Социально-философские и политические взгляды Соловьева породили значительное число последователей и подражателей. Под влиянием Соловьева находились С.Н. и Е.Н. Трубецкие, С.Н. Булгаков, П.А. Флоренский и другие мыслители. Влияние Соловьева испытывали «веховцы», многие другие социально-политические течения начала XX века в России и на Западе.
Политические идеи в России в конце XIX в., продолжая ранее сложившиеся традиции, развивались многопланово, в разных теоретических направлениях, создав теоретическую почву для эволюции общественно-политических взглядов начала XX в.
Политическая мысль начала XX в. в значительной мере испытала влияние идей примирения и гармонизации враждующих сил, единения русской интеллигенции и народа на благо России. Многие видные представители русской интеллигенции справедливо предостерегали об опасности нигилистического отношения к христианским духовно-нравственным идеалам. Правда, долгое время эта идея трактовалась достаточно примитивно — в духе рабского примирения с самодержавным строем, отказа от революционной борьбы. На .самом деле идея смирения означала усмирение своих чувств во имя обретения подлинной внутренней свободы духа, собственного «Я» и свободы для других, работы над собой и для своего народа. Еще Достоевский пророчески указывал на трагическую опасность для русского народа разведения идей революционного социализма с духовно-нравственными, христианскими нравственно-этическими идеалами. Эти проблемы получили глубокое отражение в философском и общественно-политическом творчестве видных мыслителей Н.Бердяева, С.Булгакова, В.Розанова, С.Франка, П.Флоренского и др.
Идеи ненасилия, всеобщего братства (родства) на основе слияния интеллигенции с народом были развиты в трудах видного русского философа и общественного деятеля Н.Ф. Федорова (1828—1903). Условием преобразования общественных отношений мыслитель считал единство знания и действия, теории и практики. Социальное устройство Федоров определял как «общее дело», как некое идеальное человеческое объединение, большую семью, тесно связанную узами общих предков и единой судьбой. Федоров детально разработал и регламентировал внутреннюю жизнь общины — от рождения и крещения на «общее дело», воспитания, производимого всей общиной, до брака и погребения. Столь детальное описание внутриобщинной жизни необходимо было для поддержания настроя всего человеческого существа на решение задач «общего дела».
Идея свободы как основного тезиса либерального движения является основополагающей в творчестве Н.А. Бердяева (1874—1948). Согласно Бердяеву, смысл жизни человека — творить новое в мире, а творчество есть порыв к свободе, разрушение социальной необходимости. Бердяев видел в марксизме гуманистическое начало, ставившее целью освобождение человечества. Но в итоге реализации идеи коммунизма социальный коллектив, в котором человек должен был получить свободу от насилия и эксплуатации, стал поработителем человеческой личности.
Бердяев призывал «убить зверя политики», перейти к неполитическим формам человеческих отношений. «Неправедно политику признавать центром жизни, ничем не одухотворять плоть человеческую, ей подчинять все богатства бытия, — писал ученый. — Неправеден путь борьбы политических партий, оторванных от центра жизни, от смысла ее... Довести политику как таковую до крайнего минимума, до окончания политики, до растворения ее в культуре и в религии — вот что должно быть нашим регулятором, вот хотенье наше, вот истинное освобождение. Политическое освобождение от политики. Нельзя убить зверя политики новой государственностью. Нужно государственности, насилию власти, отвлеченной политике противопоставить иное начало, внегосударственное, иную, ненасильственную общественность, не новое политическое насилие, а свободу иных путей» (Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990. С. 171.). Бердяев не видел в революционном движении возможности для перехода к высшей духовности, а лишь отражение существующего зла.
Бердяев в качестве основополагающей социально-политической идеи своего творчества избирает оценку марксистского социализма как особой религии (лжерелигии). Марксистский социализм, по его мнению, содержит в себе все основные элементы религиозной веры и религиозного энтузиазма: в ней существуют свои святые («народ», «пролетариат»), свое учение о грехопадении (возникновение частной собственности), культ жертвенности («во имя счастья будущих поколений»), мысль-мечта об установлении «земного рая» (коммунизма). Однако Бердяев отмечает духовную бедность социализма как религии. Все богатство человеческой жизни он сводит к материальному довольству, где нет места счастью и свободе творческого духа.
Многие социально-политические пророчества Бердяева стали воплощением советской действительности, частью бытия русского народа, историю и традиции которого философ изучал пристально и глубоко. Бердяев с возмущением писал о существовавшей в СССР в 30-е годы политической системе, царившей в стране обстановке крайней бесчеловечности. Главную слабость коммунизма Бердяев видел в невозможности преодолеть ненависть, а охваченный ненавистью человек не может быть обращен к будущему. Русская интеллигенция начала XX в. (Н.Бердяев, С.Булгаков, П.Струве и др.) достаточно убедительно раскрыла теоретические просчеты Маркса, особенно относительно теории классовой борьбы.
Видным представителем русской либеральной мысли начала XX века был известный историк и общественный деятель П.Н. Милюков (1859—1943) — один из лидеров кадетской партии и родоначальник российского белого движения (им была написана Декларация Добровольческой армии). Для Милюкова характерно стремление объективно оценить происшедшие события российской истории. Октябрь 1917 г. породил, по его мнению, четыре «роковые политические ошибки». Это — попытка решить аграрный вопрос в интересах поместного класса; возвращение старого состава и старых злоупотреблений военно-чиновной бюрократии; узко националистические тенденции в решении национальных вопросов; преобладание военных и частных интересов.
Перебравшись за границу в 1920 г., Милюков уточнил свои оценки политических процессов в России: он стремился преодолеть остатки идеологии белого движения, вел пропаганду против новых попыток интервенции в Советскую Россию. «Отойдя на известное расстояние от событий, — отмечал Милюков, — мы только теперь начинаем разбираться... что в этом поведении масс, инертных, невежественных, забитых, сказалась коллективная народная мудрость. Пусть Россия разорена, отброшена из двадцатого столетия в семнадцатое, пусть разрушена промышленность, торговля, городская жизнь, высшая и средняя культура. Когда мы будем проводить актив и пассив громадного переворота, через который мы проходим, мы, вероятно, увидим то же, что показало изучение Великой французской революции. Разрушились целью классы, оборвалась традиция культурного слоя, но народ перешел в новую жизнь, обогащенный запасом нового опыта...» (Милюков П.Н. Воспоминания. М., 1991. С. 13).
Подобная эволюция социально-политических взглядов — явление, характерное для многих представителей русского зарубежья, захвативших события послевоенной и военной Европы.
Разнообразными политическими течениями была представлена социально-политическая мысль на левом фланге российской демократии: здесь возникали неонароднические партии и течения (эсеры), продолжались и эволюционизировали традиции российского анархизма в различных идейно-политических проявлениях, пробивала свой политический путь социалистическая идея в формах большевизма и меньшевизма.
Октябрьский переворот 1917 г. и последовавшие за ним трагические события русской истории привели к тому, что русская политическая мысль начинает развиваться в двух основных сферах: в российской действительности — большевизация духовности после захвата политической власти, и в условиях зарубежья, где была возможность сохранения в обстановке освобождения истоков русской науки, ее духовно-нравственных основ. Общественные деятели русского зарубежья ставили в своих трудах темы большого социального и духовного звучания — о роли православия в развитии русской духовной культуры, национального самосознания русского народа, о национальной специфике русского на разных этапах эволюции русского народа и др., т.е. обращались к таким проблемам русской интеллектуальной истории, изучение которых в Советской России после октября 1917 г. сделалось невозможным. Общественно-политическая мысль представителей русского зарубежья после октябрьского периода начинает вливаться в единый поток духовного становления русского народа, его адаптации в новых условиях тоталитарного режима.
Что касается перспектив отображения политической жизни в экономической деятельности, то они, очевидно, будут связаны с демократизацией международных отношений, повышением роли политики и экономики в решении проблем международной и государственной безопасности, бесперспективностью войн и военных конфликтов как для политики, так и для экономики, учетом в тактике и стратегии политического и экономического развития соотношения общечеловеческих, национальных и классовых ценностей.
ДУХОВНАЯ КУЛЬТУРА ЭПОХИ ИНДУСТРИАЛИЗАЦИИ
XIX в. — особая эпоха в развитии духовной культуры Запада. Интеллектуальная атмосфера на протяжении всего столетия оставалась сложной и напряженной. Самые разнообразные точки зрения на мир, общество и человека сменяли друг друга, боролись и взаимодействовали. Ни одна философская система, даже если какое-то время она была очень популярной, не могла занять господствующее положение.