Его биографы отмечают, что в дороге ему приходилось сталкиваться с изрядными трудностями: скудно питаться, испытывать различные неудобства, попадать в неприятные дорожные происшествия, долго идти пешком. Зато у него складывалось личное представление о том, как жила Россия. И глубокие разочарования, которые постигли его в конце жизни, вероятно, в известной мере были вызваны этой весьма тяжелой информацией, развеивавшей у него последние остатки иллюзий относительно своих усилий на пользу Отечества.
Почему-то остаются без внимания многочисленные случаи проявленного им сострадания к людям, человеколюбия, помощи. Так, на берегу Немана император увидел зашибленного лопнувшим канатом бурлака. Александр вышел из коляски, помог поднять беднягу, послал за лекарем и, лишь убедившись, что все возможное для него сделано, продолжал путь.
История сохранила немало подобных примеров из жизни Александра, говорящих о его непоказном интересе к людям, человеколюбии, терпимости и смирении[5]. В то же время известны случаи жестоких распоряжений Александра I относительно восставших солдат Семеновского полка, военнопоселенцев[6]. Везде, где он выказывал себя как личность, Александр выступал человеком весьма гуманным, там же, где он проявлял себя как представитель и лидер системы, он выступал порой в духе принципов неограниченного самодержавия.
Первые государственные шаги молодого императора дали основание А.С. Пушкину определить начало XIX в. как «дней Александровых прекрасное начало». Было проведено широкое помилование заключенных. Русские войска, направленные в Индию, были отозваны на родину. В армии были восстановлены названия старых полков и возвращена русская униформа. Многие судебные дела были пересмотрены, цензура смягчена. Все препоны по общению с европейскими странами были устранены: выезд за рубеж стал свободным, были сняты и павловские ограничения по части одежды, а также в области торговли с заграницей. Александр восстановил действие Жалованной грамоты дворянству и городам, ликвидировал тайную канцелярию.
Уже в манифесте от 12 марта 1801 г. новый император принял на себя обязательство управлять народом «по законам и по сердцу своей премудрой бабки». В указах, как и в частных беседах, император выражал основное правило, которым он будет руководствоваться: на место личного произвола водворять строгую законность. Именно в этом направлении велись преобразовательные опыты первых лет.
Еще до восшествия Александра на престол вокруг него сплотилась группа «молодых друзей» (П.А. Строганов, B.П. Кочубей, А.А. Чарторыйский, Н.Н. Новосильцев), которые с 1801 г. стали играть крайне важную роль в управлении государством.
Реформы начали с центрального управления. Собиравшийся по личному усмотрению императрицы Екатерины Государственный совет 30 марта 1801 г. был заменен постоянным учреждением, получившим название «Непременного совета», преобразованный в 1810 г. М.М. Сперанским в Государственный совет. Для организации деятельности Государственного совета была создана Государственная канцелярия, и ее государственным секретарем был назначен Сперанский.
8 сентября 1802 года был подписан именной указ «О правах и обязанностях Сената», который определил как саму организацию Сената, так и его отношение к другим высшим учреждениям. Сенат объявлялся верховным органом в империи, сосредотачивающим в себе высшую административную, судебную и контролирующую власть. Ему предоставлялось право делать представления по поводу издаваемых указов, если они противоречили другим законам.
Изменениям подвергся и Святейший Синод, членами которого были высшие духовные иерархи – митрополиты и архиереи, но во главе Синода стоял гражданский чиновник в звании обер-прокурора. При Александре I представители высшего духовенства уже не собирались, а вызывались на заседания Синода по выбору обер-прокурора, права которого были значительно расширены.
8 сентября 1802 г. Манифестом «Об учреждении министерств» была начата министерская реформа – было утверждено 8 министерств: иностранных дел, военных сухопутных сил, морских сил, внутренних дел, финансов, юстиции, коммерции и народного просвещения.
В конце 1809 года Александр I поручил Сперанскому разработку плана государственного преобразования России. В октябре 1809 года проект под названием «Введение к уложению государственных законов» был представлен императору, но встретил упорное противодействие высшего дворянства, и Александр I не решился его реализовать.
Наиболее существенным в программе либерального преобразования в России стал приступ к крестьянскому вопросу. 12 декабря 1801 г. вышел указ о распространении права покупки земель купцами, мещанами, казенными крестьянами, вольноотпущенниками. Монополия дворян на землю оказалась нарушенной. 20 февраля 1803 г. появился указ «О вольных хлебопашцах», по которому крепостные крестьяне с согласия своих помещиков могли выкупаться на волю с землей целыми селениями.
В 1809 г. Александр I подписал указ об отмене права помещиков ссылать своих крестьян в Сибирь за маловажные проступки. Подтверждалось правило: если крестьянин единожды получил свободу, то он не мог быть вновь укреплен за помещиком. Получали свободу выходец из плена, а также взятый по рекрутскому набору. С дозволения помещика крестьяне могли торговать, брать векселя, заниматься подрядами.
С точки зрения тех процессов, что протекали в тогдашней передовой Европе, это было ничтожно мало. Но это была Россия с мощным консервативным дворянством, могучей бюрократией, дворянской же военщиной. Возможно, для того времени, чтобы не быть убитым в очередном заговоре, это были важные шаги, и сделал их не кто-либо другой, а Александр I, проложив тем самым дорогу к будущим реформам.
С 1810 г. началась практика организации военных поселений. В 1857 г. военные поселения были упразднены. В них насчитывалось уже 800 000 человек.
По существу, именно в либеральном окружении Александра зарождается та основная идея решения крестьянского вопроса – осторожность, постепенность, сохранение интересов помещиков, даже декабристы весьма осторожно и противоречиво подходили к решению этой проблемы. И тем не менее, Александр осторожно, постепенно, с большой оглядкой и, как бы отстраняясь от личного участия в этом вопросе, продвигал его вперед[7].
В 1816 г. он поддержал инициативу эстляндского дворянства, проявившего готовность освободить крепостных крестьян. В 1817 г. в Курляндии и в 1819 г. в Лифляндии по просьбе тамошнего дворянства, так же как и в Эстляндии, было отменено крепостное состояние крестьян; поступила просьба на этот счет и от дворянства Литвы. В 1819 г. Александр заявил по случаю проведения реформы в Лифляндии: «Вы действовали в духе времени и поняли, что либеральные начала одни могут служить основою счастья народов».
Параллельно с попытками дать ход крестьянскому вопросу Александр I стремился столь же осторожно прозондировать почву относительно разработки в России конституции. Наиболее полно конституционные идеи Александра и его окружения были воплощены, увы, не в России, а на сопредельных территориях, недавно вошедших в состав империи, – в Финляндии и Польше, а также во Франции после сокрушения Наполеона. За три недели до смерти, в Севастополе, во время беседы с начальником Главного штаба И.И. Дибичем Александр сказал: «А все-таки, что бы ни говорили обо мне, я жил и умру республиканцем».
Наиболее ярко личность и государственная практика Александра I раскрылись в его противоборстве с Наполеоном. Первое же столкновение с Наполеоном при Аустерлице преподало Александру жестокий жизненный урок, который он весьма основательно усвоил. Это проявилось уже во время переговоров в Тильзите. Потерпевшая поражение в войне, потерявшая в битве при Фридланде цвет своей армии, вынужденная пойти на мир, Россия усилиями Александра I сумела оградить свои границы от вторжения победоносного противника, сохранить свой престиж, не встать в один ряд с разгромленной, оккупированной, униженной Пруссией и оттесненной на вторые роли Австрией. Александр сумел в этих труднейших условиях, имея в виду не только разгром своей армии при Фридланде, но и потрясшее Наполеона упорство русской армии при Прейсиш-Эйлау в феврале 1807 г., исключительно за счет дипломатического и политического таланта встать вровень с победителем[8].
На пути к Эрфурту – второму свиданию с Наполеоном и очередным с ним переговорам – Александр I продолжил эту линию: выдержка, спокойствие, доброжелательность, игра на тщеславии французского императора и стремление получить для России определенные внешнеполитические выгоды. Одновременно Александр отправлял секретные письма в Англию, успокаивая британский кабинет, выражая свое твердое желание к борьбе с Бонапартом. Недоверие, скрытность, двуличие – таким представал Александр в своих отношениях с Наполеоном в 1807–1808 гг.[9]
Свидание в Эрфурте принесло России несравненный успех: Наполеон согласился на аннексии Россией Финляндии, Молдавии и Валахии, но воспротивился захвату Босфора и Дарданелл. Но одновременно он вынудил Александра дать обещание, что Россия выступит на его стороне в случае войны Франции с Австрией. Русский император, спасая своего союзника – прусского короля, добился от Франции уменьшения контрибуции с Пруссии. Настоял он и на уходе французских войск из Великого герцогства Варшавского.