Таким образом, исходя из содержания приведенных норм материального права и фактических обстоятельств дела, подтвержденных доказательствами (приказа о назначении Ж. на должность в муниципальном совете не издавалось, заработной платы в муниципальном совете он не получал, а ему компенсировались лишь подтвержденные расходы, связанные с осуществлением депутатских полномочий) суд обоснованно признал соответствующими действительности сведения, распространенные ответчицей в отношении ответчика в указанных выше письмах, в связи с чем правомерно отказал Ж. в иске о защите чести, достоинства и деловой репутации.
Более того, Судебная коллегия считает необходимым указать на то, что сведения, содержащиеся в этих письмах, не носят порочащий заявителя характер, поскольку не содержат умаляющих его честь и достоинство утверждений о нарушении им действующего законодательства, о его неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении депутатской деятельности[58].
Неюрисдикционная форма защиты охватывает действия граждан по защите принадлежащих им нематериальных благ, которые совершаются ими самостоятельно, без обращения за помощью к государственным и иным компетентным органам. Подобные действия охватываются понятием «самозащита гражданских прав». Гражданское право к допускаемым способам самозащиты относит действия лица в состоянии необходимой обороны и крайней необходимости[59].
А.П.Сергеев обращает внимание на тот факт, что указанная в ст. 12 в качестве способа защиты гражданских прав самозащита представляет собой форму, а не способ защиты. Использование данной формы допускается в случаях, когда потерпевший располагает возможностями правомерного воздействия на нарушителя, не прибегая к помощи правоохранительных органов[60].
Позиция автора представляется логичной и обоснованной. Самозащита гражданских прав является формой их защиты, а не общим (согласно Гражданскому кодексу) или «своеобразным» способом защиты. Для самозащиты как формы защиты гражданских прав характерно применение таких способов защиты как необходимая оборона и крайняя необходимость. Граждане вправе самостоятельно защищать свои гражданские права, не допуская превышения пределов необходимой обороны и крайней необходимости. Использование способов самозащиты не требует наличия обстановки (обстоятельств места и времени), исключающей возможность обращения за защитой к государственным и иным органам.
Защита нематериальных благ и личных неимущественных прав граждан осуществляется путем применения предусмотренных законом способов защиты.
Еще на заре правовой истории общеобязательные нормы предусматривали возможность компенсировать неосторожные или умышленные телесные повреждения, и даже смерть определенным возмещением убытков[61]. При этом ответственности, как таковой, за возмещение морального вреда в Римском праве не было. Под вредом понимался « всякий имущественный ущерб, который кто-либо претерпевал в силу какого-нибудь события…. Юридическим основанием обязанности возмещения вреда служил или договор или правонарушение...
Обязанность возместить вред от правонарушения предполагала виновность действующего.... Возмещения вреда производилась уплатой денежной суммы, на которую увеличивалось бы имущество потерпевшего, если бы вредоносное событие не наступило, или если бы обязательство было бы (своевременно) выполнено»[62].
Иначе говоря, ставя на первый план только материальные интересы, Римское право регулировало и случаи нанесения физических и душевных травм римскому гражданину виновным лицом, не оставляя без ответственности второго и без удовлетворения первого.
Поэтому уже в Римском праве, традиционно делавшем акцент на защите имущественных прав граждан, намечалась тенденция и к защите нематериальной сферы жизни человека: жизни, здоровья, чести, достоинства. Законами XII таблиц устанавливались вознаграждения: за сломанную кость свободного человека - 300 ассов, раба - 150 ассов, за причинение обиды (нанесение побоев, оскорбительных ударов без ранения) - 25 ассов. Это было несомненной попыткой не только, выражаясь современным языком, возместить вред здоровью, но и материально компенсировать причиненные потерпевшему страдания[63].
За нарушение неимущественных прав, на виновного налагался денежный штраф, который шел в пользу пострадавшего. Распространение денежных выплат играло прогрессивную роль, выступая в качестве замены существовавшего института кровной мести.
Российское законодательство имеет свою непростую и отличающуюся определенной степенью преемственности историю становления института компенсации морального вреда.
Обращаясь к истории права древнерусского государства, следует отметить, что уже с момента его создания и на протяжении всего периода развития защита нематериальной сферы жизни человека, в том числе путем наложения денежных взысканий в пользу пострадавших от преступлений, уделялось немало внимания. Как и в Римском праве, тенденция к созданию системы штрафов в пользу потерпевшего или его родственников в случае смерти последнего, сыграло свою позитивную роль, выразившуюся в постепенном вытеснении обычая личной расправы с преступником со стороны пострадавших.
Обращает на себя внимание также то обстоятельство, что если компенсация морального вреда в правовых системах многих стран является способом правовой защиты личных нематериальных благ, то в русском праве с самого начала сказывается его определенный самобытный характер, выразившийся в установлении денежных вознаграждений за посягательства не только на нематериальные блага, но и на довольно широкий круг имущественных прав граждан. Первый отечественный кодекс - Русская Правда, предусматривал целый ряд статей, направленных на защиту жизни, здоровья, чести. При воровстве, незаконном пользовании чужой вещью, помимо возмещения имущественного ущерба устанавливалось особое денежное вознаграждение «за обиду». В статье 34 Пространной редакции Русской правды говориться, что в случае кражи коня, оружия или одежды, кроме вознаграждения похищенного, виновный платит собственнику еще и 3 гривны за обиду.
Немало внимания уделялось материальной ответственности за посягательство на Честь и достоинство человека, например за такое, как «рванее усов и бороды» как символов мужественности, или за удар не обнаженным мечом[64].
Статья 2 Краткой редакции Русской Правды, в случае нанесения телесных повреждений, предоставляет потерпевшему альтернативу: либо самому мстить обидчику, либо, в случае отказа от мести, получить с последнего 3 гривны «за обиду». Большое значение имеет имущественная компенсация родственникам убитого. Русская Правда ограничивает власть родственников погибшего над убийцей путем предоставления возможности замены кровной мести выкупом. Убийца мог уладить дело с родственниками убитого, заплатив названную ими сумму («головщину»). Если виновный оказывался несостоятельным, последние могли наказать его по своему усмотрению, но не имели права лишить жизни. Население местности, где проживал убийца, ручались за него.
Однако, если тот все-таки уклонялся от ответственности, общество «вервь» выплачивало взыскиваемую сумму родственникам убитого[65]. Русская правда в ее Пространной редакции на протяжении нескольких веков оставалась общим законом, определяющим принципы отечественного судопроизводства. Даже в XV - XVI вв. суды нередко назначали стародавние виры и «продажи», а также «поток и разграбление» (отобрание всего имущества осужденного и «выбитая его вон из земли»). В Двинской уставной грамоте 1397 года одним из основных видов наказания является «продажа» (денежный штраф) в пользу пострадавшего или его родственников. Белозерская уставная грамота 1488 года за убийство разбойничьими шайками устанавливает смертную казнь, а за иные формы лишения жизни - денежные взыскания[66].
Изданный в 1497 году Судебник Ивана III, ставший первым кодексом общерусского права централизованного государства, предусматривал наряду со смертной казнью взыскание годовщины из имущества убийцы. В Судебнике Ивана IV (1550 год) также есть положения о возможности предъявления гражданского иска за убийство. Оба Судебника включают и целый ряд статей о взыскании за бесчестие, т.е. о выплате в пользу обиженного определенной денежной суммы, при этом размер суммы зависит от того, к какому сословию принадлежит пострадавший[67].Российское законодательство XVII века продолжило традиции, по которым при совершении имущественных преступлений пострадавшему выплачивается сверх суммы причиненного собственно имущественного ущерба дополнительное денежное вознаграждение. Соборное уложение 1649 года, сохранившее идеи всесторонней защиты прав личности, только определению «размера бесчестия» было посвящено 73 статьи, т.к. сословная дифференциация достигла в нем высших для средневековья значений. В зависимости от звания и сана ответственность за оскорбление определялось от 1 до 400 рублей. Социальное положение человека влияло на размер денежной компенсации за причинение телесных повреждении.