Чураков Д. О.
В год 65-летнего юбилея вопросы, связанные с освещением Великой Отечественной войны в школьном и вузовских курсах истории приобретают особую актуальность. Среди них, в силу объективных причин, на первое место выдвигается вопрос освещения истории Великой Отечественной войны в вузовских учебниках по истории. В коротком выступлении все его аспекты осветить, конечно, невозможно. Поэтому сосредоточим внимание лишь на одной проблеме, имеющей особый общественный резонанс и значимость. Речь идёт о правдивости учебников истории в контексте современных усилий научного сообщества, общественности и государства по исправлению непреднамеренных неточностей и по нейтрализации попыток сознательной фальсификацией истории. Именно учебник призван сформировать у молодого человека не только базовый комплекс представлений о прошлом нашей страны, но и базовые нравственные ориентиры.
К сожалению, современная ситуация с учебником истории далека от желаемого. После крушения СССР и его официальной идеологии учёным сообществом не было предложено непротиворечивой, опирающейся на весь комплекс достоверных источников картины участия СССР во Второй Мировой войне. В результате образовался вакуум, который тут же попытались заполнить разного рода историческими мифами. Поскольку отечественная историческая наука оказалась дискредитирована, дискредитированными оказались и существовавшие на тот момент учебники истории. Ещё на заключительном этапе «горбачёвской перестройки» возник такой феномен, как “альтернативный учебник истории”, в основе которого лежала неолиберальная идеология. Поначалу книги, претендовавшие на эту роль, выходили не как учебники, а как пособия или даже просто сборники авторских материалов. Но по сути они претендовали именно на роль учебника, который, в отличие от прежних, “научит правде” (Одним из первых подобного рода изданий становится двухтомник частного издательства «Терра» во главе которого стоял американский издатель русского происхождения Ю. Фельштинский).
Другим характерным явлением становится выпуск в качестве “альтернативных учебников” курсов лекций, книг и собственно учебников, написанных иностранцами. Главной отличительной чертой этих изданий являлось то, что они могли решать какие угодно задачи кроме главной задачи национального учебника по истории — задачи патриотического воспитания молодёжи. Особенно большое распространение приобрёл учебник француза Николя Верта. Несмотря на крайне негативные оценки со стороны многих отечественных профессионалов, в первой половине 1990-х гг., учебник Верта неоднократно переиздавался и часто служил чуть ли не в качестве основного при обучении школьников, абитуриентов и студентов. Период, непосредственно предшествующей Второй Мировой войне и её начального периода получили в этом учебники освещение, весьма далёкое от объективности. Это нашло отражение, например, при освещении таких вопросов, как советско-германские предвоенные отношения, количество погибших в СССР польских военнопленных оценивается в 148 тыс., столь же предвзято трактуются вопросы, связанные с продвижением советской границы на Запад. Наконец, довольно произвольно трактуются Вертом события первых неудач СССР в Великой Отечественной войне. В учебнике Верта можно встретить многие расхожие либеральные мифы об этом времени, которые давно поставлены под сомнение и опровергнуты современными российскими и западными авторами. К сожалению, в оценке этих событий французский историк опирался на некоторые материалы, в частности на доклад Н.С. Хрущёва на закрытом заседании XX съезда, работы таких советских историков, как А. Некрич и др.
В 1990-е гг. прежде “альтернативные учебники” стали во истину безальтернативными. Доступ в вузовскую аудиторию любых учебников написанных с патриотических позиций был резко ограничен. Зато хлынул поток литературы, якобы критического плана, в которых, в действительности, реальные факты подменялись чёрными мифами и прямыми домыслами самих авторов. Замена прежней, глянцевой советской мифологии на новую — чёрную — является характерной черной практически всей учебной литературы, появившейся в те годы. К такого рода изданием может быть отнесён, например, учебное пособие В.А. Поцелуева. Многие вопросы в этом нём трактуются здраво, уравновешено. Но общая атмосфера, царившая в те годы в исторической науке и стране в целом, отразились на освещении значительного числа эпизодов периода Великой Отечественной войны.
Имеющиеся в пособии следы мифотворчества разных лет можно перечислять долго. Так, в нём говорится о разрушении в самый канун войны старого приграничного рубежа обороны и неготовности нового. Факты говорят о другом. Хотя реализация планов строительства оборонительные сооружения на 1940—1941 гг. была реализована не более, чем на 25%, тем не менее была проделана колоссальная работа, выполнение которой было под силу только мощному государству со здоровой экономикой и эффективной системой управления. В целом к началу Великой Отечественной войны оборонительные сооружения СССР представляли собой реальную угрозу врагу. Другое дело, что в условиях современной мобильной войны их роль была уже иной по сравнению с I Мировой войной. Достаточно напомнить, что ни одна из существовавших в те годы в Европе линий обороны так и не смогла сыграть решающей роли в начавшейся мировой войне — это касается и таких известных сооружений, как «Линяния Маннергейма» и «Линия Мажино». Что же касается совершенствования оборонительных сооружений, то этот процесс в принципе не мог быть реализован окончательно, хотя и шёл он ещё с 1920-х гг., поскольку постоянно приходилось учитывать появление новых направлений военной теоретической мысли, видов наступательных и оборонительных вооружений, средств коммуникации, медов строительства, строительных материалов и т.д.
Следует дополнительно сказать и о “разрушении” укреплений на старой советской границе. Говорящие и пишущие это люди, как правило, слабо разбираются в вопросе. Им видится сплошная линия защитных сооружений, которые тянулись вдоль всей западной границы СССР — своего рода оборудованная по последнему слову военной науки советская “китайская стена”. В действительности перед началом Второй Мировой войны СССР оборудовал несколько самостоятельных укрепрайонов, призванных задержать врага на западных рубежах. С переносом границы, по директиве Начальника Генштаба 1940 года, старые УР не только не разрушались, но даже первоначально не консервировались. Только в дальнейшем, по мере строительства новых УР, старые было приказано законсервировать, организовав их охрану. Вооружения и боеприпасы следовало хранить на специальных складах “в полной боевой готовности к выброске на рубеж”. Другое дело, что в некоторых военных округах эта работа была налажена из рук во плохо. Изъятое оружие не охранялось, сами сооружения ветшали и приходили в запустение. Так обстояло дело, например, в Минском укрепрайоне. Одновременно с этим специальные наблюдатели из центра неоднократно фиксировали провалы в осуществлении планов строительства Гродненского укрепрайона. Не лучше обстояли дела с Полоцким укрепрайоном. При их строительстве, кроме всего прочего, не соблюдались меры секретности. Стоит ли удивляться, что на этом направлении командующий Западным фронтом Д.Г. Павлов в 1941 г. не смог организовать достойный отпор врагу?
В пособии Поцелуева можно в встретить и другие мифы о начальном периоде II Мировой и Великой Отечественной войн. Так, подробно излагается ещё один миф, рождённый ветрами XX съезда, о том, что Сталин не верил в возможность нападения фашистской Германии и бездействовал. Для подтверждения этого мифа в хрущёвские времена пошли на прямой подлог: были сфабрикованы донесения советского разведчика Рамзая (Р. Зорге), который, якобы, сообщал в Москву точную дату начала войны. Поцелуев воспроизводит в своей книге всю эту легенду. Сегодня, когда исследователи получили доступ к подлинным архивам Зорге, стало ясно, что ключевое доказательство мифа о “нежелании” советского руководства верить “безошибочным сообщениям разведки” — вульгарная фальшивка. Стали известны и другие ранее засекреченные документы: данные разведки, принимаемые высшим руководством СССР решения по вопросам обороны и т.д. это позволило исторической науке убедительно опровергнуть и другие мифы, разоблачить фальсификации, связанные с предвоенным периодом.
Не только учебные пособия, но и учебники, родившиеся в “лихие девяностые”, не избежали влияния политической конъюнктуры. Взять, например, самый распространённый в наше время учебник А.С. Орлова, который готовился как раз на излёте ельцинской эпохи и неоднократно переиздавался уже в наше десятилетие. Если учебное пособие Поцелуева было издано уже сравнительно давно, когда многие факты ещё не были известны, то к учебнику Орлова оправдания подобного уже рода не применимы. В частности, в учебнике Орлова, расширение советской территории однозначно трактуется как реализация советско-германского сговора, нарушавшего суверенитет третьих стран. Тем самым, прямо или косвенно, авторы уравнивают моральную ответственность Советского Союза и нацистской Германии за начало Второй мировой войны. Несколькими страницами ниже приведены мифы о состоянии советских оборонительных сооружений перед войной и о неверии Сталина в скорое начало войны, которые к моменту появления первого издания учебника были подвергнуты критике. Но даже в последующих изданиях авторский коллектив учебника не потрудился провести работу над ошибками.
Наследие 1990-х гг. не изжито в учебной литературе до сих пор, несмотря на декларируемое государством стремление бороться с фальсификациями истории. Самым, пожалуй, ярким примером этого может служить изданная некоторое время назад книга “Две России XX века. 1917—1993”. Коллективом авторов, подготовившим её, выступает Б.С. Пушкарёв — человек хорошо известный в научном сообществе. В настоящее время он является руководителем издательства «Посев», которое тоже имеет “громкую” славу. Издательство было создано в 1945 г. членами Народно-трудового союза российских солидаристов (НТС). В целом не сложно представить, как трактуют Великую Отечественную войну духовные наследники генерала Власова. Гораздо сложнее понять, почему их точка зрения на войну, так же как и точка зрения многократно разоблачённого фальсификатора истории В. Резуна и его последователей имеется в ассортименте обычных книжных магазинах, доступных не только профессионалам, но и простым читателям, с трудом ориентирующимся в хитросплетениях идеологических баталий на полях отечественной истории?