Педагогика Древней Руси (стр. 3 из 4)

Уменьшилась грамотность не только в простом народе, но даже в духовенстве и среди князей и бояр. В XV в. — если бы и захотелось кому выучиться грамоте, осуществить это желание было бы негде, за недостатком училищ. Приходилось почти безграмотных людей ставить в священники.

Вся Русь, отрезанная татарами от Византии, а Польшей, Литвой и Ливонией — от образованной Европы, все больше и больше усваивала черты азиатских нравов. Одно только в русской жизни этого периода представляет явление утешительное и многообещающее. В борьбе с татарами окрепла Москва и понемногу сделалась новым средоточием политической силы.

С XV в. начинаются в северо-восточной Руси решительные попытки выйти из долгого невежественного застоя. Новгородский епископ Геннадий усердно хлопочет об учреждении, повсюду хотя бы начальных училищ, в которых можно было бы обучить людей чтению Псалтыри и Апостола, чтобы из таких людей можно было, наконец, ставить грамотных священников. В 1499 г. Геннадий собирает и составляет полный список книг Святого Писания. Максим Грек (1480—1556) усердно исправляет испорченные безграмотными писцами богослужебные книги и старается исправить нравы духовенства. Князь Андрей Курбский убеждает московских бояр не чуждаться науки и не бояться книг.

Одним из выдающихся произведений русской литературы XVI в., являвшегося основным сводом нравственных норм и правил многих поколений российского православного общества, была «Книга, называемая Домостроем, которая содержит в себе полезные сведения, поучение и наставление всякому христианину — и мужу, и жене, и детям, и слугам, и служанкам», — таково полное название этого уникального труда, вобравшего в себя многовековой уклад, традиции, опыт русской семьи, сохранившего немало ценного, практически полезного для современного человека, семьи, общества. С первых строк «Домострой» заставляет размышлять о дне минувшем и сегодняшнем, анализировать, делать выводы. В первом поучении «Наставление отца сыну» указывается, что основная роль в русской семье отведена мужчине, надежному, работящему, ответственному.

Проблемы морали и нравственности русской православной семьи - лишь один из аспектов, затронутых в «Домострое». Всего же в книге наставлений, советов, поучений — 64. Большая часть из них содержит рекомендации по ведению хозяйства, регламентирует отношение к православной церкви, ее служителям, Богу. Вечные истины «Домостроя» способствуют утверждению в обществе согласия и миролюбия, осознанию необходимости трудиться, заботиться о близких, родных, слабых. Пока северо-восточная Русь томилась под татарским игом, постепенно крепла в борьбе с татарами и готовила окончательное свержение ига, юго-западная Русь, составившая с Литвою Великое Княжество Литовское, опередила ее в образованности. В связи с близостью к Польше и Европе, юго-западная Русь легко заимствовала оттуда и научное образование, и европейские обычаи и понятия. Однако в образовании со времени присоединения Литовского Княжества к Польше (1569) начало решительно проявляться польское влияние — в смысле порабощения русской народности, подчинения русского языка польскому, а православия — католицизму. Для этой цели были введены религиозная уния (1596), католическая пропаганда и иезуитское воспитание. Усилия одиночных, хотя и энергичных поборников русской национальности и православия — каковы, например, князь Андрей Курбский со своими соратниками князем Оболенским и бежавшим из Соловецкого монастыря Троицким игуменом Артемием, князь Константин Острожский — конечно, не могли остановить поработителей. Понадобились другие средства — общественные.

Они нашлись в церковных братствах: Львовском, Киевском, Луцком, Могилевском, Оршанском, Брестском и др. До этого времени эти братства существовали отчасти с филантропическими целями, помогать бедным и больным прихожанам, отчасти с целями обеспечения приходу начального образования и подготовки сведущих и образованных священников и дьяконов.

Теперь же эти братства стали заводить училища (братские школы) по образцу иезуитских коллегиумов и в них стали давать такое значительное и многостороннее знание, с помощью которого можно было бы подготовить надежных противников враждебной православию религии, побороться с врагами их же оружием — просвещением, красноречием и диалектикой. В курсы этих училищ вошли языки: греческий, славянский и польский, грамматика, риторика, пиитика, диалектика, нравственное богословие и др. предметы. Первое из этих училищ было основано в Остроге князем Константином Острожским в 1580 г. При нем же была и типография, в которой в 1580—1581 гг. напечатана первая полная славянская Библия. По образцу Острожского училища стали открываться подобные же училища и при других братствах.

Из всех южнорусских высших училищ особенно прославилось то, которое под именем «Школы эллино-славянского и латино-польского письма» было в 1589 г. учреждено братством при Богоявленской церкви в Киеве. Здесь главным деятелем был митрополит юго-западной Руси Петр Могила. В 1631 г. стараниями и пожертвованиями митрополита школа получила совершенно такое же устройство как высшая иезуитская коллегия и стала называться Киево-Могилянской академией, а с 1701 г. — просто Киевской академией.[2]

В конце XVI в. на Руси появились первые печатные учебники — азбуки. Основоположником отечественного книгопечатания считается. Иван Федоров (ок. 1510—1583). В 1574 г. во Львове и в 1580—1581 гг. в Остроге он издал знаменитые буквари, впитавшие опыт учительской работы мастеров грамоты предшествующих веков. В послесловии к «Букварю» (1574) Иван Федоров изложил некоторые методические требования к использованию этих изданий. Само название послесловия — «Обращение к детям и родителям» — говорит о том, что букварем могли пользоваться и дети и родители, а обучение грамоте рассматривалось как дело семейное.

За религиозное воспитание детей отвечала церковь. В обязанности священников входило обучение основным догматам христианского вероучения, воспитание уважения к церковным и светским властям. Религиозно-нравственное воздействие сочеталось с элементарным обучением, большая часть «училищ» находилась при приходских церквях.

Связь между образованием и церковью все более укреплялась. Грамота по-прежнему изучалась ради возможности читать одобренные церковью книги, чтению и письму обучали, как и раньше, по Псалтыри, Часослову, Евангелию. Формировалось представление о том, что школа есть «церковный угол», и зачастую невозможно было различить, где кончается одно и начинается другое.

Существовавшие тогда способы обучения вполне отвечали потребностям государства и общества, какая-либо новая организация образования казалась ненужной, и до XVII в. государственных школ грамоты в России не было. Повышенный уровень образования был нужен только тем, кому предстояло занять место на государственной службе или в церковной иерархии. Однако людей для государственной службы требовалось в то время немного, чаще всего на нее приглашали иностранцев (медиков, переводчиков, архитекторов и т.п.). Есть сведения о том, что некоторые из русских обучались за границей, в частности есть предположение, что в Краковском университете обучался Иван Федоров. Однако выезды за границу не одобрялись ни церковью, ни государством, к овладению европейскими языками и науками традиционно относились с предубеждением, к тому же православная вера и незнание латыни препятствовали обучению в Европе.

В монастырях можно было получить широкое по тем временам образование. Конечно, акцент традиционно делался не столько на усвоении суммы знаний, сколько на нравственно-религиозном воспитании, духовном самосовершенствовании. Среди всех монастырей того времени выдающимися образовательными и книгописными центрами были Чудов, Спасо-Ан-дрониковский, Троице-Сергиев, Кирилло-Белозерский и некоторые другие, поддерживавшие и развивавшие книжные традиции. По принятым и сохранившимся на Руси византийским правилам монахи были обязаны часть времени, свободного от церковной службы, уделять чтению и переписке книг.

Среди белого духовенства совершенно неграмотных людей, скорее всего, не было, так как иначе они не могли бы выполнять свои обязанности. Вместе с тем существует также мнение о низком уровне грамотности среди священников в этот период. Так, в конце XV в. на это указывал новгородский архиепископ Геннадий, отмечавший, что многие священники не способны правильно читать богослужебные книги, занимать церковные должности, а также не в состоянии бороться с богословски образованными вольнодумцами. Эти факты заставили задуматься о подготовке более образованных священнослужителей. Так Царь Иван Васильевич на Стоглавом соборе (1551) повелевает:

по всем городам ставить грамотных и нравственно-благонадежных священников и дьяконов, у которых в домах и завести училища, чтобы все правильные христиане отдавали им своих детей в учение: читать, писать, знать церковное пение и получать правильное воспитание.

завести грамотных писцов, дурные списки книг отобрать, сверить с хорошими переводами, переписать без ошибок и разослать по всем церквам.

Последняя мера, разумеется, не могла осуществляться за недостатком грамотных писцов и справщиков; но делу помогло учреждение (в 1553 г.) первого печатного двора, т. е. типографии в Москве, благодаря энергичному ходатайству перед царем митрополита Макария. В XVI в., в период правления Ивана Грозного, террор, крестьянские и городские волнения, разруха фактически приостановили экономическое и культурно-образовательное развитие страны.

Московское государство, возрождаясь после потрясений Смутного времени, постепенно стало менять свою политику. Начавшиеся позитивные социально-экономические процессы стимулировали развитие просвещения. Нужда государства в большем количестве людей, обладающих широким кругозором, различными специальными знаниями, могла быть удовлетворена только через овладение западной культурой и наукой. Понятно, что в связи с этим должно было измениться и отношение к получению повышенного образования.