Каждый гражданин будущей республики обязательно должен быть приписан к одной из волостей и имеет право в любое время безвозмездно получить причитающийся ему земельный надел и обрабатывать его. Это положение должно было, по мнению Пестеля, гарантировать граждан будущей республики от нищенства, голода, пауперизма. «Каждый россиянин будет совершенно в необходимом обеспечен и уверен, что в своей волости всегда клочок земли найти может, который ему пропитание доставит и в коем он пропитание сие получать будет не от милосердия ближних и не оставаясь в их зависимости, но от трудов, кои приложит для обрабатывания земли, ему самому принадлежащей яко члену волостного общества наравне с прочими гражданами. Где бы он ни странствовал, где бы счастья ни искал, но все же в виду иметь будет, что ежели успехи стараниям изменят, то в волости своей, в сем политическом своем семействе, всегда пристанище и хлеб насущный найти может». Волостная земля общинная земля. Крестьянин или вообще любой гражданин в государстве, получивший земельный надел, владеет им на общинном праве, не может ни дарить его, ни продавать, ни закладывать.
Вторая часть волостных земель, предназначенная для производства «изобилия», находится в частной собственности, частью же может принадлежать и государству. Лишь эти земли могут покупаться и продаваться. Казенная доля этой земли также может быть продана: «Казна является в отношении к казенной земле в виде частного человека, и потому продавать казенные земли право имеет». Каждый россиянин, желающий расширить свое земельное хозяйство, может прикупить землю из этой второй части земельного фонда.
Для осуществления своего аграрного проекта Пестель считал необходимым отчуждение помещичьей земли при частичной ее конфискации. Иначе его проект и не мог быть осуществлен: – 5 ведь в каждой волости надо было отдать во владение крестьян половину земли, эта земля отчуждалась от ее владельцев, в первую очередь от помещиков. Имело место отчуждение земли за вознаграждение, имело место и безвозмездное отчуждение, конфискация. «Если у помещика имеется 10000 десятин земли или более, тогда отбирается у него половина земли без всякого возмездия», – говорится в одном незаконченном отрывке «Русской Правды», озаглавленном «дележ земель». Если у помещика имелось менее 10000, но не более 5000 десятин, то тогда половина земли у него тоже отбиралась, но за нее давалось «возмездие» – или денежного характера, или земля где-нибудь в другой волости, но с тем условием, чтобы общее количество десятин у него не превышало 5000. Таким образом, помещичье землевладение (при полном уничтожении крепостного права!) все же частично сохранялось. Беспощадно сметая устои феодально-крепостного общества, стремясь глубоко перестроить государство на буржуазный лад, Пестель тем не менее не решался отстаивать лозунг передачи всей земли крестьянам.
Пестель доказывал антинародность самодержавия: «прежняя верховная власть (для Пестеля она в момент составления «Русской Правды» была теперешней!) довольно уже доказала враждебные свои чувства протову народа русского».
Самодержавие в России по проекту Пестеля решительно уничтожалось. Уничтожался не только самый институт самодержавия, но и физически истреблялся весь царствующий дом: Пестель был сторонником цареубийства, казни всех без исключения членов царского дома в самом начале революции.
«Русская Правда» провозглашала республику. Шестая глава «Русской Правды», по свидетельству Пестеля, еще не была написана; в ней и должно было говориться об организации верховной власти. Но была ли эта глава не написана или была она просто уничтожена, неизвестно. Мы не имеем изложения этого вопроса в «Русской Правде». Общие республиканские установки Пестеля наиболее ясно сформулированы в «Государственном завете» – кратком изложении его конституции и в показаниях Пестеля на следствии: «Я сделался в душе республиканец и ни в чем не видел большего благоденствия и высшего блаженства для России, как в республиканском правлении». Пестель и его единомышленники «входили в восхищение и, сказать можно, в восторг», когда представляли себе «живую картину счастья, коим бы Россия по нашим понятиям тогда пользовалась», – так показывал Пестель.
Пестель – сторонник идей революционной верховной власти народа: «Народ российский не есть принадлежность какого-либо лица или семейства. Напротив того, правительство есть принадлежность народа, и оно учреждено для блага народного, а не народ существует для блага правительства».
Все сословия в государстве должны были быть решительно уничтожены и слиты «в единое сословие гражданское». Никакая группа населения не могла отличаться от другой какими-либо социальными привилегиями. Дворянство уничтожалось вместе с другими сословиями, и все россияне объявлялись одинаково «благородными», т.е. «рожденными во благо». Объявлялось – 6 равенство всех перед законом и признавалось «неоспоримое право» каждого гражданина участвовать в государственных делах.
Гражданского совершеннолетия россиянин по конституции Пестеля достигал в возрасте 20 лет. Все граждане мужского пола, достигшие этого возраста, получали избирательные права (женщины избирательных прав не имели). В конституции Пестеля отсутствовал какой бы то ни было имущественный ценз; враг «аристократии феодальной», Пестель был не меньшим врагом «аристократии богатств», т.е. политических цензовых преимуществ, которые получали капиталисты-собственники в некоторых буржуазных государствах. Чтобы избрать и быть избранным, надо было быть лишь совершеннолетним гражданином Российской республики. Пестель предполагал, что избиратели отдадут предпочтение более просвещенным людям, но ценза грамотности у него в конституции не было: и грамотный и неграмотный имели одинаковое право голосования.
Пестель был врагом всякого федерального устройства и сторонником единой и нераздельной республики с сильной централизованной властью.
Республика Пестеля делилась на губернии или области, которые в свою очередь делились на уезды, а уезды – на волости. Ежегодно в каждой волости должно было собираться общее волостное собрание всех жителей, так называемое земское народное собрание, которое выбирало своих депутатов в различные «на местные собрания», т.е. местные органы власти, а именно:
1. в свое на местное волостное собрание, 2. в свое на местное уездное собрание, 3. в свое на местное окружное или губернское собрание. В эти три органа власти выборы были прямые. «Из всего явствует, – пишет Пестель, что все на местные собрания как волостные, так и уездные и окружные или губернские будут состоять из членов, назначенных в оные прямо и непосредственно от земских собраний, чем самым и будут все члены всех на местных собраний по всей точности и в полной мере самим народом избираемы». Главой на местного волостного собрания был выборный «волостной предводитель», а главой уездного и губернского на местных собраний – «выборные посадники».
Компетенция на местных собраний была довольно широкой: они выслушивали отчеты исполнительных органов власти в волости, уезде, губернии – волостных, уездных и земских правлениях, принимали и рассматривали жалобы на местное начальство, выбирали новых чиновников местного управления и утверждали прежних, и вообще занимались всеми делами местного значения, «до волости или уезда касающимися». Окружные на местные собрания выбирали, кроме того, представителей в высший законодательный орган власти – Народное вече. Таким образом, выборы в верховный орган власти в республике Пестеля намечались двухстепенные.
Народное вече являлось органом верховной законодательной власти в государстве, оно было однопалатным: принципа двухпалатной системы Пестель не признавал. Исполнительная власть в государстве вручалась Державной думе.
Народное вече предполагалось составить из народных представителей, выбранных на пять лет. Каждый год переизбиралась одна пятая часть Народного веча. Председатель выбирался ежегодно вновь из членов, пребывающих в составе Народного веча последний год. Только Народное вече имело право издавать законы, объявлять войну и заключать мир.
Никто не имел права роспуска Народного веча, так как оно представляло «волю» и «душу» народа в государстве.
Державная дума состояла из пяти членов, избранных Народным вечем на пять лет. Ежегодно один из членов Державной думы выбывал из ее состава ввиду истечения своего срока и заменялся другим по выбору. Председателем Державной думы являлся то ее член, который заседает в ней последний (пятый) год.
Кроме законодательной и исполнительной власти Пестель выделял власть блюстительную, которая должна была контролировать точное исполнение конституции в стране и следить за тем, чтобы законодательная и исполнительная власти не выходили из пределов, поставленных им законами.
Центральным органом блюстительной власти был намечен по конституции Пестеля Верховный собор, который должен был состоять из 120 членов, вызывавшихся «боярами» и избиравшихся пожизненно. Верховный собор назначал, кроме того, главнокомандующего армией во время войны.
Столицей Российской республики по «Русской Правде» должен был стать Нижний Новгород. Он намечался в качестве столицы по пяти причинам: во-первых, он был расположен в центре страны; во-вторых, находился на удобных торговых путях (на Волге); в-третьих, Макарьевской ярмаркой он соединял Европу с Азией в сухопутных торговых отношениях; в-четвертых, «освобождение России от ига иноплеменного через Минина и Пожарского из сего города произошло»; в-пятых, «все воспоминания о древности нижегородской дышат свободою и прямой любовью к Отечеству, а не к тиранам его».
Конституция Пестеля провозглашала буржуазный принцип священное и неприкосновенное право собственности. Она объявляла полную свободу занятий для населения, свободу книгопечатания и вероисповедания. За содержание печатных изданий виновные отвечали только пред судом. Каждая вера могла свободно исповедоваться в государстве, но запрещались некоторые религиозные обычаи, например многоженство у мусульман. Сословный суд, разумеется, отменялся и вводился гласный суд присяжных заседателей, равный для всех граждан.