В 1721 году Василий Никитич наказывал: "Здесь на заводах и в каждой слободе особно построить избы с сеньми и зделать по потребности красныя окошка, поставить столы и лавки, и во оных обучать ребят"[119].
Первоначально предполагалось организовать только арифметические школы, в которых дети изучали бы арифметику, геометрию, триганометрию, черчение и рисование, основы горного дела. Но грамотных ребят оказалось довольно мало, поэтому от этой идеи пришлось отказаться. Наряду с арифметическими планировались словесные школы для обучения детей чтению и письму. Словесные школы должны были служить как бы подготовительной ступенью для арифметических. Такие учебные заведения были созданы в 1721 - 1722 годах в Кунгуре. Также словесная школа была на Алапаевском заводе.
Основной контингент учащихся на Урале составляли дети заводских людей (мастеров, подмастерьев, заводских учеников), духовенства и подьячих, хотя сам Татищев считал, что следует обучать в первую очередь сыновей дворян и детей боярских, так как они умеют читать и писать и их сразу можно будет определить в арифметические школы. Но дворян в Сибири было мало, к тому же дворянские дети находились в ведении Военной коллегии и для зачисления их в школы или на службу в горное ведомство требовалось разрешение Сената и других учреждений.
В общем, в период пребывания В.Н. Татищева на Урале в школах насчитывалось около 100 учеников. Духовенство, подьячие и многие заводские жители не хотели отдавать своих детей учиться, так как не видели в этом для них пользы. Помимо этого представители духовенства и приказных считали горную службу менее выгодной, более трудной и тяжелой по сравнению со своими традиционными занятиями и противились обучению детей в заводских школах. Заводские жители также не хотели отдавать своих детей учиться, что было продиктовано главным образом недоверием к горной администрации[120].
Поэтому, чтобы привлечь учеников В.Н. Татищев приказал объявить населению о тех выгодах, которые даст их обучающимся школа. В наказе комиссару Уктусского завода Т. Бурцеву от 27 февраля 1721 года есть седьмая глава, названная "О школе" и там помимо прочего говорится, что следует "Обнадежить всех, что письмо умеющия, никогда в солдаты, матросы и другие невольныя службы отданы не будут, но сверх того всегда им большее пред другими жалованье дастся"[121].
С разрешения Берг-коллегии В.Н. Татищев установил рацион обучающимся в школах сиротам и детям бедных родителей по полтора пуда ржаной муки в месяц, а также по рублю в год на одежду. Для тех же учеников кто имел в год более десяти рублей, та же помощь за счет казны лишь на последней стадии обучения[122].
Первоначальная система горнозаводских школ насчитывала 5 ступеней:
1). Начальная (грамота, чтение, письмо)
2).арифметическая (геометрия, черчение, теоретические основы горного дела, топография и др.)
3). Немецкая, заключающаяся в изучении языка
4).латинская
5).рисовальная
В школы брали ребят 7-12 лет из семей чиновников, мастеровых и работных людей и готовили помощников механиков и других специалистов.
В появившиеся в 20-х годах училища зачисляли молодых людей 14-17 лет. Обучение было платным и длилось 4 года. На выходе ученики получали профессии уставщиков, мастеров, лаборантов, штейгеров и др.[123]
Но появление энергичного В.Н. Татищева было в штыки встречено Акинфием Демидовым. Дело в том, что Урал в это время переживал упадок и идеи о строении мощного завода на Исети, работающего в интересах казны могли подорвать монополию Демидовых в этом районе. Распоряжения В.Н. Татищева не могли не задевать интересы Демидовых: Татищев В.Н. потребовал от заводчиков регулярно платить десятину, вернуть всех мастеровых и работных людей, которые были сманены с казенных заводов, не рубить лес в приписанных к казенным заводам слободах и др.
Власти Берг-коллегии в подчинении которой находился В.Н. Татищев, Акинфий Никитич не признавал. Для него силу имели только документы, исходящие непосредственно от царя и подписанные его рукой.
Но дело не ограничивалось только игнорированием распоряжений - люди Демидова чинили всяческие препятствия нормальному функционированию казенных предприятий: Демидов поставил по некоторым дорогам заставы и не пропускал в Уктус рудоискателей; до смерти были забиты кнутами, плетьми и батогами крестьяне Уткинской слободы, помогавшие провести караван с казенным железом.
Конфликт нарастал, со стороны Демидовых были попытки уладить его дачей Татищеву взятки, которая не удалась и в итоге Демидовы подали жалобу на капитана, в апреле 1722 года во время встречи с Петром IА.Н. Демидов высказал все свои претензии[124]. Со слов В.И. де Генина, которого поставили решать эту тяжбу, часть обвинения А.Н. Демидова заключалось в следующем: "… О учинении застав, от которых Демидову в непривозе хлеба на заводах была превеликая нужда, и об отныне некоторой части ево… пристани, что на реке Чюсовой…"[125].
Но понятно, что выдвинутые претензии не были основной причиной по которой А.Н. Демидов так добивался отстранения В.Н. Татищева от уральских дел. Реальное положение вещей было означено выше, в основе, конечно лежала конкуренция между этими заводскими деятелями. Это подметил и В.И. Генин в своём письме Петру Iв 1723 году: "Ему (Демидову) не очень мило, что вашего величества заводы станут здесь цвесть для того, чтоб он мог больше своего железа продавать, и цену положить как хотел, и работники б вольные все к нему на заводы шли, а не на ваши"[126].
В результате жалобы В.Н. Татищев был отстранен от руководства уральской промышленностью, его заменил В.И. Геннин.
На русскую службу В.И. Генин был завербован во время "Великого посольства". В 1697 году он был принят в оружейную палату и долгое время принимал активное участие в делах страны: во время Северной войны руководил возведение укреплений в Новгороде, участвовал во взятии Выборга и др. Голландец быстро поднимался по служебной лестнице, его успехи оценил Петр Великий и в 1713 году он получил должность Олонецкого коменданта и начальника Петровских, Повенецких и Кончеозерских заводов. Именно этот металлургический район в годы Северной войны был основным поставщиком оружия для русской армии[127].
Получив указание ехать на Урал, В.И. Геннин выдвинул ряд масштабных условий. Среди прочих были: "Чтоб я имел в Сибри полную мочь, дабы губернатор по моим требованиям не только послушен был, но всё то, что к строению заводов надобно, охотно и немедленно отправлял"; "Ежели мне понадобятца… от Никиты Демидова мастера или какие припасы, чтоб в даче оного был он послушен" и т.п.
В доношении в кабинет Петра от 22 апреля 1722 года В.И. Генин также представил список "мастеров и протчих служителей" с Олонецких заводов, которых считал нужным взять с собой на Урал, "без чего пробыть невозможно".
22 июля 1722 года генерал-майор и его спутники выдвинулись из Москвы водным путём и прибыли в Кунгур 2 октября 1722 года. Из Петербурга был привезен специалист по маркшейдерским и медеплавильным делам, два машинных и один лудильный мастер. В октябре на Урал прибыла и первая партия из 20-ти олонецких специалистов.
Свою деятельность на Урале генерал-майор начал с расширения Уктусского завода. Помимо этого для строящегося Екатеринбургского завода начали изготавливать литые и кованые инструменты, усовершенствовать домны и кричные горны[128].
Как и В.Н. Татищев В.И. Генин нелестно отозвался о состоянии казенных уральских заводов ("А на заводы сожалетельно смотреть… оные ныне весьма в худом порядке: первое, не в удобном месте построены и за умалением воды много прогулу бывает; второе, припасов мало; третье мастера самые бездельные и необученные"; "Прибыв я сюда, медные и железные вашего величества заводы нашел весма в худом состоянии…"[129]). Но при этом перспективы региона в промышленном плане и его природные условия оценены были довольно положительно: "… рек, руд, лесов… довольно и работники дешевы, так же и харчь не дорог…"; "… железные руды лежат великими обрывными гнездами и находятца почти наруже земли, оные же руды весьма преизрядны и прибыточны в плавлении на железо".
В связи с подобным положением дел В.И. Генин определил программу своих действий: "оные заводы мне надлежит исправить… вновь в хороших местах построить…"[130], "Усмотря пристойные места на реке Исете… определил вновь строить железные заводы"[131], одной из главных задач для реализации этих задумок было отлаживание системы управления промышленностью.
Как уже говорилось выше, в 1721 году В.Н. Татищевым было создано Сибирское горное ведомство, базировавшееся на Уктусском заводе.
Но Сибирское горное начальство не имело ни четкой структуры, ни нормативно утвержденных функций, ни делопроизводства ведущегося по регламенту.
Горное начальство было преобразовано в бергамт, затем в Сибирский обергамт и администрация была перенесена в недавно созданный Екатеринбург[132], по поводу которого он ещё 14 марта 1723 года пишет императрице Екатерине: "… Оную крепость и завод осмелился именовать… Катериненбурх, а заводы Катериненбурские, в память высркославного имяни вашего величества"[133].
В.И. Генин пытался создать на Урале систему, при которой бы лично на него возлагались бы только техническое и организационное управление предприятиями, а остальные вопросы - административно-полицейские, судебные, финансовые, делопроизводственные находились бы в ведении специальных чиновников, составляющих обергамент.