Крестьяне, как правило, лишенные своей земли, вынуждены были обрабатывать землю феодальных землевладельцев на условиях издольщины. Урожай между крестьянином и землевладельцем делился на основе старинной средневековой пятичленной формулы (земля, вода, семена, рабочий скот и рабочие руки), по которой крестьянин, лишенный земли и воды, а часто также и семян, и рабочего скота, должен был отдавать землевладельцу от одной второй до трех четвертых всего урожая. Кроме того, крестьяне обязаны были также выполнять ряд натуральных феодальных повинностей - поставлять землевладельцам кур, яйца, масло, овощи, подносить ханам и представителям властей по разным случаям подарки — пишкеши [9, с. 7]. Однако положение крестьян не менялось, в зависимости от того, чью землю они обрабатывали: государственную, ханскую, вакуфную или землю помещика.
В деревне господствовали произвол и бесчинства помещиков и местных властей, которые по своему усмотрению чинили суд и расправу над крестьянами. Так же в некоторых областях Ирана имело место продажа крестьян в рабство.
Сбор различного рода податей, помещичьей доли урожая и натуральных повинностей обычно производился через мобашира – ханского управляющего и кедхода – деревенского старосту, который назначался ханом и возглавлял сельскую общину. Существовала круговая порука при сборе податей и отбывании воинской повинности, так называемая бониче. Кедхода, как правило, назначался из среды деревенской кулацкой верхушки, которая была слабой и немногочисленной. Эта кулацкая верхушка, так же как и помещики, жестоко эксплуатировала крестьянскую бедноту и батраков. Обычно представители этой верхушки и являлись теми крестьянами, которые имели собственную землю. Свою землю, а иногда и арендуемую у помещиков, кулаки часто сдавали в обработку бедноте, получая с нее долю урожая, в размере, иногда даже большем, чем помещики. Занимались кулаки также и ростовщичеством. Некоторые из кулаков становились мелкими помещиками [8, с. 30].
Жестокая эксплуатация крестьян, в результате которой у крестьянина отнималась значительная часть необходимого для существования, приводили к массовой нищете и разорению крестьян, а также и к массовым голодовкам.
Положение кочевников отличалось от положения крестьян. Вожди племен становились феодальными ханами, что позволяло им эксплуатировать рядовых кочевников. Это выражалось в том, что последние должны были пасти скот вождей племен, а также отдавать им часть своего скота и продуктов скотоводства, подносить им подарки и выполнять другие повинности в их пользу.
Эти феодальные отношения прикрывались патриархальными формами и пережитками. Повинности рядовых кочевников были менее обременительными по сравнению с повинностями оседлых крестьян. Одним из путей получения дохода у кочевых племен являлись набеги на соседние оседлые поселения. Это играло тормозящую роль в разложении феодальных отношении и развитии новых, буржуазных отношений. Однако ханы кочевых племен не были заинтересованы в переводе кочевников на оседлость.
В городах было развито ремесло, имевшее форму цехового строя и основанного на ручном труде. Ремесленные мастерские в основном располагались на базарах, которые являлись центрами экономической и не редко политической жизни городов. Ремесло было тесно связано с торговлей. Внутренняя торговля иностранными товарами, а также товарами, произведенными иранским ремеслом и промышленностью, была широко развита в иранских городах.
В Иране было большое количество мелких купцов. Также имелись и крупные купцы, которые были связаны, с одной стороны, с феодальным землевладением, а с другой – с иностранным капиталом. Это значит, что их интересы, как экономические, так и политические, в значительной мере расходились с интересами мелкого и среднего купечества.
В городах существовало развитая торговля и обмен. Процесс обнищания крестьян, ремесленников и мелких торговцев создал в Иране массу свободных рук. Все шире начинает применяться наемный труд. Наличие крупных капиталов в руках феодальной верхушки и крупного купечества, появление вольнонаемных рабочих – создали благоприятные условия для развития капитализма в стране. Наличие в Иране богатых запасов железной и медной руды, каменного угля, свинца, цинка и других цветных металлов могло быть благоприятным условием для развития национальной иранской фабрично-заводской промышленности [8, с. 38].
Основание в Иране иностранных концессионных предприятий и иранских фабрик привело к появлению рабочего класса, который в это время был еще очень слабым, распыленным, совершенно неорганизованным.
Капиталистическая эксплуатация иранских рабочих переплеталась с феодальной. Выдавая авансы рабочим, предприниматели принуждали их подписывать кабальные договоры, обязавшие их работать на предпринимателя в течение длительного времени. Рабочий в этом случае прикреплялся к фабрике, превращался по существу в крепостного фабриканта [8, с. 39].
Росту национальной иранской промышленности мешали иностранный капитал, узость рынка, господство феодальных пережитков, необеспеченность собственности и произвол шахских властей. Конкуренция иностранных товаров подрывала развитие отечественной иранской промышленности – многие иранские фабрики и заводы вынуждены были закрыться. В связи с закрытием фабрик и заводов рабочие оказывались на улице, не имея средств к существованию, порою становясь бездомными людьми. Спасаясь от голодной смерти, десятки тысяч этих обездоленных уходили из Ирана на заработки в Россию – в Закавказье и Закаспийскую область. К концу первого десятилетия XX веков количество иранских отходников в Россию составляла ежегодно почти 200 тыс. человек [9, с. 11]. Русские революционеры вели с ними работу, и, возвращаясь на родину, отходники несли с собой новые идеи, порой, весьма радикальные. Эти идеи жадно впитывались голодающим крестьянами на рубеже XIX-XX веков, когда в Иране резко обострилась продовольственная проблема, что вело к спорадически голодным бунтам и народным демонстрациям, сопровождавшимися разгромом домов спекулянтов и торговцев зерном, и способствовало возникновению революционной ситуации [7, с. 152].
1.2 Политические предпосылки и причины
По своему политическому строю Иран являлся монархией. Господствующим классом являлись феодалы-землевладельцы. Страной правила династия Каджаров. Шах считался неограниченным правителем страны. Каджарским монархам принадлежала единоличная наследственная власть.
Правление Каджаров было крайне деспотическим. Британский государственный деятель Джордж Керзон писал в 1892 году: «В стране, столь отсталой с точки зрения конституционного развития, столь нуждающейся в порядке, законах и хартиях, столь твердо держащейся бессмертных традиций Востока, личный элемент, насколько можно судить, в значительной степени доминирует; и система правления в Персии представляет собой не более чем деспотическую власть, осуществляемую рядом единиц по нисходящей шкале – от суверена до старосты небольшой деревни» [10, с. 10]. Правление Каджаров зиждилось не на силе или централизованной бюрократии, а на манипулировании одной группировкой против другой. Это манипулирование облегчалось раздробленностью иранского общества.
Фактически страной от имени шаха управлял назначаемый им первый министр, носивший титул садр-азам. Помимо садр-азама имелись также министры, однако они никакой роли не играли. Всего было четырнадцать министерств: министерства иностранных и внутренних дел, народного просвещения, юстиции, путей сообщения, печати, военное, финансов, полиции, государственных имуществ, министерство налогов, министерство остатков, контролирующее правильное поступление малиата, министерство таможен и почт, и министерство двора. При назначении министров главную роль играли связи и размер подношений садр-азаму и шаху [3, с. 156].
При решении важных дел главную роль играл шахский двор с многочисленными приближенными и родственниками шаха. До начала XX века сохранялась откупная система. Очень широко было распространено в государственном аппарате Ирана взяточничество. Взятки брали все, включая шаха, садр-азама и министров, размер взяток зависел от условий проблемы.
В административном отношении вся страна делилась на провинции и области. К началу XX века провинций насчитывалось четыре: Азербайджан, Хорасан, Фарс, Керман, а областей – свыше 30.
Провинции и области Ирана управлялись генерал-губернаторами и губернаторами, назначение которых происходило раз в год и зависело не от личных качеств кандидата, а от размера пишкеша садр-азаму и шаху. Обязанности генерал-губернатора и губернатора заключались в учинении суда и расправы по своему усмотрению и во взимании поземельного налога с крестьян и с городских ремесленников [3, с. 158]. Генерал-губернаторы и губернаторы провинций и областей являлись по существу почти независимыми феодальными правителями. Они смотрели на находившиеся под их властью области как на свои вотчины и на источник обогащения [8, с. 43]. Еще более независимыми от Тегерана правителями своих областей были ханы – вожди кашкайских, бахтиарских, курдских, арабских и других племен.
Военные силы Ирана состояли из регулярных войск (пехота, небольшая часть конницы и артиллерия) и иррегулярных отрядов конницы, состоящих из кочевых племен. Член правления русского Учетно-ссудного банка Персии Грубе в 1903 году сообщал из Тегерана о состоянии шахской армии: «Военное министерство ежегодно поглощает около двух миллионов туманов. Часть этих денег остается в кармане самого министра, другая часть идет в пользу военных мустофи и различных лиц и незначительная часть – на содержание самих сарбазов (солдат), живущих впроголодь, почему им и приходится наниматься в чернорабочие и зарабатывать хлеб личным трудом. Вследствие этого о военных качествах сарбазов и дисциплине между ними и не может быть и речи» [3, с. 157].