Капитализм России на рубеже 90-х годов XXвека
Содержание
1. Второе пришествие капитализма в Россию
2. О новой "миссии" капитализма с точки зрения социальных издержек
Опыт экономических реформ в России и Украине в 1992 - 1999 гг. показал весьма слабое отношение теоретических разработок к реальной жизни. Более того, он доказал почти полную неприменимость любых известных экономических теорий - кейнсианства, социального рыночного хозяйства, монетаризма и др. - к условиям нашей повседневной действительности. Любой человек, с незамутненным псевдотеоретической чепухой сознанием, может не хуже Кейнса или Фридмана указать хотя бы на то, что не нужно было делать. Реформы вступили в противоречие не только со здравым смыслом, но и моралью. Иначе трудно объяснить такие вещи, как: повсеместное господство разрушительного, а не регистрационного принципа при организации нового дела, тесно связанные с этим масштабы государственного и обычного криминального рэкета, запретительный уровень налогов и отсутствие каких бы то ни было серьезных поощрительных льгот, невозможность получить инвестиционный кредит. Все названное парализует подлинные предпринимательские силы, выталкивая наиболее активную предприимчивую часть населения в мелочную торговлю или в теневую экономику, то есть в различные виды подпольного и преступного бизнеса. Заслуживает также особого анализа проведение приватизации в России и на Украине. Существует несколько способов перехода от государственной собственности к смешанной экономике с преобладанием частной собственности. Один вариант - передача госсобственности трудовым коллективам. Но и здесь при всех доводах "за", есть аргументы и "против". Например, почему коллектив процветающего сегодня киевского пивзавода "Оболонь" должен быть в неизмеримо лучших условиях, чем трудовой коллектив когда-то прославленного завода "Арсенал", или предприятия с установленным незадолго до приватизации новейшим оборудованием могут находиться в значительно лучшем положении, чем предприятия с изношенным оборудованием и работающие по устаревшей технологии. Другой вариант приватизации предполагал разделение всей государственной собственности всеми гражданами. Такая народная или демократическая приватизация реализовывалась в Чехии, Венгрии, Литве. Демократический вариант экономических реформ предполагал вовлечение в собственность всего народа. А номенклатурный вариант - продажа обанкротившихся предприятий - номенклатурно-предпринимательскому слою с участием иностранного капитала. В демократической модели конкуренция отбирает будущих хозяев среди всей массы населения. В номенклатурной модели конкуренция ведет отбор в своем кругу. Эта модель приватизации означает переход собственности к номенклатуре с деньгами, или вскормленным ею, якобы, независимым отечественным предпринимателям. Номенклатура в этой модели увидела ВОЗМОЖНОСТЬ Захватить госсобственность, поделившись с иностранцами или отечественными владельцами денег, сделав их своими союзниками. Если в номенклатурной модели фактически отсутствует заинтересованность масс в экономических реформах, то поднять их активность, творчество может только перспектива народной приватизации. Если в демократической модели конкуренция предполагает регулирование со стороны государства и это регулирование не может не содержать мер по социальной защите, то номенклатурная модель сводит к минимуму обязательства государства по социальной защите населения.
Рассмотрим модель Международного валютного фонда как средства перехода к рыночной экономике. Смысл и назначение модели МВФ в том, чтобы включить в мировой рынок отсталую слаборазвитую страну, разорив в ней все предприятия и отрасли, не способные конкурировать с продукцией западных монополий. Ввоз в страну при этом становится свободным. Страна обязана иметь также конвертируемую валюту, чтобы западные фирмы могли свободно продавать свою продукцию и вывозить прибыль. Правительство обязано убрать все преграды для свободной конкуренции на внутреннем рынке. Предприятия при этом с помощью западных инвестиций развивают выпуск такой продукции, которую невыгодно ввозить из-за нерентабельности или из-за отсутствия сырья, или из-за нежелания загрязнять окружающую среду В Своей стране. На практике очень быстро выявилась утопичность модели МВФ для России и Украины, так как не произошло подлинной стабилизации и не появилась твердая валюта. В такой ситуации банкротства предприятий не отражали реальную неэффективность производства. Были сделаны также уступки номенклатуре не только в части отказа от немедленного перехода к этапу банкротств, но и в части продолжения политики номенклатурной приватизации. То, что модель МВФ отвечает интересам развитых стран Запада, не вызывает сомнений, но мало кто догадывается, что в странах СНГ она соответствует интересам номенклатуры. По модели МВФ Запад дает только суммы, достаточные для покрытия процентов по займам, которые предотвращают экономический крах существующих ре-Акимов, но сумм, нужных для выхода из финансового кризиса, мы не получаем. Модель МВФ, где следствием либерализации цен должен быть этап банкротств и безработицы, доступна лишь для слаборазвитых стран, где рабочие составляют до 10% населения. У нас продолжает существовать огромный государственный сектор экономики, в том числе неэффективный военно-промышленный комплекс. И если при масштабах экономики в слаборазвитых странах даже массовые банкротства не сотрясают общества, то можно представить, что может быть в самом скором времени у нас, если уже сейчас официально зарегистрированные безработные составляют более 10% экономически активного населения.
Схема МВФ давала хорошие результаты в небольших странах, где помощь в несколько сот миллионов долларов оказывала сильное стимулирующее воздействие на экономику. Масштабы России и Украины таковы, что никакие внешние кредиты их проблем не решат. Чтобы как-то изменить положение дел в экономике нам необходимы кредиты в сотни миллиардов долларов. Но на такое кредитование никакие финансовые институты или даже блок государств Запада не пойдут. Необходимо также отметить и политическую сторону дела. Модель МВФ предполагает достаточно длительный этап жесткого авторитарного режима. Он должен защитить капиталистов и предпринимателей, пока они не организуют эффективное производство и смогут выплачивать высокую зарплату рабочим и производить социальные отчисления в бюджет. Такие режимы, опирающиеся на элитарные армии и на мощную военную поддержку Запада, противостояли недовольству и протестам масс целые десятилетия, например, в Южной Кореи, Чили, на Тайване. Такой сильной и авторитарной власти у нас пока нет. Таким образом, победившая в России и на Украине бюрократия и номенклатурный капитализм не решили задач экономического реформирования общества, но принесли вследствие краха нашей экономики неисчислимые беды и страдания людям. По данным ООН, наибольший разрыв между богатством и бедностью среди бывших социалистических стран, создающих основы рыночной экономики, в 1999 г. приходится на Россию и Украину.
капитализм россия социальная издержка
Выбор варианта хозяйственных преобразований, ориентированный на прагматические цели возрождения эффективно работающей экономики, предполагает в первую очередь опору на созидательную солидарную деятельность общества в целом. Для современной России нет иной альтернативы, кроме движения в сторону социального государства - сообщества, в котором институты государства способны добиваться равновесия между экономической эффективностью и уровнем социальной защищенности населения. Достижение идеалов социального государства в России является весьма отдаленной стратегической перспективой. Исчезновение социального контроля в прежних формах и разрушение системы искусственно созданных псевдоэкономических институтов оплачено слишком дорогой ценой катастрофического падения социального благополучия. В настоящее время государство не только не защищает им же провозглашенные права человека в сфере экономической, но и само систематически их нарушает. Причем безнаказанность разного уровня властей возросла настолько, что зависимость от государства "социальных подданных" стала пугающей. Развитие структуры институтов любого общества дает возможность людям выражать свои идеи, мнения и убеждения с низкими социальными издержками, что и позволяет осуществлять прогрессивные изменения в обществе. Институциональные изменения при этом характеризуются эффектом зависимости от траектории предшествующего развития, что и определяет устойчивость общества. Поэтому так важно выявление "старых рецептов", определяющих пространство развития новых социальных структур. Экономика именно тогда становится социальной, когда в ней сильны общественные институты согласия и согласования, улаживания неизбежных конфликтов, ориентации на постоянный социальный диалог. Достижение согласия и соправления может быть основано только на общей системе ценностей, включающей коллективный интерес и особую коллективную этику, более того - первенство общего интереса в стратегических решениях при безусловном господстве тактики либерализма и рыночной состязательности. Государство как гарант не может своей деятельностью, с одной стороны, противоречить логике рынка, но с другой - оно же должно защищать рынок от самого себя и от посягательств со стороны самых разнообразных организованных групп давления. Эффективность социальной политики государства не сводима к масштабам перераспределения доходов и не определяется размером его благотворительности. Грамотно организованная социальная политика государства ориентируется на усиление позиций индивида - на старте и в ходе конкуренции на рынке, на обретение финансовой самостоятельности и максимально возможной независимости от государства. Размер сферы социального обеспечения по мере роста общественного богатства неизбежно должен сокращаться, а сама социальная благотворительность со стороны государства должна рассматриваться как временное явление, связанное с бедностью значительной части населения страны. Важно поэтому разработать защитный механизм от гипертрофии системы социальной защиты, склонной к "самоедскому" характеру воспроизводства, что и демонстрирует сегодня ситуация в России.