В целом, период с конца XIX в. по 30-е гг. XX в., справедливо названный периодом «Национального возрождения», можно охарактеризовать как начало бурного процесса словотворчества. Литературный иврит, иврит художественной прозы и поэзии активно развивались.
На ивритскую литературу 40-х – 50-х гг. XX в. оказали большое влияние несколько важнейших исторических и политических событий: Вторая мировая война, Холокост, в результате которого гитлеровцами были уничтожены миллионы евреев Восточной Европы, а также провозглашение (1948 г.) и строительство Государства Израиль.
В этот период творили Н. Альтерман, Х. Бартов, М. Шамир, Х. Гури, Э. Кишон, А. Мегед, С. Изхар и др. Многие авторы были членами отрядов ПАЛМАХа, отсюда и название: «поколение ПАЛМАХ»[10].
Ивритская проза 40-х гг. XX в., основным направлением которой был реализм, стала органичным продолжением предшествующей литературной традиции, которую, однако, необходимо было приспособить к новым условиям жизни.
В творчестве писателей этой эпохи получил развитие так называемый «израильский иврит». Это произошло не только вследствие органичного внутреннего преобразования языка как системы, но и за счет внешнего фактора – эмиграции, когда в иврит неизбежно попадали элементы других языков.
С поколения ПАЛМАХ начался новый этап в развитии языка ивритской прозы, поскольку писатели были уже носителями иврита и часто старались не опираться на лексику древних священных текстов. Основными темами произведений были борьба с британскими мандатными властями, война за независимость, восстановление государственности. Основное внимание уделялось не отдельной личности, а целому коллективу, у которого есть общая цель. Это не могло не отразиться и на языке «палмахников»: у них сформировался особый язык, некий код, понятный порой только «своим». Значительную часть этого корпуса составляли арабизмы. Авторы-пуристы затрачивали порой огромные усилия для поиска адекватных слов для отработки реалистических диалогов своих героев, испытывали трудности с передачей повседневной разговорной речи, а также с появляющимися единицами сленга. Разговорная лексика использовалась, в основном, в диалогах, тогда как авторское повествование велось на литературном иврите[11].
События 1940–1950-х гг. в истории Израиля находили свое отражение не только в серьезной литературе. В это время начало развиваться юмористическое направление, которое было призвано по-другому отобразить действительность, снизить напряжение, снять стресс после пережитых тяжелых лет Катастрофы, войны за независимость, а также социальных, политических проблем, связанных со строительством молодого Государства Израиль. Основными представителями юмористической и сатирической литературы считаются Д.Бен-Амоц, А.Кейнан и Э.Кишон[12].
В 1956 г. вышла книга юмористических рассказов «Сборник небылиц», составленная Бен-Амоцем (1924-1991) и Х.Хефером (род. в 1925 г.). Это сборник баек, смешных историй, некоторые из которых стали популярными анекдотами. Произведение почти сразу стало культовым. В нем действуют несколько персонажей. Эпиграфом, задающим определенную тональность всему сборнику, служит фраза: ««Клянусь здоровьем своих глаз, что это правда!» (слова очкарика)»,
Сатирическая и юмористическая проза 50-х гг. оказала большое влияние на литературу на иврите в целом и на сам язык иврит, в частности.
Можно констатировать, что язык литературы 40-х – 50-х гг. XX в. начинает постепенно отходить от старых норм, характерных для конца XIX – начала XX вв., поскольку авторы, за исключением единиц (например, С. Изхара), несмотря на все попытки отобразить события окружающей действительности, не могли сделать это адекватно, пользуясь ресурсом высокого иврита. Произведения нового жанра сатиры также невозможно было создавать, используя громоздкие тяжелые обороты, если только автор не стремился написать пародию на события прошлых лет и на язык живших тогда людей. Адекватнее в этом жанре выглядели неологизмы, простые разговорные обороты, использование просторечий, неверных грамматических форм. Кроме того, авторы активно начали использовать заимствования из других языков, а также из сленга других языков, прежде всего, из арабского и английского. Некоторые намеренно упрощали и обедняли язык своих произведений. Эта тенденция к упрощению получила развитие в языке литературы последующих десятилетий. Более того, можно сказать, что в израильской литературе в настоящее время доминирует именно разговорный, а не литературный иврит[13].
Среди факторов, которые определяли жизненность еврейской общины, регулировали взаимоотношения, первостепенное место занимает религия.
Все религиозные учения заключают в себе систему моральных ценностей, которые имеют непреходящее общечеловеческое значение. Основа иудаистской религии – многотомные трактаты Талмуда – создавались в течение нескольких веков и впитали в себя многовековой опыт народа, его мудрость, а также историю и философию окрестных народов. Кроме разъяснения 613 заповедей и ритуала их беспрекословного выполнения, что являлось обязательным для каждого правоверного еврея, Талмуд содержит многочисленные дискуссии по различным вопросам права (Галаха), а также этические рассуждения, фольклор, исторические предания (Агада).
Этическое учение Талмуда стало объектом многочисленных философских исследований. До сих пор продолжаются дискуссии о влиянии философии Платона на древнееврейских мудрецов, о влиянии Талмуда на разработку этики Канта и т.д. Другая, более конкретная задача - вскрыть практическое значение талмудистской этики, ее роль в повседневной жизни еврейской общины, в повседневной жизни людей. Это довольно широко освещено в еврейской художественной литературе, в творениях крупнейших писателей XIX – XX вв.[14]
Необходимо иметь в виду, что увесистые фолианты Талмуда, написанные на малопонятном арамейском языке, являлись достоянием не только ученой религиозной элиты, но и довольно широкого круга людей. Каждую субботу собирались после богослужения в синагоге члены общины, читали, обсуждали главы Талмуда, спорили по возникающим проблемам. Это была форма общения и воспитания философского мышления. Усвоение сложных текстов Талмуда облегчалось наличием обширных комментариев, а также формой их изложения в виде дискуссий мудрецов, подкрепленных притчами, сказками, историческими примерами. Известные изречения “начетничество и талмудизм” неверно по существу. Многие известные мыслители, вышедшие из еврейской среды, проходили школу Талмуда. Герои Шолом-Алейхема и других еврейских писателей всегда рассуждают, к объяснению простого события они приходят через множество вопросов и ответов, сопоставлений и примеров. Забитый нуждой местечковый бедняк своеобразно их толкует и предлагает свои решения. Бедная женщина из тесной коммунальной квартиры, у которой соседка украла из печи субботний цимес, опровергает на своем печальном опыте учение социализма. Известный герой Шолом-Алейхема Тевье-молочник находит в поучениях и цитатах из Талмуда объяснение всем сложным ситуациям, с которыми он сталкивается. Учение Талмуда его вдохновляет и делает оптимистом вопреки всем горестям и испытаниям.
Для дореволюционной еврейской общины были характерны массовая бедность и острые социальные противоречия. Особое значение приобретала здесь взаимная помощь. Среди 613 заповедей чуть ли не первое место занимает “цдака” – милостыня. Но слово "милостыня" не исчерпывает это понятие и не точно его передает. Милостыня - это подачка имущего неимущему. А “цдака” – это справедливость, доброе дело, святое дело. В канун субботы и праздников проводился сбор пожертвований для самых нуждающихся, чтобы все могли достойно встретить праздник. Бедняки давали еще более бедным. Характерным являлось отсутствие морального унижения от бедности, чувство равенства и достоинства каждого, презрительное отношение к кичливости и богачам. Основой таких стереотипов являлось учение Священного писания, что все мы от Адама, рассуждения Талмуда, почему Бог создал одного человека, а также известный афоризм, получивший в Талмуде широкое толкование – “почему твоя кровь краснее?”. У всех кровь одинаковая, все произошли от одного предка и никто не должен гордиться своим богатством или общественным положением[15].
Приведенные изречения Талмуда способствуют решению одной из наиболее сложных проблем – отношение еврейской общины к нееврейскому окружающему населению. По этому вопросу накопилось слишком много предвзятых суждений и выводов. Учение Талмуда, его этика построены на равенстве всех людей и требуют уважения к иноземцу, инородцу, ибо напоминает каждому, что “пришельцами мы были в стране египетской”, и требует: “пришельца, сироту, вдову не притесняйте”. Пришелец здесь на первом месте. Еврейская община жила своей духовной жизнью. Это вызывало часто непонимание окружающего христианского населения. Но в практической жизни отношения между людьми были нормальные и добрососедские, хотя и бывали недоразумения, обычные в отношениях между людьми. Враждебность и неприязнь нагнеталась извне. Большинство рядовых христианских священнослужителей не поддерживало погромы и антисемитские настроения. Недовольство местным виноторговцем или ростовщиком реакционные силы, в большинстве случаев при поддержке властей, стремились направить против всего еврейского народа. Ни христианская, ни иудейская религии для этого повода не давали. Банды погромщиков неправильно отождествлять с массами христианского населения[16].
Евреи пользуются лунным календарем, обычный год состоит из 12 месяцев по 29 и 30 дней: тишрей, хешван, кислев, тевет, шват, адар, нисан, ияр, сиван, тамуз, ав и элул.