Помещики тоже были не довольны реформой Киселева. Они опасались, что попытки улучшить быт государственных крестьян усилят тяготение их крепостных к переходу в казенное ведомство. Еще большее не довольство помещиков вызвали дальнейшие планы Киселева. Он намеривался провести личное освобождение крестьян от крепостной зависимости, выделить им небольшие земельные наделы и точно определить размер барщины и оброка.
Недовольство помещиков и "картофельные бунты" вызвали в правительстве опасение, что с началом отмены крепостного права придут в движение все классы и сословия огромной страны. Именно роста общественного движения больше всего боялся Николай I. В 1842 г. На заседании государственного совета он сказал: "Нет сомнения, что крепостное право, в нынешнем положении у нас, есть зло, для всех ощутительное и очевидное, но прикасаться к нему теперь было бы делом еще более гибельным".
Реформа управления государственной деревней оказалась единственным значительным мероприятием в крестьянском вопросе за все 30-летнее царствование Николая I. "История России (С начала XVIII до конца XIX века) "
В 1825 году внешний долг России достигал 102 миллионов рублей серебром. Страна была наводнена бумажными ассигнациями, которые правительство, пытаясь покрыть военные расходы и платежи по внешнему долгу. стоимость бумажных денег неуклонно падала.
Не задолго до своей кончины Александр I назначил на пост министра финансов известного ученого экономиста Егора Францевича Канкрина. Убежденный консерватор, Канкрин не ставил вопрос о глубоких социально-экономических реформах. Но он трезво оценивал возможности экономики крепостной России и считал, что правительство должно исходить именно из этих возможностей. Канкрин стремился ограничить государственные расходы, осторожно пользовался кредитом и придерживался системы протекционизма, облагая высокими пошлинами ввозимые в Россию товары. Это приносило доход государственной казне и защищало от конкуренции неокрепшую русскую промышленность.
Как раз на кануне назначения министром Канкрина был отменен либеральный таможенный тариф 1819 г., и правительство на этот раз надолго возвратилось к протекционизму. Новый тариф 1822 г. выработан был при содействии Канкрина. И во все времена его правления министерством протекционная система оставалась в действии, благодаря чему в широкой публике установилось прочное убеждение, что Канкрин был ярым и узким протекционистом ненавидевшим свободу торговли. Но такой упрощенный взгляд на политику Канкрина вовсе не справедлив. Канкрин прекрасно понимал преимущество свободной торговли. В критике того положения, которое могла бы дать России система свободной торговли, он исходил из того, что в данный момент для России было необходимо прежде всего иметь в виду развитие национальной самостоятельности, национальной независимости; он указывал, что при системе свободной торговли малокультурной России угрожает опасность своей промышленной жизни попасть в полную зависимость от иностранных интересов (в частности, от интересов такой развитой и деятельной страны, как Англия).
Канкрину удалось составить в государственном казначействе значительный запас золота и серебра, с которым можно было решиться на уничтожение обесцененных ассигнаций и на замену их новыми денежными знаками. Помимо случайных благоприятных обстоятельств (большая добыча золота и серебра), образованию металлического запаса помогли выпущенные Канкриным "депозитные билеты" и "серии". Особая депозитная касса принимала от частных лиц золото и серебро в монете и слитках и выдавала вкладчикам сохранные расписки, "депозитные билеты", которые могли ходить как деньги и разменивались на серебро рубль на рубль. Соединяя все удобства бумажных денег с достоинствами металлических, депозиты имели большой успех и привлекли в депозитную кассу много золота и серебра. Такой же успех имели и "серии", т.е. билеты государственного казначейства, приносившие владельцу небольшой процент и ходившие как деньги с беспрепятственным обменом на серебро. Депозитки и серии доставляли ценный металлический фонд, в то же время приучали публику к новым видам бумажных денежных знаков, имевших одинаковую ценность с серебряной монетой.
В 1825 году внешний долг России достигал 102 миллионов рублей серебром. Страна была наводнена бумажными ассигнациями, которые правительство, пытаясь покрыть военные расходы и платежи по внешнему долгу. Стоимость бумажных денег неуклонно падала.
С 1769 г. в России введены были ассигнации: разменные билеты или ассигновки на променный банк в замен медных денег, обороты с которыми на значительные суммы представляли большое неудобство. Ценность ассигнаций обеспечивалась особым капиталом (сперва в медной потом в серебряной монете), положенным на хранение в банке. Вскоре, однако, ассигнации получили характер бумажных денег; выпуск их в количестве, значительно превышающем наличное обеспечение, а также обилие появившихся в обращении фальшивых, понизили их рыночную ценность: в 1815 году ассигнационный рубль упал до 20 копеек серебром. Позже, изъятием некоторого числа ассигнаций из обращения (их сожгли), а также путем займов, удалось поднять его стоимость до 28 копеек, но не больше.
Главной своей задачей Канкрин считал упорядочение денежного обращения. В 1839 году его основой стал серебряный рубль. Затем были выпущены кредитные билеты, которые можно было свободно обменивать на серебро. Канкрин следил, чтобы количество находившихся в обращении кредитных билетов в определенной пропорции соответствовало государственному запасу серебра (примерно шесть к одному).
Денежная реформа Канкрина (1839 - 1843) оказала благоприятное влияние на экономику России, способствовала росту торговли и промышленности.
Внешняя политика императора Николая 1 имела исходным пунктом принцип легитимизма, лежавший в основе "Священного Союза". Сталкиваясь с обстоятельствами, волновавшими тогда юго-восток Европы, принцип легитимизма подвергался серьезному испытанию; приходилось, наблюдая брожение балканских христиан, поддерживать "законную" власть фанатиков мусульман над гонимыми "подданными" - христианами, и притом православными, единоверными России. Император Александр так и поступал: он "покинул дело потому что усмотрел в войне греков революционный знак времени". Император Николай не мог сохранить такой прямолинейности и, в конце концов, жертвуя руководящим принципом, стал за христиан против мусульман. Вступая на престол, он застал отношения России и Турции очень недружелюбными; но все-таки сначала необходимости воевать с турками из-за греков не было. Он согласился лишь на то, чтобы совместно с Англией и Францией принять дипломатические меры против турецких захватчиков постараться примирить султана с греками. Только тогда когда стало ясно, что дипломатия бессильна и что допускать дальнейших истязаний греческого народа нельзя, Англия, Франция и Россия условились силой прекратить борьбу турок с греками. Соединенные эскадры - английская и французская - заперли турецкий флот участвовавший против греков, в гавани г. Наварина (о. Пилос на западном берегу Пелопоннеса). Навринская битва была турками приписана главным образом враждебному влиянию русского правительства, и Турция стала готовиться к войне с Россией. Война началась, Русские войска перешли Дунай и осадили турецкие крепости Варну и Шумлу. Взятие Варны позволило русским получать припасы морем, при посредстве своего флота перекрыло дорогу за Балканы. Но Шумла не сдалась и продолжила быть оплотом для многих наступательных движений турок. Положение русской армии не раз становилось опасным. Только тогда, когда русскому главнокомандующему генералу Дибичу, удалось выманить турецкую армию из Шумлы и нанести ей страшное поражение. Сразу дела изменились к лучшему. Дибич двинулся за Балканы взял Адрианополь, вторую столицу Турции. В тоже время в азиатской Турции граф Паскевич успел взять две крепости Каре и Ахалцых и после удачных боев с турецкой армией занял Эрзерум. Победы русских получили решительный характер, и турки просили мира. Мир был заключен в 1829 г. в Адрианополе на следующих условиях: Россия приобрела левый берег нижнего Дуная, с островами в дунайских устьях, и восточный берег Черного моря (от устья р. Кубани до порта св. Николая, также г. Ахалцых с его областью). Кроме того, турецкое правительство давало свободу торговли русским в Турции и открывало свободный проход через Босфор и Дарданеллы кораблям всех дружественных наций.
Важным условием мира было еще и то, что подвластные Турции княжества Молдавия, Валахия и Сербия получили полную внутреннюю автономию и стали под покровительство России. По русскому настоянию, была также признана турками независимость греческих земель на юге Балканского полуострова (из этих земель в 1830 г., по соглашению держав, образовано было королевство Греция). Таким образом, в силу условий Адрианопольского мира Россия получила право вмешательства во внутренние дела Турции как заступница и покровительница одноплеменных и единоверных ей подданных султана. Вскоре (1833) сам султан прибег к помощи России во время восстания против него египетского паши. Русский флот пришел в Константинополь и высадил войска на малоазиатский берег для защиты Босфора от египетских войск. Дело не дошло до боя, так как европейская дипломатия успела склонить восставших к покорности султану. Но султан в благодарность за защиту заключил с Россией особый договор, которым обязался запереть Босфор и Дарданеллы для военных судов всех иностранных держав. Этим договором создано было преобладающее влияние России в ослабевшей Турции. Из врага, наиболее грозного и ненавидимого Турцией, Россия превратилась как бы в друга и защитника "больного человека" - так император Николай называл разлагавшуюся Турецкую империю. Преобладание России в турецких делах, создавшееся очень быстро, произвело тревогу среди европейских правительств и придало острый характер "восточному вопросу". Под общим именем "восточного вопроса" тогда стали разуметь все вопросы, какие только возникали в связи с распадением Турции и с преобладанием России на Балканском полуострове. Европейские державы не могли быть довольны политикой императора Николая, который считал себя одного покровителем балканских славян и греков. Его притязаниями нарушало политическое равновесие Европы, от его побед чрезмерно европейских правительств, вырастали силы и влияние Пруссии. Европейская дипломатия поэтому постаралась реализовать успехи России и добилась того, что новые события, происшедшие в Турции, были переданы на рассмотрение общеевропейской конференции. Эта конференция (собравшаяся в Лондоне в 1840 г) установила протекторат над Турцией пяти держав: России, Англии Австрии, Франции и Пруссии. С тех пор "восточный вопрос стал общеевропейским и влияние России на Балканском полуострове начало падать столь же быстро, как и возникло.