По мнению немецких историков, движение Сопротивления в лагерях принимало различные формы: побеги пленных—наиболее распространенная форма протеста, саботаж военного производства, слушание радиопередач, сбор и распространение информации среди военнопленных, выпуск листовок, газет, чтение иностранных газет, поддержка пленных при распределении на работу, помощь им в лазаретах, диверсионные акции на рабочих местах, подготовка к восстанию — высшей форме Сопротивления, захват лагеря, агитация против вербовки военнопленных в армию Власова. Для пленных, занятых в работах в сельской местности, характерны были небрежность, отказ от труда в поле.
Немецкие историки подчеркивают, что вермахт и гестапо прилагали массу усилий, чтобы выявить признаки нараставшего Сопротивления, но подавить его полностью так и не смогли. В первые месяцы плена о боевом Сопротивлении не могло быть и речи. Голод, болезни, расстрелы, неудачи на фронте вызывали уныние, развивались настроения депрессии. Плен порождал чувство растерянности и неуверенности в своих силах. Остерло считает, что до осени 1942 г. в шталаге Цейтхайн не было организованного Сопротивления советских пленных, но отмечались лишь отдельные выступления. Только в начале 1943 г. были предприняты первые попытки организоваться. Центральной фигурой в этом шталаге стал советский писатель Степан Злобин. Он и его товарищи стали издавать газету «Правда о пленных». Благодаря усилиям Злобина в апреле 1943 г. возникла группа Сопротивления, куда входил 21 человек.
По мнению Боргзена и Волланда, широкое, многостороннее движение Сопротивления среди советских военнопленных началось в 1944 г., когда возникла уверенность в неизбежной гибели нацистского государства. Но даже тогда операции были по большей части тайными, очень осторожными и местными, во всяком случае, региональными. Авторы называют причины, почему среди советских военнопленных в Германии отсутствовали единое и массовое движение Сопротивления. К этим причинам они относят: эффективную работу вездесущей службы безопасности, постоянный голод, раскольническую практику нацистов, ставивших советских пленных на более низкую ступень в иерархии пленных по сравнению, например, с английскими, американскими и французскими. Сказывалось и то, что Сталин называл советских пленных «предателями», а нацистская пропаганда, особенно после Сталинграда, призывала советских пленных к «антибольшевистскому освобождению Европы». Кроме того, пленные уповали на скорое освобождение, что склоняло их в 1944—1945 гг. к мысли не надо рисковать своей жизнью.
В 1942—1943 гг. оформились интернациональные подпольные комитеты Сопротивления и в концлагерях: в Заксенхаузене, Бухенвальде. Подпольная борьба приняла более целенаправленный, систематический и организованный характер. Советские пленные вели терпеливую и упорную борьбу за свое выживание и, как могли, боролись против нацизма. В этой, на первый взгляд незаметной, борьбе погибли тысячи патриотов. В работах немецких историков отмечается, что наиболее благоприятные условия для этой борьбы давали лазареты, больничные бараки, а также рабочие команды. Именно там создавались группы Сопротивления, центры информации и очаги волнений. Все попытки абвера подавить эти очаги, закончились неудачей. В шталаге XI С Берген-Бельзен члены медперсонала организовали «Ганноверский комитет», который распространял листовки, помогал беглецам, вел пропаганду против вступления в немецкие добровольческие отряды и рабочие группы.
В статьях У. Гёкена, Б. Бонвеча, К. Гества исследуется судьба бывших советских военнопленных в момент и после их репатриации на родину. История советских военнопленных не закончилась после их репатриации, на родине против них использовался широкий спектр наказаний, преследований и репрессий: фильтрационные лагеря, бесконечные допросы, ссылки, бесправие, долголетний надзор органов безопасности и милиции, рабочие батальоны, штрафные лагеря, тяжелый принудительный труд, смертельный исход. Слово «плен» стало позорным пятном в биографии бывших военнопленных.
Глава2. Плен - трагедия миллионов
В соответствии с устоявшимися международно-правовыми нормами, изложенными в Гаагской (1907 г.) и Женевской (1929 г.) конвенциях, военнопленные находятся во власти неприятельской державы, а так как Германия подписала их то она несла перед мировой общественностью ответственность за их сохранение жизни и здоровья военнопленных, захваченных немецкими войсками на всех фронтах второй мировой войны вообще и на советско-германском (восточном) фронте в частности.
К сожалению, до настоящего времени мы не располагаем достоверными сведениями о численности советских военнослужащих, плененных немецко-фашисткими захватчиками в 1941 1945 гг. Зарубежные исследователи Д. Гернс, К. Штрайт, опираясь на документы вермахта считают, что в немецком плену находилось от 5,2 до 5,7 млн. бойцов и командиров Красной Армии. При этом следует заметить, что к числу пленных фашистами были отнесены и часть мужского пола призывного возраста (18-45 лет).
Комиссия Генерального штаба ВС СССР, возглавляемая генерал-полковником Г.Ф. Кривошеевым пришла к заключению, что в плен попало 4559 тыс. советских военнослужащих. Однако в число советских военнопленных комиссия не включила военнослужащих оказавшихся ранеными и находившихся в госпиталях, которые были захвачены противником при отступлении Красной Армии.
Проводившиеся исследования зарубежными и отечественными историками, юристами, журналистами дают основания говорить о высокой смертности советских военнопленных в фашистских лагерях.
Официальные отечественные источники говорят о том, что из 4 559 тыс. человек возвратились на Родину 1836 тыс., а погибло в плену 2,7 млн.
К сожалению, нет полной картины потерь Красной Армии в годы Великой Отечественной войны и у авторского коллектива Всероссийской Книги Памяти.
Столь большие потери среди советских военнопленных можно объяснить идеологическими установками А. Гитлера относительно ведения войны на Востоке.30 марта 1940 г. на совещании Высшего военно-командного состава Гитлер заявил, что эта война будет резко отличаться от войны на Западе. На Востоке сама жестокость благо для будущего. Речь идет об уничтожении. Далее он говорил о борьбе двух мировоззрений, о необходимости вынести уничтожающий приговор большевизму, о разгроме не только Красной Армии, но и уничтожении государства.
Идеологические установки, распоряжения, приказы, директивы военно-политического руководства Германии до начала вторжения на территорию СССР, а затем в ходе войны были нацелены на массовое уничтожение советских граждан, включая и военнопленных. У противника не вызывало сомнения о беспощадном уничтожении в первую очередь политически нежелательных военнопленных: евреев, большевистских подстрекателей, партизан.
22 июня 1941г. без объявления войны, немецко-фашистские войска в составе трех групп армий Север, Центр, Юг напали на Советский Союз. Вражеская армия, имея высокую мобильность и опыт ведения войны в Европе, быстрыми темпами продвигалась в глубь советской территории. Несмотря на массовый героизм бойцов и командиров Красная Армия несла огромные потери в живой силе, технике и вооружении.
В чем же причина поражений Красной Армии в первые недели и месяцы войны? Наряду с причинами чисто военного характера следует назвать низкую психологическую устойчивость бойцов и многих командиров Красной Армии. В этом вопросе противник оказался более подготовленным, по всей видимости, сказался боевой опыт ведения войны в завоевании европейских государств.
Уместно напомнить, что человек за столь короткое время, без определенной подготовки не в состоянии быстро перейти от обывателя к профессиональному воину.
Кроме того, нельзя забывать тот факт, что наряду с растерянностью многих воинов перед обрушившейся вражеской армадой, часть воинов проявила безответственность и добровольно без какого-либо сопротивления сдалась в плен.
Многочисленные документы, воспоминания бывших военнопленных и тех кто охранял их говорят о том, что здоровье, моральное состояние, а иногда и сама жизнь во многом зависят от условий и режима содержания в лагерях. Для советских военнопленных периода Великой Отечественной войны выпала страшная судьба. Условия и режим содержания были ужасающими.
Глава3. Эвакуация пленных с поля боя и их доставка в лагеря
Эвакуация пленных с поля боя и доставка (транспортировка, сопровождение) их в специально оборудованные сборные пункты и лагеря была возложена на генерал-квартирмейстера ОКХ. В его ведении была зона боевых действий и прилегающие тыловые зоны.
Согласно статье 7-й Женевской (1929 г.) конвенции такой эвакуации подлежали все военнопленные, за исключением тяжело раненных и больных, пешие марши военнопленных не должны были превышать 20 километров в сутки. Приказами генерал-квартирмейстера от 3 апреля и от 31 июля 1941 г. предусматривалось, что военнопленные с поля боя будут эвакуироваться (вывозиться) автотранспортом, возвращающимся порожняком из районов боевых действий.
С началом войны против СССР эти приказы не выполнялись. Начальники автоколонн, коменданты служб военных сообщений отказывались перевозить военнопленных, ссылаясь на боязнь заразить автотранспорт микробами и вшами. Основной формой эвакуации признавались пешие колонны. Маршевая эвакуация организовывалась по специальным маршрутам, проходившим вдали от населенных пунктов, по бездорожью, на открытой местности. В зоне военных действий сбор военнопленных и конвоирование их до сборных пунктов, которые создавались по одному в дивизии (корпусе), до двух в армии, осуществляли войсковые команды. Руководство сборным пунктом возлагалось на его коменданта (начальника сборного пункта), при котором создавался штаб с соответствующими службами обеспечения. Указанные сборные пункты передвигались за вторыми эшелонами соединений и объединений вермахта, передавая пленных в пересыльные лагеря (шталаги), создаваемые по 1-2 на группу армий. Шталаги в свою очередь разделялись на два отделения: офлаги (для содержания офицеров и генералов) и манншафслаги (для рядового и сержантского состава). Из шталагов военнопленные доставлялись в соответствующие стационарные лагеря для военнопленных, а лица еврейской национальности, политически опасные, представляющие особый интерес для рейха, совершившие неудачный побег, подозреваемые в саботаже, воровстве, направлялись в концентрационные лагеря.