Конституция СССР 1924 года - один из важнейших документов по истории отечественного государства и права ХХ века. Не случайно поэтому он выделяется в качестве специальной темы семинарских занятий. Это соответствует государственному стандарту на изучение предмета, типовой программе курса*(1), планам семинаров*(2).
Тема, посвященная Конституции Союза ССР, исторически связана с тематикой предшествующих семинаров, в рамках которых изучаются документы образования Советского государства и его конституционного закрепления, в том числе и Конституция РСФСР 1918 года. Важное значение в этой цепи имеют и первые советские кодексы, некоторые из которых - семейный, трудовой, гражданский - являются вместе с тем и первыми в истории российского права. Уголовный и Гражданский кодексы РСФСР, вышедшие перед самым образованием СССР, уже и хронологически близки к Конституции Союза, отражая период, в который возник Основной закон этого государства - период нэпа. Следовательно, при изучении данных источников можно увидеть общие черты и закономерности периода.
О Конституции СССР 1924 года многократно писалось в различного рода изданиях - монографиях, учебниках, отдельных статьях, сборниках документов. Правда, обычно мы имеем дело не со специальными книгами, посвященными проблеме, а с работами более широкого плана. Чаще всего вопросам Конституции уделяется внимание в книгах или главах, говорящих об образовании СССР. Из специальных работ, посвященных конкретно первому Основному закону Союза Советских Социалистических Республик, можно назвать лишь книгу С.Л. Ронина "К истории Конституции СССР 1924 г.", вышедшую в 1949 г. Это, конечно, не означает, что в общих работах не отражены определенные аспекты такой большой проблемы. Отражены, но не комплексно, недостаточно полно, порой противоречиво. Главное же, для изучения Конституции СССР 1924 года в семинаре необходимо специальное издание, которое помогало бы студенту в удобной и доступной форме получить необходимые знания.
Литература, в которой отражалась Конституция 1924 года, естественно, сама развивалась в зависимости от эпохи, проделала определенную эволюцию. В сталинские времена о названном Основном законе писали довольно мало, при этом, естественно, старались упомянуть о роли И.В. Сталина в его создании. Одновременно отмечалось личное участие Сталина в образовании СССР и его конституционном оформлении, причем, обычно без преувеличений.
Примером весьма умеренного восхваления И.В. Сталина может служить учебник "История Советского государства и права", вышедший под редакцией проф. А.И. Денисова в 1949 году. Здесь Конституции посвящен специальный, хотя и небольшой подпараграф, излагающий преимущественно содержание закона, хотя и с отдельными фактическими ошибками.
Небольшой раздельчик выделен для Конституции 1924 года во введении к сборнику документов "Конституции и конституционные акты Союза ССР (1922-1936)", вышедшему под редакцией И.П. Трайнина в 1940 году. Здесь автор также ограничивается спокойным пересказом содержания Конституции, не удержавшись, конечно, от упоминания о "ленинско-сталинской" национальной политике*(3).
Интересно отметить, что в классическом, основополагающем для историков того времени труде - "Истории Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков). Краткий курс" - вообще ни звука нет о первой Конституции Союза, и даже о самом образовании СССР говорится весьма скупо. Лишь в последней главе книги, где идет речь об Основном законе 1936 года, имеется единственное упоминание о предыдущей Конституции в плане ее замены новой*(4).
Столь же спокойное, но уже развернутое сообщение о Конституции Союза приводится в серьезной монографии Д.Л. Златопольского "Образование и развитие СССР как союзного государства", вышедшей в 1954 г. Здесь еще отмечается "выдающаяся роль в осуществлении разработки Конституции" И.В. Сталина, указывается и на конкретные факты его участия в работе над Основным законом*(5).
Решительный переворот в изучении истории образования СССР, в том числе первой Конституции союзного государства, наступил после ХХ съезда КПСС, на котором Н.С. Хрущев дал фундаментальную критику деятельности И.В. Сталина, включая его участие в образовании СССР и вообще в осуществлении национальной политики. Естественно, это не могло не отразиться в трактовке истории Конституции 1924 г. Многочисленные авторы усердно занялись развенчиванием культа Сталина, а вместе с тем и всей деятельности вождя. В особенности досталось Сталину за первоначальный проект образования СССР, ставший теперь знаменитым план "автономизации" союзных республик. И хотя этот план, как известно, принадлежал не лично Сталину, а комиссии ЦК, и хотя после ленинской критики Сталин незамедлительно отрекся от него, приняв ленинскую идею союзного государства, тем не менее Генерального секретаря ЦК Коммунистической партии стали изображать как злого шовиниста.
На гребне этой критики стали все же появляться и серьезные научные работы, авторы которых стремились дать объективную картину событий.
В 1957 г. в связи с юбилеем вышла коллективная монография "Сорок лет Советского права", подготовленная в Ленинградском университете. В разделе о государственном праве здесь имеется небольшой материал и о Конституции СССР 1924 г. Авторы пытаются объяснить причину, почему Конституция Союза отличалась по форме и содержанию от Основных законов союзных республик, но делают это довольно путано и невнятно*(6). Неточно сказано и об отличии Конституции от Союзного договора. Авторы говорят, что раздел Основного закона, который называется "Договор об образовании Союза Советских Социалистических республик" был лишь дополнен. В действительности от первичного договора в Конституции мало что осталось. В результате борьбы мнений и интересов при разработке Конституции, особенно в июне 1923 г., были внесены изменения как в сторону расширения прав Союза, так и в сторону их некоторого ограничения.
В отличие от названной книги превосходные работы, ставшие по-настоящему классическими, написала С.И. Якубовская. В первой из них*(7) уделяется большое внимание и Конституции.
В конце 50-х - начале 60-х годов у историков появилась возможность, хотя и ограниченная, добраться до архивов и архивных фондов, которые до сих пор были почти недоступными для исследователей. Так, например, С.И. Якубовской удалось получить даже такой "святой" фонд, как знаменитый "ф. 3" (сейчас он перенумерован) в Центральном партийном архиве Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС (теперь архив тоже переименован) - личный фонд Сталина. Впрочем, как отмечает и автор, некоторых, в том числе важнейших, документов, касающихся темы, не сохранилось даже в архивах*(8).
В это время, а книга вышла в 1960 году, в науке было допущено определенное вольномыслие, появилась возможность для авторов показать собственные взгляды, чем и воспользовалась С.И. Якубовская. Правда, свобода эта имела свои пределы. Так, например, автору данной книги пришлось столкнуться в том же ЦПА ИМЛ со своеобразной реакцией сотрудников архива на использование документов. При попытке дать позитивные ссылки на Н.И. Бухарина ответственная сотрудница читального зала безоговорочно заявила: "Бухарин теперь не рассматривается как враг народа, но он все-таки антипартийный элемент". По-прежнему оставались закрытыми наглухо некоторые фонды, в том числе фонд Ленина (ф. 2). Когда я попробовал проникнуть в него, начальник архива твердо отрезал: "Все что нужно знать о Ленине - опубликовано. А что не опубликовано - знать не нужно".
С.И. Якубовская много внимания уделила взаимоотношениям советских республик до образования СССР, накануне его образования. Но при их анализе она не всегда точна. Так, давая правовую оценку этим связям, она называет комплекс советских республик "договорной федерацией". На самом деле между советскими республиками до конца 1922 года не существовало какого-либо универсального договора, охватывающего все республики, да еще по сколько-нибудь значительному кругу вопросов. Действительно, в 1920-1921 годах была заключена серия двусторонних договоров между РСФСР, Украиной, Белоруссией, Закавказскими республиками, но они отнюдь не исчерпывали реальный круг отношений между этими государствами. Связи, как отмечалось в литературе еще до С.И.Якубовской*(9), были в большой мере не столько юридическими, сколько фактическими. Кстати, об этом говорит сама С.И. Якубовская, отмечая в особенности значение партийного руководства республиками со стороны ЦК РКП(б). В ее книге приводится любопытнейший документ, касающийся широко известного факта, когда Сталин осудил договор закавказских руководителей с фирмой "Стандарт Ойл" о сдаче в аренду Батумских нефтяных резервуаров. В документе, который никогда раньше прямо не цитировался, говорится между прочим, что батумские резервуары "являются собственностью всей федерации"*(10). А ведь, строго говоря, и самой федерации-то еще не было в ноябре 1922 года, и тем более не могло быть речи о собственности того объединения республик, которое существовало до декабря 1922 года.
И Сталин, будучи Генеральным секретарем ЦК, не занимал какого-либо государственного поста (Наркомнац в данном случае не в счет), с которого он мог бы давать указания независимым советским республикам, во всяком случае, по столь конкретному хозяйственному вопросу.
В книге С.И. Якубовской по-новому освещается проблема начального этапа создания СССР. Многие авторы отмечали до этого, что важным моментом в процессе создания Союза были терния между наркоматами Украины и России, вызвавшие весной 1922 года известную жалобу украинских чиновников в свои республиканские органы и, соответственно, запрос Украины в органы РСФСР. Но С.И. Якубовская указала конкретно, из чего возникла проблема, а также определила характер переговоров по этому поводу. Она подчеркивала, что до самой осени Комиссия ЦК РКП(б) под руководством М.В. Фрунзе занималась вопросами двусторонних отношений между Россией и Украиной, не помышляя пока что о выходе за эти пределы. Очень интересен документ, почерпнутый из того же фонда 3 ЦПА ИМЛ, который показывает, у кого впервые родилась идея создания нового федеративного объединения советских республик. Секретарь ЦК КП(б)У Д.З. Мануильский 4 сентября 1922 г. направил письмо Сталину, в котором отмечал, что надо бы перейти от двусторонних договоров к решению проблемы в масштабе всех советских республик и притом по широкому кругу вопросов*(11). Впрочем, эта идея была предрешена уже образованием в августе месяце комиссии Оргбюро ЦК РКП(б) для подготовки к Пленуму ЦК вопроса о взаимоотношениях РСФСР с другими независимыми советскими республиками.