16.10. Интронизация патриарха Тихона
В августе 1917 года открылся Поместный собор РПЦ, во время Октябрьского вооружённого восстания в Петрограде всё ещё продолжавший свою работу. Практически сразу после своего открытия Собор начал обсуждать вопрос о замене синодального устройства Церкви на патриаршее. Приход к власти большевиков окончил колебания.
5 ноября избран Патриарх, 8 ноября принято «Определение о правах и обязанностях святейшего патриарха Московского и всея России», в котором утверждался «долг печалования пред государственной властью».
21 ноября 1917 года происходит интронизация патриарха Тихона (Беллавина). В своей речи, произнесённой в Успенском соборе Московского Кремля, только что избранный Патриарх сказал:
Патриаршество восстанавливается на Руси в грозные дни, среди огня и орудийной смертоносной пальбы.
— Цветков В.Ж. "Церковь и власть в годы "Русской смуты".[176]
17. Октябрь-ноябрь. Выборы в Учредительное собрание
Практически немедленно после прихода к власти, уже 27 октября, большевистский Совнарком принимает постановление о проведении 12 ноября выборов в Учредительное собрание. В ноябре Крыленко Н. В., назначенный большевиками Верховным Главнокомандующим, заявляет, что «Мы всеми силами стремимся к созыву Учредительного собрания, ибо только оно может успокоить разоренную империалистической войной страну. Да, мы свергли Временное правительство. Но свергли потому, что оно не хотело созывать именно это Учредительное собрание… мы хотим, мы требуем от вас, товарищи солдаты, чтобы вы поддержали нас, чтобы вы утвердили лозунг „Вся власть Советам до дня созыва Учредительного собрания“».
Результат выборов наглядно показал расстановку симпатий избирателей в стране. В Петрограде и Москве большевики получили относительное большинство голосов (45 % и 48 % соответственно), в больших промышленных городах — в среднем 53,1 %. В Северном и Западном фронтах, на Балтийском флоте большевики также набрали абсолютное большинство голосов (56 %, 67 % и 58,2 % соответственно). В то же время в целом по стране эсеры (правые и центристы) набрали абсолютное большинство в 51,7 % голосов. Большевистско-левоэсеровская коалиция набрала 38,5 % мандатов.
Сами большевики объясняли такой результат тем, что избирательные списки составлялись ещё до раскола партии эсеров фактически на три разные партии (левых, правых и центристов), и на выборах все эсеры шли единым списком. Положение большевиков осложнялось и тем, что им не удалось получить контроль над Комиссией по проведению выборов в Учредительное Собрание; Комиссия объявила, что считает Октябрьское восстание незаконным, и не признаёт власти большевистского Совнаркома.
Меньшевики терпят на выборах сокрушительное поражение, набрав только 3 % голосов, львиная доля которых представлена Закавказьем. Впоследствии меньшевики приходят к власти в Грузии.
Ричард Пайпс в своей работе «Большевики в борьбе за власть» обращает внимание на значительные, по его мнению, успехи партии кадетов на этих выборах: к концу 1917 года все правые партии прекратили свою деятельность, и кадеты начали притягивать все голоса правых вплоть до сторонников восстановления самодержавной монархии. В Петрограде и Москве они получают второе место за большевиками, набрав 26,2 % и 34,2 % голосов соответственно, и обходят большевиков в 11 из 38 губернских городов. Вместе с тем кадеты в целом получили в Учредительном собрании всего 4,5 % мест.
26 ноября большевистский Совнарком выпускает постановление, согласно которому для деятельности Собрания требуется кворум в 400 делегатов.
28 ноября в Петрограде собираются 60 делегатов, в основном — правых эсеров, которые пытаются начать работу Собрания. В тот же день Ленин объявляет вне закона партию кадетов, выпустив декрет «Об аресте вождей гражданской войны против революции». Закрывается кадетская газета «Речь», которая через две недели вновь открывается под названием «Наш век».
29 ноября большевистский Совнарком запрещает «частные совещания» делегатов Учредительного Собрания. Тогда же правые эсеры формируют «Союз защиты Учредительного собрания».
7 января 1918 года кадетские делегаты Учредительного собрания Шингарёв А. И. и Кокошин Ф. Ф. были убиты большевиками. Убийство носило характер самосуда; 28 ноября (11 декабря) оба были арестованы, в конце декабря ходатайствуют о переводе их по состоянию здоровья из Петропавловской крепости в больницу. Отношение к арестантам резко ухудшается после первого покушения на Ленина 1 января 1918 года. 6 января Шингарёва и Кокошкина переводят в Мариинскую тюремную больницу. В ночь с 6 на 7 января 1918 года обоих кадетов убивают революционные матросы и красногвардейцы.
…Около 30 матросов флотских экипажей «Ярославец» и «Чайка» охотно вызвались пойти с Басовым. С криками «вырезать», «лишние две карточки на хлеб останутся» разъяренная матросня ринулась к Мариинской больнице. Расставив на всякий случай посты на соседних улицах, около 10 матросов примерно в 21.30 ночи подошли к входу в больницу, стали стучать в дверь: «Сторож, открывай: здесь есть арестованные министры. Мы пришли на смену караула».
Увидев толпу вооруженных матросов, перепуганный сторож М. Е. Марков впустил их в больницу. Взяв у сторожа керосиновую лампу, Басов, зная расположение палат Кокошкина и Шингарева, повел матросов на 3-й этаж. Сначала матросы ворвались в палату А. И. Шингарева. Тот готовился ко сну, сидел на кровати, прислонившись к стене.
Здоровенный матрос-эстонец Оскар Крейс схватил его за горло, повалил на кровать и стал душить. Настигнутый врасплох, Шингарев попытался спросить: «Что, вы, братцы, делаете?» Однако матросы, крича, что «убивают министров за 1905 год, довольно им нашу кровь пить», стали беспорядочно в него стрелять из револьверов и колоть штыками.
Затем убийцы направились в палату Ф. Ф. Кокошкина, который уже спал. Тот же Крейс схватил его за горло со словами «Товарищ» и площадной бранью, а другой матрос, Я. И. Матвеев, двумя выстрелами в упор — в рот и сердце — убил его. Исполнив «свой классовый долг», матросы и красногвардейцы покинули больницу.
Уходя они в комнате Шингарева прихватили кожаную куртку и подарили его Басову. Опьяненные совершенным убийством, они требовали от Басова, чтобы тот повел их в Петропавловскую крепость, где они намеривались расправиться с «сидевшими там министрами и Марковым II». Более того, они сказали Басову, что потом они пойдут в лечебницу Герзони, где в это время находилось еще три министра Временного правительства. Когда Басов доложил Куликову о случившимся, тот выразил удовлетворение, сказав «туда им и дорога». [177]
7 января по приказу Ленина образована следственная комиссия в составе Бонч-Бруевича В. Д., наркома по морским делам Дыбенко П. Е., и наркома юстиции, левого эсера Штейнберга И. З. В течение нескольких дней комиссии удаётся установить личности всех участников убийства, и арестовать 8 человек, в том числе красногвардейцев Басова и Куликова. Однако флотские экипажи отказались выдавать матросов Крейса и Матвеева; оба к суду так привлечены и не были под предлогом, что «не были разысканы».
После правительственного кризиса в марте 1918 года, когда левые эсеры, включая наркома юстиции Штейнберга, вышли из правительства в знак протеста против заключения Брестского мира, большевики окончательно свернули все попытки организовать суд над убийцами Шингарёва и Кокошкина, участники убийства освобождаются.
16. Ноябрь
18.1. Коалиция с левыми эсерами. Однородное социалистическое правительство
В условиях меньшевистско-эсеровского бойкота большевики оказываются в изоляции от остальных социалистов. Меньшевики и большинство эсеров покидают Съезд, отказавшись войти в состав Совнаркома. Единственной небольшевистской социалистической фракцией, поддержавшей большевиков, стали левые эсеры, которые, однако, тоже отказались входить в состав Совнаркома. Уже 27 октября левые эсеры исключаются из своей партии как «принявшие участие в большевистской авантюре».
Социалисты — оппоненты большевиков выдвигают лозунг «однородного социалистического правительства», в котором были бы представлены все социалистические партии, а не только большевики. К этим требованиям присоединяется исполком союза железнодорожников Викжель, угрожающий всеобщей забастовкой. Исполком состоял из 40 человек, которые относились главным образом к эсерам и меньшевикам, в этом составе насчитывалось также два большевика и два межрайонца, один сочувствующий большевикам[178]. Под давлением Викжеля пост наркома по железнодорожным делам в первом, на 100 % большевистском, составе Совнаркома остался временно незамещённым.
Обстановка была наиболее напряжённой через несколько дней после большевистского восстания. 29 октября Викжель потребовал от большевиков, угрожая забастовкой, создания коалиционного социалистического правительства без участия Ленина и Троцкого. Представители Викжеля объявили II Съезд Советов рабочих и солдатских депутатов незаконным, так как, по их мнению, после ухода меньшевистской и эсеровской фракций он лишился кворума. Соответственно, Викжель отказался признавать законность избранных Съездом Совнаркома и нового состава ВЦИК. Со своей стороны, большевики отвергли обвинения в отсутствии кворума. На переговоры с железнодорожниками и представителями других социалистов 29 октября в 1900 прибыли представители большевиков, Зиновьев и Сокольников, также от лица ВЦИК прибывают большевики Рязанов Д. Б. и Свердлов.
Заседание ЦК РСДРП(б), на котором обсуждалось это требование, проходило в отсутствие самих Ленина и Троцкого, в связи с тем, что они в это время были заняты борьбой с происходившим тогда выступлением Керенского-Краснова. 29 октября в отсутствие Ленина и Троцкого ЦК РСДРП(б) под влиянием Зиновьева, Каменева, Ногина и Рыкова вынес большинством голосов резолюцию об удовлетворении требований Викжеля. По заявлению председателя ВЦИК Каменева, «на первом месте стоит программа правительства и его ответственность, а отнюдь не личный его состав», причём Каменев согласился с кандидатурой правого эсера Чернова В. М. на пост председателя правительства. Таким образом, в РСДРП(б) выделяется «правое» крыло, настаивавшее на сотрудничестве большевиков с остальными социалистическими партиями.