Наряду с внесудебными органами в репрессиях участвовали и народные судьи. И хотя внешне атрибуты гласности судебного разбирательства соблюдались (прокурор, защитник, свидетели, последнее слово подсудимого), говорить об объективности невозможно.
Кто же были эти люди, вершившие неправедный суд и расправы? Это: глава НКВД Карельской АССР К. Я. Тенисон, сам репрессированный весной 1938г., сменивший его С. Т. Матузенко, также арестованный в декабре 1938г., заместитель наркома А. Е. Соолоницын, секретарь обкома ВКП (б), участвовавший в заседаниях тройки, М. Н. Никольский, репрессированный в мае 1938 г., сменивший его Иванов Н. И., снятый с должности в июне 1938 г., Сменивший его Г. Н. Куприянов, арестованный в 1950 г. по обвинению в измене родине, председатель Спецколлегии Главсуда Карелии А. П. Ковалелис, нарком внутренних дел Карелии с 1939 г. М. И. Баскаков, прокурор Карелии Г. С. Михайлович. Как видим, многие палачи сами стали жертвами репрессий. У всех у них в биографиях много общего.
После отстранения Э. Гюллинга, Г. Ровио, начальника ГПУ, прокурора и председателя Верховного суда КАССР, общий уровень грамотности и нравственности карельского производства еще более понизился. Три класса за плечами у К. Тенисона, семь классов у А. Солоницына. Пограничная школа, которую окончил С. Матузенко, едва ли дала ему серьезное гуманитарное образование. «К тому же все они были военными людьми, для которых линия всего поведения заключалась в простой формуле: получил приказ – выполнил – доложил об исполнении. В этой формуле просто нет места для рассуждений и нравственных оценок. Виноваты ли в этом «военная косточка», многолетняя практика вооруженной борьбы и насилия, страх или пьянство? Кто знает… Однако вечно существующий шанс совести не был ими востребован».1
Партийное руководство также не блистало образованностью. Стремительное и во многом незаслуженное вознесение к власти в тоталитарном государстве, безусловно, требовало от них полной и беспрекословной поддержки всех инициатив главного «вождя». Вся их идеология заключалась в том, чтобы не просто выполнить, а обязательно перевыполнить, доказав таким образом свою преданность.
Другим важным обстоятельством являлось то, что все перечисленные люди, кроме М. Н. Никольского, были чужаками на всей этой земле, даже родственные узы не связывали их с народом Карелии.
Возможно, кто-то из них и терзался муками совести, тем более, оказавшись сам на этом «скором суде». Но тысячу раз был прав Ф. Достоевский, когда писал: «Кровь и власть пьянят: развиваются загрубелость, разврат, уму и чувству становятся доступны, наконец, сладки самые ненормальные явления. Человек и гражданин гибнут в тиране навсегда, и возврат к человеческому достоинству, раскаянию и возрождению становится невозможен…». 1
Таким образом, методы работы НКВД были одинаковыми во всей стране. Масштабы репрессий в республике зависели не только от числа жителей, но и от близости района к главным силам НКВД; активности чекистов в проведении репрессий; наличия в районе крупных колоний финских переселенцев и спецпоселенцев; пограничного положения района.
Если национальный состав репрессированных в республике был специфичен (пострадало больше финского и карельского населения), то социальный состав был самый различный: видные политические, партийные, административно – хозяйственные деятели республики, представители творческой интеллигенции, врачи, учителя, инженеры, рабочие, колхозники; мужчины, женщины, старики, дети, - главное было выполнить и перевыполнить план по арестам и расстрелам.
Отличительными чертами людей, проводивших репрессии и зачастую самих становившимися жертвами были: низкий уровень образования, отсутствие способности к рефлексии, стремление как можно лучше выполнить приказ, упоение властью, отсутствие сострадания к невинным жертвам. Кроме того, большинство из этих людей были чужаками на карельской земле.
Заключение
Репрессии в Карелии начались в первой половине 30 –х гг. с борьбы с кулачеством и проводились по социальному признаку. С 1933 г. проводится операция по «очищению» приграничной полосы Лениградской области, которая свелась к выселению всего финноязычного населения из районов, пограничных с Финляндией и Эстонией и открыла череду других национальных репрессий.
В 1937 – 1938 гг., в Карелии проводились, как и во всей стране, массовые репрессии. Проводились они по общим планам Центра, но имели свою специфику. Трагичной оказалась судьба финской диаспоры в Карелии в годы сталинского террора. На долю финнов, чья численность в середине 1930 – х гг. едва превышала 3 % населения, пришлось 40 % всех репрессированных.
Методы работы НКВД были одинаковыми во всей стране. Масштабы репрессий в республике зависели не только от числа жителей, но и от близости района к главным силам НКВД; активности чекистов в проведении репрессий; наличия в районе крупных колоний финских переселенцев и спецпоселенцев; пограничного положения района.
Если национальный состав репрессированных в республике был специфичен, то социальный состав, как и по всей стране оказался самым разнообразным: видные политические, партийные, административно – хозяйственные деятели республики, представители творческой интеллигенции, врачи, учителя, инженеры, рабочие, колхозники; мужчины, женщины, старики, дети, - главное было выполнить и перевыполнить план по арестам и расстрелам.
Отличительными чертами людей, проводивших репрессии и зачастую самих становившимися жертвами были: низкий уровень образования, отсутствие способности к рефлексии, стремление как можно лучше выполнить приказ, упоение властью, отсутствие сострадания к невинным жертвам. Кроме того, большинство из этих людей были чужаками на карельской земле.
Список источников и литературы
1. Акт приёмки Пудожского РО НКВД от 4 апреля 1937 г. // Неизвестная Карелия: Документы спецорганов о жизни республики. 1921 – 1940. – Петрозаводск: Издательство ПетрГУ, 1997. С. 154.
2. Выступление на XIV областной партконференции наркома внутренних дел Карелии С. Матузенко // Неизвестная Карелия: Документы спецорганов о жизни республики. 1921 – 1940. – Петрозаводск: Издательство ПетрГУ, 1997.С.149 .
3.Докладная записка зам. председателя ОГПУ Г. Ягоды И. Сталину №50948 от 25. 12. 33 г. «О ликвидированных с 1930 по 1933 год наиболее важных контрреволюционных организациях по СССР» // Неизвестная Карелия: Документы спецорганов о жизни республики. 1921 – 1940. – Петрозаводск: Издательство ПетрГУ, 1997.С.124 .
4.Из истории раскулачивания в Карелии, 1930 – 1931 гг. Документы и материалы. – Петрозаводск: Карелия, 1991. – 296 с.
5. Неизвестная Карелия: Документы спецорганов о жизни республики. 1921 – 1940. – Петрозаводск: Издательство ПетрГУ, 1997. – 254 с.
6. Объяснительная записка младшего лейтенанта милиции М. Ефремова // Неизвестная Карелия: Документы спецорганов о жизни республики. 1921 – 1940. – Петрозаводск: Издательство ПетрГУ, 1997. С. 217.
7. Письмо главного врача Пудожской райбольницы Ф. Ф. Шаблеева от 15. 09. 37 // Неизвестная Карелия: Документы спецорганов о жизни республики. 1921 – 1940. – Петрозаводск: Издательство ПетрГУ, 1997. С. 227.
8. Постановление ЦИК и СНК КАССР «О колхозном строительстве и ликвидации кулачества как класса в республике» от 5 марта 1930 // Из истории раскулачивания в Карелии, 1930 – 1931 гг. Документы и материалы. – Петрозаводск: Карелия, 1991. С.35.
9. Постановление бюро Карельского обкома ВКП (б) «Об утверждении плана мероприятий по очистке 22 км пограничной полосы Карельской АССР от кулацкого и антисоветского элемента» от 8.08. 31 г. // Из истории раскулачивания в Карелии, 1930 – 1931 гг. Документы и материалы. – Петрозаводск: Карелия, 1991. С. 139.
1 Такала И. Р.Репрессивная политика в отношении финнов в советской Карелии 30 – х // Вопросы истории европейского Севера. Петрозаводск, 1993. С.123.
2 История Карелии с древнейших времён и до наших дней. - Петрозаводск: Периодика, 2001. С.546.
1 История Карелии с древнейших времён и до наших дней. - Петрозаводск: Периодика, 2001. С.547.
1 Из истории раскулачивания в Карелии, 1930 – 1931 гг. Документы и материалы. – Петрозаводск: Карелия, 1991. – 296 с.
2 Неизвестная Карелия: Документы спецорганов о жизни республики. 1921 – 19402. – Петрозаводск: Издательство ПетрГУ, 1997. – 254 с.
3 Постановление ЦИК и СНК КАССР «О колхозном строительстве и ликвидации кулачества как класса в республике» от 5 марта 19303 // Из истории раскулачивания в Карелии, 1930 – 1931 гг. Документы и материалы. – Петрозаводск: Карелия, 1991. С.35.
4Постановление бюро Карельского обкома ВКП (б) «Об утверждении плана мероприятий по очистке 22 км пограничной полосы Карельской АССР от кулацкого и антисоветского элемента» от 8.08. 31 г. 4// Из истории раскулачивания в Карелии, 1930 – 1931 гг. Документы и материалы. – Петрозаводск: Карелия, 1991. С. 139.