После экономической блокады Кубы со стороны США, СССР пришлось пойти на выручку новым друзьям и дать согласие на временнную закупку кубинского сахара в обмен на поставку советского горючего. Начиная с 1960 года СССР стал поставлять ежегодно до 5 млн. тонн нефти и нефтепродуктов и закупать 3-2 млн. тонн кубинского сахара-сырца.
Таким образом, за довольно короткий срок СССР и Куба стали союзниками. Однако отношения между Москвой и Гаваной сложились не сразу, но в дальнейшем они лишь все более укреплялись. Ускорению этого процесса послужило наличие общего врага - США. Вскоре между СССР и Кубой был заключен договор о поставке оружия на Кубу, но не напрямую, а через Чехословакию: кубинцам передали танки, артиллерию, послали инструкторов. Кроме того, отправили зенитные пушки и учебно-тренировочные МИГи, так как до этого в его распоряжении находились лишь несколько устаревших американских истребителей времен Второй мировой войны. Н.С. Хрущев видел главный недостаток кубинской армии в отсутствии боевого опыта: "Из опыта партизанской борьбы им было знакомо лишь личное оружие: карабин, автомат, граната, пистолет".
Как уже упоминалось выше, произошедшие за последнее время на Кубе изменения сильно встревожили правительство США, которое до этого считало остров сферой своих интересов. Огромные суммы, вложенные в экономику этой страны, были потеряны из-за проведенной новым правительством национализации. Естественно, что сложившееся положение вещей не устраивало Соединенные Штаты, и они стремились воспользоваться любым предлогом для вмешательства во внутренние дела Кубы. Однако они ясно понимали, что прямая интервенция противоречила бы международным нормам поведения государств и принципам Устава ООН, и следовало бы предпринять нечто иное, более корректное, где бы не была задействована американская армия во избежание ссоры с СССР.
В соответствии с этими требованиями ЦРУ был разработан план, согласно которому к операции по "освобождению" Кубы должны были быть привлечены наемники из числа бывших приверженцев режима Батисты, бежавших в США. Наемники были собраны, обучены, вооружены за счет Соединенных Штатов, и 15 апреля 1961 года операция началась предварительной бомбардировкой аэродромов Кубы.
17 апреля 1961 года началась высадка десанта на Кубе в районе Плайя-Хирон в заливе Кочинос (залив Свиней). Бои продолжались 71 часа, и 20 апреля в 3 часа 15 минут гаванское радио сообщило о победе отрядов народного ополчения Кубы. В ходе боев кубинцы не только разгромили десант, но и пленили многих контрреволюционеров, а также захватили большое количество оружия, на котором стояла американская марка. Ни у кого не возникало сомнений, что в этой акции активное участие приняла американская администрация.
Известие о контрреволюционном вторжении на Кубу и об отражении атаки было принято в Кремле с большой тревогой: "Хотя контрреволюционеры потерпели поражение при высадке своего десанта на Кубе, надо было оставаться совершенно нереалистичным человеком, чтобы считать, что на этом все кончилось. То было лишь начало, хотя и неудачное начало. Но неудачное начало ведет к желанию взять реванш…". Для всех было очевидно, что новая высадка американского десанта неотвратима, что это лишь вопрос времени, что Куба получила только временную передышку. "Защита Кубы становилась вопросом престижа не только и не столько отца (Н.С. Хрущева авт.), на карту был поставлен престиж Советского Союза, его претензии на титул сверхдержавы. Куба становилась для СССР примерно тем же, чем и Западный Берлин для США".
В июле 1962 года в Москву прибыла военная делегация Кубы во главе с Раулем Кастро. Основной целью их визита была просьба о предоставлении Кубе военной помощи, а также соответствующих технических специалистов для обучения кубинских военнослужащих. Свою просьбу кубинские делегаты объяснили нависшей над Кубой угрозой со стороны агрессивных империалистических кругов и желанием "принять необходимые меры для обеспечения своего суверенитета и независимости…". Договор об оказании военной помощи был подписан, и тогда же летом началась доставка ракет и бомбардировщиков на Кубу.
2. Действия
Решение послать на Кубу стратегические атомные ракеты, как вспоминает в своих мемуарах Н.С. Хрущев, оформилось у него в конце мая 1962 года во время официального визита в Болгарию. В одном из писем Хрущева к Фиделю Кастро Хрущев откровенно и искренне рассказывал о том, каким образом в его сознание запала мысль о ракетах на Кубе. Хрущев и тогдашний министр обороны СССР Малинковский прогуливались по берегу Черного моря. И вот Малинковский завел с Никитой Сергеевичем разговор об американской ракетно-ядерной базе, находящейся на другом берегу, в Турции. Пущенные с этой базы ракеты могут в течении шести-семи минут уничтожить крупнейшие центры Украины и России, расположенные на юге страны, включая Киев, Харьков, Чернигов, Краснодар, не говоря уже о Севастополе – важной военно-морской базе Советского Союза.
Опираясь на данные множества источников, сейчас мы можем смело утверждать, что к началу 1960-х годов Соединенные Штаты, имея свои военные базы с ядерными ракетами различной дальности не только в Турции, но и в Великобритании, Италии, а также ФРГ, обладали значительным количественным и качественным превосходством в области стратегического ядерного вооружения.
Важным вопросом, на который нет однозначного ответа, является вопрос о целях, которые преследовал Хрущев, принимая решение о размещении ядерных ракет на территории Кубы. Сам он упорно повторяет единственное объяснение своих действий – укрепление обороноспособности Кубы, гарантии ее защиты от вторжения Соединенных Штатов: "Ведь цель установки ракет с ядерным оружием, как я уже говорил, заключалась не в нападении на США, а исключительно ради обороны Кубы. Мы хотели, чтобы США не нападали на Кубу, вот и все".
Итак, Хрущев в течение Карибского кризиса и непосредственно после него, а также в своих мемуарах настаивает, что единственной целью размещения ракет на Кубе была ее защита о американского вторжения, стремление продемонстрировать Соединенным Штатам "за предупреждениями реальной силы и каких-то реальных акций", а также попытка достичь "равновесия страха". Хрущев даже упоминает в своих мемуарах, какие центры он имел в виду держать под прицелом: "Это Нью-Йорк, Чикаго, другие промышленные города; что касается Вашингтона, то о нем и говорить нечего, поскольку это маленькая деревня". "Америка, пожалуй, никогда не имела такой реальной угрозы быть разрушенной, как в этот момент", - пишет Хрущев.
Однако многие исследователи Карибского кризиса считают, что, идя на такой риск, Хрущев одновременно преследовал и другую цель, а именно – изменить стратегический баланс сил между СССР и США, достигнуть военно-стратегического паритета с США по числу стратегических ракет, а также дать Соединенным Штатам почувствовать, что испытали советские люди на протяжении "холодной войны", будучи окруженными со всех сторон американскими базами, продемонстрировать советскую мощь и создать условия если не военного, то политического паритета, или, выражаясь словами Н.С. Хрущева – "запустить ежа в штаны дяде Сэму". Конечно, Хрущев и в мыслях не имел нанести ядерный удар по Соединенным Штатам. Не говоря о том, что это абсолютно не отвечало целям его политики, его характеру, он прекрасно понимал, что ответным ударом США сумеет разрушить Советский Союз и уничтожить больше половины его населения.
К тому же представители СССР в Комитете 18 государств, В ООН и других международных организациях всячески выступали за всеобщее и полное разоружение, решение проблемы устранения угрозы термоядерной войны путем ликвидации ядерного и всякого другого оружия массового уничтожения, а также требовали положить конец всем испытаниям ядерным взрывам, прекратить загрязнение атмосферы, недр земли, вод, океанов и морей радиоактивными осадами, приостановить гонку вооружений… они даже представили на рассмотрение Комитета проект договора о всеобщем и полном разоружении под строгим международным контролем. Поэтому эта версия маловероятна. Но, тем не менее, вопрос о целях размещения ядерных ракет остается одним из дискуссионных вопросов в историографии Карибского кризиса.
После возвращения Хрущева в Москву были приняты соответствующие постановления правительства, оставалось только урегулировать этот вопрос с Кастро. Тот не возражал. После этого подписали соответствующее временное соглашение, а официальный договор было решено заключить уже после поставки ракет, в ноябре. Такое решение было продиктовано осмотрительностью советской власти о раскрытии их планов американскими спецслужбами. На Кубу незамедлительно была послана советская комиссия, в которую входили авторитетные военные специалисты, такие, например, как С.С. Бирюзов, а также штабные работники ракетных войск, чтобы они смогли оценить, как лучше расположить ракеты. Эта комиссия пришла к выводу, что пальмовые рощи являются хорошей маскировкой для сбора и установки ракет. "Тут проявились невысокие качества этих разведчиков: они наивно считали, что пальмы будут маскировать установку ракет. Дело в том, что мы имели в виду установку ракет только в наземном варианте. Чтобы сделать для них шахты и лучше замаскировать, а самое главное – повысить их устойчивость в боевом отношении, чтобы взрыв бомбы вблизи поставленной ракеты не разрушил бы ее, такого мы, конечно, и в мыслях не имели. Для этого требовалось большое время, а времени у нас не было".