Крестьянская община во второй половине ХIХ – начале ХХ вв.
Калининград 2011
Содержание
1. Структуры и управление общиной в новых условиях
2. Функции общины
3. Принципы общинной жизни
4. Крестьянская община к 1917 г.
5. Межличностные отношения в общине
Список литературы
1. Структуры и управление общиной в новых условиях
Великие реформы 1860-х гг. внесли много нового в положение владельческих крестьян: они не только освободили их от помещичьей власти, но и поставили их отношения с коронными властями на твердое юридическое основание. С помещичьими крестьянами в 1861 г. произошло то же самое, что и с государственными крестьянами в 1837—1843 гг., после реформы казенной деревни: в их жизнь пришел писаный закон, основанный преимущественно на обычном праве. Общее положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости, четыре положения, предназначенные для отдельных местностей со специфическими условиями жизни, и ряд частных законов, регулирующих порядок освобождения и устройства бывших помещичьих крестьян на новых принципах, несли в их жизнь усиление законности. При этом общинный строй жизни не только не был поколеблен новым законодательством, но еще более утвердился, так как реформаторы хотели, чтобы община помимо своих традиционных функций выполняла в отношении контроля над крестьянами и обязанности отстраненного от дел помещика. Законы 1861 г. утвердили единое для всех владельческих крестьян общинное устройство. А последовавшие реформы удельной (1863) и государственной (1866) деревень распространили его на другие категории крестьян. С этого времени все крестьяне находились в равных правовых условиях, и их жизнь регулировалась одними законами, исходившими от государства. Опека помещика устранялась, опека государства в бывшей казенной деревне ослабевала, жизнь крестьян в решающей степени ставилась в зависимость от них самих.
В основу нового и единого для всех крестьян общественного порядка было положено устройство казенных крестьян по реформе 1837—1843 гг., в который правительство, опираясь на двадцатилетний опыт управления государственной деревней, внесло существенные изменения.
Община была преобразована в сельское общество, которое официально стало рассматриваться как исключительно хозяйственная единица. Несколько сельских обществ, находившихся друг от друга на расстоянии не далее 13 км и составлявших один церковный приход, объединялись в низшую административную единицу — волость (если в приходе было меньше 300 душ мужского пола, то в волость объединялись два или более приходов). Вследствие того что крестьяне каждого селения освобождались и получали землю по особому договору с помещиком, коронной администрацией или удельным ведомством, правительство отказалось от принудительного и чисто формального объединения бывших сельских общин в сельские общества, как это было во время реформы казенной деревни 1837 г. Большинство простых общин получило статус сельского общества, а там, где это по разным причинам сделать было невозможно, допускалось де-факто существование внутри сельского общества деревенских, или селенных, общин с той же структурой и теми же функциями, как и в сельских обществах. В 1899 г. существование таких общин, так же как и деревенских, или селенных, сходов, было санкционировано законом, и с тех пор они официально получили статус юридического лица.
Но и до этого времени именно в сельских, деревенских общинах сосредоточивалась жизнь крестьян, а на сельских, деревенских сходах принималось большинство решений.
И сельское, и волостное управление основывалось на полном крестьянском самоуправлении.
Самое существенное изменение, которое принесла реформа, состояло в том, что значение формальной структуры сельской общины повысилось, а неформальной — понизилось. Согласно новому законодательству, выборные, хотя и не нуждались в утверждении администрацией, считались сельским начальством со всеми вытекающими из этого последствиями. Закон четко определил их обязанности, усилил их подчиненность коронной администрации и их ответственность перед ней за все, что происходило в общине: за плохое с официальной точки зрения выполнение служебного долга вы борные могли подвергаться штрафу, непродолжительному аресту и суду, а за неправильные, по мнению властей, решения схода, которые обязательно записывались в специальную книгу, они несли уголовную ответственность. Досрочное отрешение от должности старосты стало прерогативой администрации. Выполнение выборными полицейских обязанностей по закону ставилось исключительно под контроль коронной администрации, и лишь их деятельность по регулированию хозяйственной и бытовой жизни деревни оставалась под контролем общины. Наиболее важные из выборных — староста и сборщик податей — были облечены официальными административными полномочиями и подчинены выборной волостной и уездной коронной администрации. Срок службы старост был установлен в 2 года. Администрация делегировала выборным более значительную власть, чем они имели прежде. Староста получил право без санкции схода наказывать крестьян з а некоторые проступки денежным штрафом и двухдневным арестом. Это способствовало росту бюрократизации общины, создавало предпосылку для превращения выборных, особенно главного из них — старосты, из охранителей общинных интересов в низших агентов администрации, так как они, по крайней мере на срок своих полномочий, стали более независимы от крестьян и более зависимы от коронных властей.
В сельских сходах по-прежнему принимали участие все дворохозяева, пользовавшиеся долей общинной земли; собирались сходы, как прежде, по мере надобности, но их деятельность была определена законом. Требование единогласия было оставлено: решение считалось правомочным, если в сходе участвовало не менее двух третей дворохозяев и если за него проголосовало по важным делам (передел земли, раскладка податей, исключение из состава общины и некоторые другие) две трети присутствовавших, по второстепенным делам — простое большинство. Общинная полиция выбиралась крестьянами, но контролировалась не только ими, но и коронной полицией. Для всех крестьян был создан выборный сословный волостной суд, который официально считался судом первой инстанции.
Таким образом, реформы 1860-х гг., в основном сохранив традиционное общинное устройство крестьян, внесли в него и много нового, особенно для бывших помещичьих крестьян. Они превратили некогда неформальную само деятельную организацию из института обычного права в институт государственного права, в административную ячейку государственного управления, да ли ей статус крестьянской сословной корпорации с правом юридического лица, регламентировали ее деятельность юридически и поставили под контроль администрации. С 1889 г. этот контроль еще более усилился, во-первых, вследствие введения специальной коронной должности земского участкового начальника, которому поручалась опека над общинами, находившимися на территории его участка, и, во-вторых, ввиду необходимости утверждения решений сходов по важным делам коронной властью. Переименование общины в сельское общество имело поэтому глубоко символическое значение: оно знаменовало создание правовых предпосылок для превращения сельской общины, пользуясь понятиями Ф. Тенниса, из общности в общество.
Однако сам по себе закон не мог в одночасье радикально трансформировать сельскую общину из общности в общество. Это требовало времени, но именно этот процесс лежал в основе всех изменений в пореформенной деревне. Подчеркну, что изменения были процессом: происходило медленное вытеснение традиционного новым, новое сосуществовало или боролось со старым, в одних общинах прогресс был сильным, в других — заметным, в третьих — едва присутствовал. Именно поэтому в источниках встречаются различные оценки темпов происходивших социальных перемен. В конце XIX в. известный меценат князь В.Н. Тенишев составил анкету о быте русских крестьян, создал Этнографическое бюро, куда поступили 1873 ответа на его анкету из 23 губерний.
В ответах мы часто сталкиваемся с противоположными утверждениями корреспондентов, относящимися к быту крестьян одного уезда, не говоря уже о губернии. Так, из Владимирской губернии одни корреспонденты сообщали, что сходы происходили часто, крестьяне на сходы собирались охотно, коронных чиновников не боялись, выборное начальство уважали, нравы имели твердые, общественное мнение — сильное и т. д.; другие корреспонденты утверждали обратное: сходы редкие, на сходы крестьяне собирались неохотно, коронного начальства боялись и не любили, выборных не уважали, нравы испортились и т. д.
При желании можно выбрать информацию, которая говорит только о стабильности или только об изменении общинного уклада жизни. Но это будет полуправдой, ибо в жизни было и то и другое. Тщательный и всесторонний контент-анализ всех ответов на программу Тенишева, наверное, помог бы ответить на вопрос, какая тенденция и в каких регионах доминировала. К сожалению, такая работа еще не произведена. Однако знакомство с материалами Этнографического бюро не оставляет сомнения в том, что крестьянский быт после эмансипации находился в состоянии серьезной пертурбации, которая не означала полного и окончательного разрыва с прошлым.
Изменения в общинной демократии происходили в направлении, намеченном реформой. Обнаружилась тенденция к превращению выборных в чиновников. Некоторые эксперты по крестьянским делам, например Г.И. Успенский, уже в конце 1870-х гг. утверждали, что староста и сборщик податей превратились в «лица официальные, имеющие дело с начальством, да и выбираются они для начальства больше (чем для крестьян. — Б. М.). Выбрать же своего человека, который бы блюл общие интересы так же точно, как и свои собственные, оказывается невозможным».
Действительно, имелись объективные предпосылки для отрыва выборных от крестьян. Во-первых, выборные подчинялись коронной администрации, а последняя обрушила на них карательные меры за плохое исполнение обязанностей. Например, за 1891—1894 гг. в 48 губерниях за накопление крестьянских недоимок была наказана почти треть старост, в том числе 36 322 человека — арестом, 14 873 — штрафом, среди прочих выборных пострадали 4978 человек.