На самом деле, очень трудно установить какая же категория профессий более важна для общества и страны – инженерная или рабочая. Хотя, впрочем, это бессмысленно и пытаться сделать. Эти две категории, как показывает вышеописанный пример, не могут существовать раздельно. Без первой – нет второй, и наоборот.
Когда окончательно подняли «железный занавес» и процедура выезда из Советского союза упростилась, политика невнимания к науке привела к грандиозной эмиграции ведущих научных сотрудников за границу. Эмиграция достигла ужасающих размеров. В историю она вошла как «утечка мозгов».
Страна потеряла колоссальные массы высоко квалифицированных специалистов и ужасающе огромное множество самых передовых научных разработок. Многие научные открытия оказались совершенно «ненужными» Советскому Союзу. Однако, западные страны, куда уехали наши ученые, забрав с собой свои разработки, охотно приняли их и выделили русским специалистам средства на дальнейшее продвижение таких разработок.
Из всего числа тогдашних эмигрантов лишь небольшая часть покинула СССР из идейных убеждений или давнего желания жить в другой стране. Большинство же вынуждено было уехать. Люди, которые посвятили свою жизнь науке, зачастую просто не могли оставаться на Родине. Одной причиной служило то, что их труды были здесь никому не нужны, даже принцип «наука – ради науки» фактически был низведен к минимуму. Второй причиной был, несомненно, материальный аспект. Нередко научные сотрудники с трудом могли прокормиться сами, а уж о том, чтобы обеспечивать семьи можно даже не говорить. Многие люди, покинувшие из-за нужды в то время Советский Союз, до сих пор скучают по Родине, но в силу все того же материального вопроса по-прежнему не могут вернуться домой.
Вряд ли кто-то поспорит с тем, что такое пренебрежительное отношение в Советском Союзе в годы перестройки к науке, принесло стране весьма негативные плоды. Множество научных разработок, нашедших обширное практическое применение в зачастую совершенно различных областях человеческой деятельности, принадлежит нашим ученым. Более того, они были созданы еще в СССР, и «ушли» от нас вместе с «вынужденными переселенцами».
Тому существует немало ярких примеров. Лазерные технологии, которые сейчас используются в быту подавляющим большинством цивилизованного населения планеты, были разработаны еще в Советском Союзе нашим ученым Прохоровым. Тогда его труды не вызвали у советского правительства никакого интереса. А вот западные компании живо ухватились за эти разработки. Современные видео-плееры, компьютерные приводы для чтения дисков и многое другое, что имеется сейчас почти в каждом доме и уже стало для нас вполне привычным, оказалось возможным создать благодаря открытиям Прохорова. Вся эта техника есть сейчас и в России. Но мы вынуждены покупать ее у запада. Покупать то, что когда-то отдали даже не за грош, а даром. Крупные западные компании зарабатывают сотни миллионов долларов ежегодно, благодаря халатности советского правительства, упустившего в свое время по истине важное научное открытие.
Еще одним красочным примером выступает теория, разработанная молодым русским ученым. В то время, когда военные организации многих стран грезили мечтой о самолете-невидимке, теория, позволявшая создать такой самолет была разработана в Советском Союзе. Но, как многие другие, не заинтересовала никого, кроме самого автора. Человек, совершивший столь серьезное открытие, был также вынужден эмигрировать в Америку. Там теорией активно заинтересовались в ЦРУ. С того момента началось создание самолета-невидимки.
Когда самолет, получивший название Steals (в переводе с английского «скрытый») или серийное наименование F-117 удалось сконструировать, это стало гигантским прорывом в области самолетостроения. На том момент аналогов Стэлса не было ни у одной страны. F-117 быстро поставили на вооружение в ВВС США. Долгое время эти самолеты наводили ужас на потенциальных противников Соединенных Штатов. Ни одна существовавшая тогда Радиолокационная система не могла зафиксировать пребывания Стэлса в воздушном пространстве.
Соединенные Штаты предполагали использовать Стэлсы для доставки ядерных боеголовок. В последствии от этой идеи отказались, как от не состоятельной. Спустя некоторое время тот же советский ученый, получивший признание в США, разработал теорию, противоположную той, на которой базируется Стэлс. Новая теория позволяла создать Радиолокационные станции, которые могли бы обнаруживать Стелс.
Не смотря на то, что сейчас уже существуют способы обнаружения знаменитого, к сожалению, американского самолета-невидимки Стэлс, эти летательные аппараты до сих пор стоят на вооружении в ВВС США.
В 1999 году произошел небывалый случай. Один сербский офицер войск противовоздушной обороны прославился на весь мир. На старой военной технике, не позволявшей обнаруживать самолеты серии F-117, ему удалось сбить один из Стелсов. Новость о небывалом случае прогремела на весь мир – на столько необычным стало это событие.
Аналогов Стэлса не существовало долгое время ни в одной стране. И это маленькое господство в части воздушного пространства досталось Соединенным Штатам. А ведь могло быть у Советского Союза. Но тогдашнее правительство СССР посчитало новую теорию очередной чисто научной и совершенно не интересной с практической точки зрения гипотезой.
Другой масштабной научной разработкой стал космический аппарат «Буран». Он принципиально отличался своей конструкцией от использовавшихся в то время, в целях освоения космического пространства, ракет. Конструкторский план «Бурана» был предложен выдающимся русским ученым Королевым как раз в 1980-х годах. По началу проект был поддержан советским правительством. Аналога разработкам «Бурана» не было ни у кого в мире. Даже Соединенные Штаты Америки не имели ни чего подобного. Правительство Советского Союза какое-то время финансировало развитие проекта «Буран».
Через некоторое время Королеву отказали в финансировании дальнейшего развития проекта. Отказ был обоснован принятым решением, что стране космический корабль «Буран» не нужен.
Вовремя подсуетилась разведка Соединенных Штатов. Выражаясь простым языком, США просто украли Российскую разработку. На основе чертежей конструкторского бюро Королева, американская космическая промышленность, внеся свои небольшие коррективы, создала знаменитые на весь мир космические корабли «Шаттл». Но по сути дела, американский «Шаттл» – это наш, советский, Российский «Буран».
Очень много советских научных разработок такого же большого значения, как «Буран», самолет-невидимка, и более малого значения, «утекло» в другие страны.
Некоторых ученых, уехавших в годы перестройки за границу и забравших с собой туда значимые научные разработки, называли позже предателями Родины. Но если посмотреть объективно, сама государственная власть перестроечной России вынудила их совершить такой шаг.
Очень большая часть таких научных деятелей открыто заявляет о своем сожалении, что их работы не захотели принять во внимание в их родной стране. Ученые говорят, что, конечно, они предпочли бы остаться в своей стране, и работать в своей стране.
В годы перестройки на научной отрасли страны почти что поставили крест. Помимо резкого сокращения финансирования различного рода научных проектов, прошли несколько волн массовых сокращений. «Вылетали» со своих мест, как младшие научные сотрудники, так и профессора с солидным стажем.
Такое отношение распространялось не только на более далекие от реальности, как считалось в то время, научные отрасли, но и на отрасль, которая является одной из важнейших «артерий» любой страны – военно-промышленный комплекс. На предприятиях, работавших в области оборонной промышленности, проходили масштабные сокращения штатов. Резко было урезано финансирование оборонной промышленности в целом.
Были закрыты некоторые научно-исследовательские институты. А высшее образование стало стремительно падать в цене.
Такое отношение к отраслям науки и ее представителям привело к тому, что многие профессиональные ученые, инженеры, конструкторы вынуждены были переквалифицироваться в простых рабочих.
Если до времен перестройки всякое частное предпринимательство являлось противозаконным, то новая политика позволила группам людей организовать свои небольшие предприятия – кооперативы. Как раз в кооперативы и подались многие «сокращенные» научные сотрудники.
Не редко владельцы кооперативов (бывшие инженеры и профессора) находили на мусорных свалках станки, отслужившие свое, или покупали их за бесценок прямо с заводов, восстанавливали и таким образом налаживали свой маленький бизнес.
Как уже было сказано выше, трудно, а то и вообще невозможно, однозначно определить на сколько положительно реформы перестроечного курса на «ускорение» отразились на русской интеллигенции. Слишком обширно само понятие интеллигенции, слишком различные категории людей оно включает в себя.
С одной стороны, «Политика гласности» позволила многим представителям, так называемой, «творческой интеллигенции» (писатели, поэты, художники, кинематографы и другие) вздохнуть облегченно, выйти из темного подполья, и открыто высказать о своих взглядах на жизнь и на существующий политический строй. С другой стороны, была унижена и чуть вовсе не раздавлена «научная интеллигенция». Люди, которые годами получали знания, накопленные предшественниками, которые стремились к получению новых знаний каждый в своей области, которые отдали пол жизни, а то и почти всю жизнь, во благо того, во что верили – во благо советской науки, оказались просто ненужными. И фактически процесс сокращения штатов работников научных отраслей явился своего рода приговором: «извините, но вы здесь больше никому не нужны».