свою обязанность он, впрочем, выполнил не вполне, выделив Добжинскую землю и несколько замков для Казека Слупского, а также передав Червонную Русь Владиславу Опольчику.
Таким образом, с точки зрения принципа неделимости Короны королевства период правления Людовика Венгерского оказался неудачным. Тем не менее в правление этого монарха упрочился публично-правовой аспект понимания данного термина. Из-за постоянного отсутствия короля и правления его наместников все сильнее чувствовалась независимость государства от личности монарха, а повседневная практика требовала уточнения обязанностей короля и прав представителей сословий на участие в управлении. Чрезвычайно важным фактором, позволившим постепенно расширить эти права, стал отказ от принципа наследования трона в пользу выборной монархии.
Еще в 1355 г. Людовик Венгерский, в обмен за права на польский трон в случае отсутствия у Казимира мужского потомства, издал в Буде привилегию для польских сословий, в которой подтверждал их права и обещал шляхте не собирать чрезвычайных налогов. Гораздо дальше шел Кошицкий привилей 1374 г., которым правитель, в обмен на согласие польской знати на наследование трона по женской линии, а следовательно, на переход власти над Польшей к одной из дочерей Людовика, освободил рыцарей от поземельного налога, за исключением двух грошей с одного лана крестьянской земли. Король также обязался выкупать рыцарей, попавших в плен во время заграничных походов. Сходную привилегию, связанную с налогами, получило в 1381 г. духовенство. После смерти Людовика (1382) рыцарство при участии других сословий создало конфедерацию в Радомске, которая рассмотрела вопрос о наследовании и позаботилась о неделимости Короны Польского королевства. Была отвергнута кандидатура старшей дочери Людовика — Марии, бывшей замужем за Сигизмундом Люксембургским. Во внимание были приняты две другие кандидатуры — ее младшей сестры Ядвиги, пользовавшейся поддержкой большинства, и одного из Пястов — Семовита IV Мазовецкого, поддержанного великопольской знатью. В Великой Польше и Куявии произошли вооруженные столкновения, в которых сторонники Семовита потерпели поражение. Новая конфедерация рыцарства и городов в Радомске (1384) пригласила Ядвигу в Польшу. Осенью Ядвига, которой едва исполнилось одиннадцать лет, была коронована в Кракове «королем» (именно так!) Польши (1384—1399).
Факт избрания на престол и сам возраст юной королевы укрепили права сословного представительства на совместное с государем участие в управлении. Решающую политическую роль в ту пору играла знать Малой Польши, прежде всего род Леливитов во главе со Спытеком из Мелыптына и Яном из Тарнова. Они разработали многообещающий политический проект: отказать жениху Ядвиги Вильгельму Габсбургу, с тем чтобы выдать ее замуж за литовского князя Ягайло (в польской традиции — Ягелло), который, в свою очередь, проведет христианизацию языческой Литвы и заключит унию с Польшей. Ядвига, которой пришлось в полном одиночестве принимать важнейшее политическое решение, касавшееся, помимо прочего, и ее собственной судьбы, пережила глубокую личную драму. В конце концов, повинуясь велению долга и сознавая важность крещения Литвы, она дала согласие. 14 августа 1385 г. было заключено соглашение в Крево. В феврале 1386 г. Ягайло принял крещение в Кракове и на собрании рыцарей был избран королем Польши. Месяц спустя состоялась брачная церемония и коронация. После смерти Ядвиги (1399) права Владислава Ягелло на трон были подтверждены королевским советом. Так окончательно утвердился принцип выборности правителя Короны Польского королевства.
В борьбе за кандидатуру будущего правителя и в принятии важнейших политических решений принимали участие представители сословий, выступавшие в документах как regnicolae regni, universitas или tota communitas. В руках этого «сообщества жителей», понимаемого как представительство сословий, собравшихся на съезде, находилась власть в период междуцарствия (1382—1384). Принявшее такую форму участие communitas в управлении страной не прекратилось и после занятия Ядвигой польского трона. Подобное устройство «Короны королевства» предполагало существование как королевской власти, так и представителей сословий. В конце XIV — первой половине XV в. это были представители высшей знати, рыцарства и духовенства, а также городов.
Список литературы
1. Тымовский Михал, Кеневич Ян, Хольцер Ежи. История Польши; М.: Издательство "Весь Мир", 2004