Присоединенные территории начинали рассматриваться верховными правителями как государственная собственность. Право на сбор дани с определенных территорий получали дружинники князя. Так "мужу" Игоря Свенельду была пожалована для этих целей земля древлян. Первоначально взыскание дани производилось посредством "полюдья", то есть поездок княжеских дружинников в подвластные земли, где они кормились за счет местного населения до тех пор, пока не соберут дани. Термин "полюдье" имел два значения: форма взыскания дани и кормления дружинников. Дань раскладывалась по погостам и взыскивалась с "двора", "дыма", "рала", "плуга", т.е. с отдельных крестьянских хозяйств. В связи с этим погосты, как поселения соседских общин, приобретают новое значение - административно-фискальных округов. С именем княгини Ольги летопись связывает проведение в 946-947 гг. ряда мероприятий, направленных на укрепление княжеской власти в пределах сельских территорий: нормирование повинностей, получавших регулярный характер, устройство погостов как постоянных центров сбора дани. Система "полюдья" постепенно сменяется системой "своза" - доставки дани на погост. Смерды и данники стали подчиняться княжеским судебным органам. Система штрафов в княжескую казну вытеснила платежи в пользу потерпевших.
Взаимоотношения Киевской Руси с соседями
В IX – XII веках приоритетными направлениями внешней политики русского государства, если такой термин, как внешняя политика, вообще применим к рассматриваемому периоду, были Византия и кочевые племена низовьев Днепра и Дона. Вообще первые правители русских земель избирали южное направление – захват Смоленска и Киева Олегом, его же походы по великому пути из варяг в греки в Византию (907 и 911, по другим данным, 912), постоянные стычки с кочевниками – хазарами, половцами, позднее – печенегами. Отношения же с Византией требуют отдельного рассмотрения.
Первые набеги на Византию варяжских князей из Киева летописи датируют 860 годом, то есть за два года до начала княжения Рюрика и его братьев, Синеуса и Трувора. Эти набеги порядком тревожили Константинополь, так как грозная слава викингов уже катилась по Европе. Затем варяжские князья русских земель появляются в поле зрения византийских летописцев в 907 году, во время победоносного похода Олега на Царьград (Константинополь), породившего массу легенд и сказаний в русской земле. Договор, крайне выгодный для Руси, был подтверждён Олегом же пять лет спустя новым походом через Чёрное море. Походы Игоря на Византию не были такими же удачными, как кампании Олега, и договор Игоря 945 года существенно умалял те льготы, которые были добыты оружием дружины Олега для русских торговцев (например, свободная торговля в Константинополе, льготы при уплате пошлин, и т.д.) Однако поход Игоря примечателен тем, что в союзе с киевской дружиной выступили кочевые печенеги, первое нападение которых на Русь было зафиксировано незадолго перед этим. Следующей важной вехой во взаимоотношениях Киевской Руси и Византийской Империи считается поездка княгини Ольги в Царьград в 957 или, по другим источникам, в 958 году. Там, по легенде, произошло крещение Ольги, хотя в настоящее время укрепилось мнение, что Ольга крестилась около 955 года в Русской земле. Русские легенды приписывали этой поездке огромное значение в истории обеих стран, тогда как Константин Багрянородный, император Византии, упоминая о русской княгине, использует самые обыкновенные выражения и, тем более, не выражает намерения жениться на Ольге, как о том повествует летопись.
Сын и наследник Ольги, Святослав Игоревич, в начале своей боевой деятельности больше внимания уделял восточному направлению, в частности, Хазарскому каганату. Стратегия нападения на народы многонационального Хазарского государства прекрасно себя оправдала: поход против вятичей, затем – собственно на хазар, сопровождавшийся взятием крупных городов – Саркела и Итиля; во время этого же похода дружина Святослава одержала победу над кубанскими кочевниками, в том числе черкесами и захватила т.н. Тмутаракань (в настоящее время Тамань); спустя некоторое время последовал Волжский поход Святослава против камских (волжских) болгар. Таким образом Хазарский каганат был полностью обезврежен (965), однако положительным фактором для Руси это считать нельзя, т.к. ослабление относительно миролюбивых хазар отдавало во владение кочевых куда более воинственных печенегов южнорусские степи, что существенно уменьшало обороноспособность Киева.
Вообще же о взаимоотношениях Руси с кочевниками известно сравнительно мало – в основном даты войн и набегов и редкие союзные договоры против греков. Это связано с тем, что древних летописцев в основном интересовали только из ряда вон выходящие события, каковыми и являлись военные кампании. О быте кочевников в южнорусских степях например, русские летописи не говорят ничего, отрывочные сведения можно почерпнуть из византийских анналов и сочинений византийского императора Константина Багрянородного (середина X века). О таких же соседях Руси, как угро-самодийские племена, предки современных венгров, которые, как считают некоторые историки (Л. Н. Гумилёв и др.) до укрепления Руси при Святославе в 950-х годах были весьма грозной силой.
Вслед за победой над Хазарским каганатом Святослав в 967 году в союзе с греками отправился в свой последний из крупных успешных военных походов – в Дунайскую Болгарию. Однако грекам был крайне невыгоден русский князь на берегах Дуная, и, после отказа Святослава добровольно покинуть Переяславец-на-Дунае, войска византийского императора Иоанна Цимисхия нанесли сокрушительное поражение дружине Святослава в битвах у Большого Преслава и Доростола в 971 году, после чего он был вынужден отправиться на родину, в Киев, но по пути туда его дружина была перехвачена печенегами, и Святослав был убит. [972]. Русские войска возвратились на Дунай лишь 800 лет спустя, в ходе русско-турецких войн XVIII века.
Ненадёжность южных границ и слабая обороноспособность Киева, о которой уже было сказано, вынудили Владимира Святославича и его наследников укреплять южные рубежи государства. Так, при Владимире Святом была построена первая в истории России так называемая "засечная черта", то есть оборонительный рубеж из системы крепостей по рекам Десна, Осётр, Трубеж, Сулё, Стугнё. Впоследствии на этой системе основывались другие оборонительные рубежи для защиты южнорусских городов от степняков-кочевников. Также важной инициативой Владимира Святого было привлечение племён с северных русских земель на борьбу с южными народами.
Кроме того, южные походы Владимира Святого в Крым и на Кубань вызвали столкновение русских дружин с греческими колониями. Взятие Херсонеса Владимиром повлекло за собой женитьбу его на греческой принцессе Анне, и, видимо, заимствование у греков христианства и крещение Руси, начавшееся, как известно, в 988 году.
Общеизвестный неуживчивый нрав киевского князя Святополка Окаянного, благодаря которому в 1015 году он был изгнан, зафиксирован в чешских летописных сводах, куда Святополк бежал и безуспешно пытался найти сторонников в борьбе за возвращение престола и где погиб в 1019 году.
В X веке Киевская Русь достигла наивысшего расцвета. Занимая огромную по тем временам территорию – от Крыма и Тамани до верховьев Северной Двины и Ладоги и от Днестра до Поволжья, русское государство стало самым крупным территориальным образованием средневековой Европы. Для западноевропейских монархических домов стало выгодно иметь дело с Киевом, с этого периода до нас дошли торговые договоры русских не только с Византией, отношения с которой начали обостряться ещё при Святославе, но и с Венгрией, Францией и нек. др. Заключаются и брачные договоры с правящими домами той же Франции, Польши, Норвегии. К примеру, Святополк Окаянный был женат на дочери польского короля Болеслава I, Ярослав Мудрый – на принцессе Ингегерде (в крещении – Ирине) из шведского королевского дома, дочери его – Анна и Елизавета – стали жёнами соответственно Генриха I Французского и Гаральда Норвежского. Анастасия Ярославовна вышла замуж за короля венгерского. Стабильность западных рубежей позволяло киевским князьям все силы отдавать активной и успешной борьбе с кочевниками и Византией на Черноморском и Азовском побережьях. Так, после поражения в 1034 году печенежской орды от отрядов Ярослава Мудрого эти кочевники больше уже не появлялись под стенами Киева. Вскоре Ярослав предпринял поход на Византию (1043), который не был удачным и повлёк за собой войну с греками (1043-1046), ставшую последним военным столкновением Киевской Руси и Византийской империи. После этого русско-византийские отношения перешли в ранг культурного сотрудничества. Из Византии на Русь пришла письменность и вера. Это было вызвано не столько желанием русских обратиться в христианство или же константинопольского патриарха приобрести новообращённых, сколько стремлением патриархата направить куда-нибудь излишки клерикального населения, бывшие весьма многочисленными: шесть тысяч епископов, десять тысяч монахов и прочая братия являлись настоящей язвой для страны. По этой причине, а также вследствие неграмотности местного населения первые епископы, священники, монахи на Руси были из греков. Новая церковь была объявлена частью константинопольского патриархата, причём в списке митрополий Киев первоначально занимал предпоследнее по значимости место. Вообще, за всё время существования великого Киевского княжения на митрополичьем престоле лишь два раза были русские епископы – Илларион при Ярославе Мудром, рукоположен в 1051 году, и Климент, при Изяславе, рукоположен в 1148 году вместо поссорившегося с великим князем епископа Михаила, грека по происхождению.