И.И. Смирнов на этот счет замечает, что «конечно, действительные цели, которые ставил себе Болотников в борьбе, были совершенно иными». Он имеет в виду реализацию тех идей, которые сформировались, по мнению автора в годы его невольничества и скитаний по Европе. Смирнов пишет: «челобитная П. Вразского, сообщающая о том, как в восставшей Астрахани «людишек кабальных роспускали и крепости им повыдали», раскрывает нам одну из основных целей восстания Болотникова: уничтожение крепостнической зависимости, превращение холопов в свободных людей. Несомненно, что именно таким образом обстояло дело и во всех других местах, где власть переходила в руки восставших».[49] Но вместе с тем, он указывает: «однако было бы неправильно вместе с тем и игнорировать «царистские» моменты в восстании Болотникова, и если в отношении самого Болотникова остается открытым вопрос, верил ли он лично в подлинность «царя Димитрия» (у Буссова Болотников под конец начинает сомневаться в истинности Димитрия: «Истинным ли или нет, я не могу сказать»[50]), то «царь Димитрий», как один из лозунгов, под которыми началось и шло восстание Болотникова, – не подлежит сомнению»[51].
В.И. Корецкий обращает внимание на необходимость расширения круга источников для разрешения этой проблемы и привлекает Продолжение Казанского сказания, обнаруженное М.Н. Тихомировым, сохранившее политические и социальные требования восставших: «той же окаянный Петрушка посла перед собою из Путивля под Москву Ивашка Исаева сына Болотникова, и возмутишася во странах тех и во градех людие, глаголя: «идем вси и примем Москву и потребим живущих в ней и обладаем ею, и разделим домы вельмож и сильных, и благородные жены их и тщери примем о жены себе».[52] В.И. Корецкий делает вывод, что из этих сведений сказания «вырисовывается цель восстания как захвата власти в столице и совершение политического и социального переворота: истребление господ, конфискации и раздела их имений».[53] Он отмечает, что недостаток документальных материалов не давал возможности исследователям конкретизировать свои соображения. Он цитирует также текст английского донесения, указывающего мотивы, побудившие путивлян и жителей других пограничных городов выступить против центральной власти: они восстали «в знак протеста против того великого угнетения, которое терпели от Москвы окраины и отдаленные места России, что выразилось, прежде всего, в убийстве их царевича, а затем в избрании нового царя без уведомления их о причинах низложения первого и без запроса на избрание последнего. Вследствие этого они воспользовались случаем, чтобы отказаться от верноподданнической присяги, и решили потребовать у московских (властей) отчета о прежних деяниях». Они «принесли новую присягу предполагаемому в живых Димитрию»[54]. Интерес также был и финансовый, не желали терять податных привилегий, дарованных Лжедмитрием I, освободившем их в благодарность за поддержку «от налогов и податей в течение 10 лет».
Итак, эти сведения позволяют выделить повод к восстанию – отказ от присяги самых широких слоев пограничных городов – посадских людей, крестьян, казаков, служилых людей по отечеству и по прибору, которых объединяла ненависть к боярскому царю Шуйскому.
Что же касается самого лидера движения, то В.И. Корецкий пишет, что «появление Болотникова, таким образом, не означало внесения в среду восставших готовой антифеодальной программы, выработанной им во время заграничных странствий, как думал И.И. Смирнов».[55] Далее он продолжает: «В то же время приход Болотникова с большим казачьим отрядом способствовал усилению антифеодальных настроений и оформлению их, в конечном счете, в программные требования»[56].
Думается, что справедливым следует признать мнение Р.Г. Скрынникова «основной социальный конфликт XVII в. был порожден закрепощением крестьян и крепостническими законами о холопах. Но этот конфликт получил неадекватное выражение в условиях гражданской войны. Социальный протест принял своеобразную форму»[57] Казни дворян и призывы к расправам Болотниковым не следует считать показателем его антифеодальной программы. Исследователи обращают внимание на то, что о содержании грамот известно лишь со слов официальных московских властей, которые явно стремились создать о восставших как можно более отрицательное мнение. Как справедливо отмечают исследователи, отсутствуют доказательства, что эти казни проводились лично по инициативе Болотникова.
Если не отходить от сведений источников, то все-таки главной идеей, которой руководствовался Болотников, это стремление поддержать справедливого царя.
1.5 Окружение Болотникова. Социальный состав восстания
Русские и иностранные источники свидетельствуют, что против Шуйского выступили жители Путивля, Чернигова, Рыльска, Стародуба, Кром, Курска, Ельца. «Достаточно очертить границы территории охваченной восстанием, чтобы убедиться в том, что против царя Василия поднялось население тех самых северских и южных городков, которые были главной базой повстанческого движения в пользу Лжедмитрия I в Москву летом 1605 г. После того как самозванец заключил соглашение с Боярской думой, ратников щедро наградили и распустили по домам. Повстанческая армия не была разгромлена в 1605 г. и сохранила свой основной костяк и структуру. В 1606 г. она возродилась в считанные дни». Как сообщают разрядные записи «Собрались украиных городов воры – казаки, и стрельцы, и боярские холопи, и мужики, а побрали себе в головы таких же воров: епифанца Истомку Пашкова…»[58].
К. Буссов со слов повстанцев сообщает «путивляне, вызвали всех князей и бояр, живущих в Путивльской области, их было несколько тысяч, когда они соединились с несколькими тысячами полевых казаков, прибывших с Дикого поля, над ними был поставлен воевода по имени Истома Пашков».[59] Р.Г. Скрынников обращает внимание на то, что иноземцы не видели различия между терминами «боярин» и «сын боярский», обозначавшие принадлежность к различным московским чинам: «подобно другим немцам Буссов имел поместья в центральных уездах и неизбежно судил о путивльских служилых людях исходя из собственного жизненного опыта». На южных окраинах не было крупных вотчин и поместий, а среди уездных служилых людей не было князей и бояр. Северские дети боярские выступили всем уездом на стороне Лжедмитрия I в 1604 г., а после переворота 17 мая 1607 г. также «всем городом» восстали против Шуйского».[60]
Что стало причиной их возмущения? Исследователи справедливо указывают, что на юге уездное дворянство было малочисленным и экономически неустойчивым (на поместную службу тут верстали не только безземельных детей боярских, но и казаков, казачьих и крестьянских детей, иногда холопов), гражданская война разорила Северскую землю, а самозванец предоставил щедрые льготы землевладельцам и посадским людям Путивля, которых они опасались лишиться с воцарением Шуйского.
Еще при царе Федоре Ивановиче Разрядный приказ принял меры к укреплению путивльского гарнизона, предписав местному воеводе организовав из детей боярских отряд конных самопальников в 500 человек. Детей боярских набралось около 100, а остальные набраны из казаков, стрельцов и др. Сотник самопальников сын боярский Ю. Беззубцев стал одним из самых выдающихся вождей восстания Болотникова.
Данные иностранных и отечественных источников важную роль в действиях восставших на начальном этапе отводят епифанскому сотнику Истоме Пашкову, называя его наряду с Болотниковым одним из руководителей восстания.
В историографии поднят вопрос о взаимоотношениях Пашкова и Болотникова, относительно того, в чем причина противоречий в лагере восставших. Буссов изображает столкновение Болотникова и Пашкова в плане личного соперничества их как военачальников. Болотников, согласно его записям, указывал, что он получил звание верховного командующего в Польше от самого мнимого царя, а Пашков назначен воеводой всего лишь князем Шаховским.
В.И. Корецкий пишет, «действительности основной конфликта являлась социальная рознь», объясняя противоречия среди восставших, таким образом, как результат неоднородности классового состава армии восставших, осаждавшей Москву.
Р.Г. Скрынников в своей работе так разрешает эту проблему: «обе повстанческие армии, сформированные в одном месте и примерно в одно время, мало отличались друг от друга по своему составу».[61] «Утверждение о том, что в войске Пашкова верх взяли дворянские элементы, а в армии Болотникова – демократические, – пишет он – носит гипотетический характер».[62] Р.Г. Скрынников отмечает сходный размах репрессий, сходство в программах, о которых тексты которых не сохранились и мы узнаем о них только в пересказах: «Нет оснований приписывать «проклятые листы» какому-то одному лицу. Их составляли в Коломенском и отправляли в Москву в то время, когда коломенский лагерь возглавляли Болотников, Пашков и Беззубцев. Иначе говоря, все торе несли равную ответственность за «прелестные грамоты».[63] Конечно, Болотников и Пашков были неодинаковыми социальными фигурами, до Смуты Истома Иванович был мелким помещиком, а современники называли его «казачьим атаманом.
В.И. Корецкий предполагает, что борьба за первенство развернулась под деревней Котлы, которую занял Пашков, а затем к которой подошел Болотников. Р.Г. Скрынников, основываясь на данных Буссова, заключает, что «скорее всего. Предводители повстанцев спорили за право занять царскую резиденцию в Коломенском».[64] Шуйский, зная о распрях в Коломенском, использовал ситуацию, которая завершилась предательством Пашкова в решающий момент.