4.1. Воздействие, которое оказало монголо-татарское иго на экономику Руси
«Татарские баскаки, сопровождаемые воинскими отрядами, чтобы лучше обеспечить сбор дани; ханские послы, наезжавшие в Русскую землю, тяжелым бременем ложились на население. Как известно, разгром страны не ограничился одним Батыевым нашествием: нашествия продолжались и позже, то в виде карательных экспедиций, посылаемых по инициативе ханов, то в форме военной рати, приводимой самими князьями, как вспомогательная сила в борьбе их с противной стороной. Приводилась же такая рать неоднократно». (Шмурло Е. Ф. Курс русской истории «Возникновение и образование Русского государства (862-1462)», серия «Библиотека русской педагогики». СПБ.: Издательство «Алетейя»,1997. С.218).
Таким образом, массовое разграбление и уничтожение собственности и жизни на Руси во время монгольского ига было ошеломляющим ударом, который нарушил нормальное течение экономической и, как следствие, политической жизни.
В конце 50-х годов 20в. археологами было установлено, что во Владимиро-Суздальском княжестве, в Черниговских землях, Рязанско-Муромском крае из 157 поселений, датируемых домонгольским временем, более 110 (т.е. более двух третей) прекратили свое существование в 13 в. На многих обнаружены следы пожарищ. Лишь кое-где хозяйственная жизнь возобновилась через 200-300 лет. На территориях Смоленского княжества, которые почти не затронуло нашествие, численность поселений в 13 в. сократилась на треть.
«Если страна дорого расплачивалась за наезды татар, то нелегка была и та дань, какую должна она была выплачивать из году в год. Недаром эта дань называлась выходом: деньги, действительно, уходили из народного обращения, бесполезно пропадали, ничем не возмещая населению их утрату и лишая страну необходимого ей оборотного капитала. Дань князю — та, по крайней мере, оставалась в стране народным достоянием, и если шла на сторону, то взамен «княжеским закупкам у иноземных народов». Татарский же «выход» был прямою утратой народного благосостояния, и без того сильно расшатанного и ничтожного. К тому же «татары брали дань не натурою, как князья, а серебром, для чего обязали русских князей чеканить серебряные «деньги» с ханским штемпелем, или тамгою. Благодаря этому, серебро стало редко на Руси, перестало играть прежнюю роль, как орудие внутреннего обмена, внутренние расчеты стали производиться натурою, все вообще хозяйство регрессировало в обратном направлении, от денежного к натуральному» (Любавский).
«Татарские погромы и татарское иго надолго и совершенно искусственно задержали экономическое развитие Руси. К народному организму Северо-Восточной Руси присосался огромный паразит, который высасывал его соки, хронически истощал его жизненные силы, а по временам производил в нем большие потрясения. Татары в данном случае явились продолжателями дела печенегов и половцев с тою разницею, что их разрушительное влияние было более сильным и последовательным» (Любавский).
Страну истощал не только денежный «выход», но и насильственный, в широких размерах практиковавшийся увод людей в неволю. Базары в городах Крыма наполнялись русскими пленниками, где купцы из разных стран, преимущественно из Генуи и Венеции, скупали молодежь и перепродавали в мусульманские земли: в Малую Азию Сирию, Египет, Испанию». (Шмурло Е. Ф. Курс русской истории «Возникновение и образование Русского государства (862-1462)», серия «Библиотека русской педагогики». СПБ.: Издательство «Алетейя»,1997. С.219-220).
Монгольская политика забирать искусных мастеров и квалифицированных ремесленников на службу к хану накладывала новое бремя даже на те города, которые не постигло физическое разрушение в первый период завоевания. К великому хану посылалась квота лучших русских ювелиров и ремесленников. В результате монгольских завоеваний роль рабского труда значительно возросла.
Основная масса русских, попадавших в Золотую Орду, становилась рабами. Мастера различных специальностей нужны были Орде для строительства городов, зданий, для изготовления оружия, украшений, керамики – всего того, чем впоследствии стала знаменитой Золотая Орда. Именно согнанные из разных стран ремесленники и создали ее пеструю, яркую материальную культуру.
Рассредоточение русских мастеров-ремесленников в монгольском мире истощило на время источник опыта собственно Руси и не могло не прервать развития производственных традиций. Строительные ремесла в Восточной Руси претерпели значительный регресс. Каменных зданий в первое столетие монгольского владычества было возведено меньше, чем за предыдущий век, качество работ заметно ухудшилось.
Сельское хозяйство было меньше затронуто монгольским нашествием, чем промышленные ремесла. В тех частях Южной Руси, которые находились под непосредственным контролем монголов, они сами поощряли возделывание зерновых (просо, пшеница) для нужд своей армии и администрации. В других частях Руси именно сельское население выплачивало основную часть дани, собираемой монголами или для монголов, поэтому они не были заинтересованы в снижении продуктивности сельского хозяйства. Та же ситуация была и в отношении охотничьего промысла и рыболовства. Выплавка железа и добычи соли также не уменьшилась особенно, поскольку большая часть поверхностных залежей железной руды и соли находилась на новгородской территории и в северной части Великого княжества Владимирского, то есть они находились за пределами непосредственной досягаемости монголов.
Развитие сельского хозяйства в центральной и северной частях страны являлось одним из следствий миграции населения в первый период монгольского господства в районы, казавшиеся наиболее безопасными от набегов, такие как окрестности Москвы и Твери. Также быстро заселялись северо-восточные части Великого княжества Владимирского, преимущественно районы Костромы и Галича. С ростом населения все больше и больше лесов расчищалось под пашню.
Развитие торговли на Руси во время монгольского периода: Контроль над торговыми путями был важным аспектом монгольской политики, а международная торговля являлась одной из основ монгольской империи так же, как и Золотой Орды. Золотоордынские ханы, и особенно Менгу Тимур, много делали для развития торговли и с Новгородом, и с итальянскими колониями в Крыму и на Азове. Региональные монгольские правители тоже покровительствовали торговле. Отсюда можно было бы предположить, что монгольское господство будет благоприятствовать развитию русской торговли. В целом так и было, но не весь период. В первые сто лет монгольского владычества русская внутренняя торговля сильно уменьшилась из-за разрушения городских ремесел, а вследствие этого – неспособность городов удовлетворять потребности сельских жителей. Что же касается внешней торговли, то ее монополизировала могущественная корпорация мусульманских купцов.
Только при Менгу Тимуре, благодаря его свободной торговой политике, русские купцы получили шанс на участие в торговле с Западом. Новгород поддерживал оживленную и выгодную торговлю с Генуей. Москва и Тверь торговали с Новгородом и Псковом, также с Литвой и Польшей, а через них с Богемией и Германией.
4.2. Изменения, которые внесло монголо-татарское иго в политическую жизнь Руси
Политическая жизнь русской федерации Киевского периода строилась на принципе свободы. Три элемента власти – монархический, аристократический и демократический – уравновешивали друг друга, и народ имел голос по всей стране – и бояре, и городское собрание или вече, имели право слова в делах. Типичный князь Киевского периода был просто главой исполнительной ветви правительства, а не самодержавным главой государства.
Традиционные взаимоотношения между монархией, демократией и аристократией, как тремя элементами власти, были совершенно разрушены монгольским нашествием, прежнее равновесие их исчезло.
Одним из подтверждений этому может служить постепенное сокращение власти вече (одного из главных демократических институтов) и последующее его исчезновение как политического института.
В обстановке абсолютной власти хана, низкопоклонства и утраты чувства собственного достоинства русских князей, «вечевые порядки удержаться не могли, им теперь не могло быть места в Северо-Восточной Руси. Свободное выражение народных желаний не совмещалось с зависимостью от посторонней воли. Какое могло быть вече, если верховный голос и решение принадлежали «Ордынскому царю»? Если князья, пресмыкаясь перед ним, возвращались из Орды не только с ханским ярлыком и разрешением на свободное хозяйничанье в своей волости, но зачастую и с ханским войском, готовым нещадно покарать неповинующихся? Русский князь становился настоящим владыкою над населением края, а само оно приучалось видеть в себе не прежних свободных людей, а подчиненных, настоящих рабов, обязанных повиноваться приказаниям своего властелина»(Шмурло Е. Ф. Курс русской истории «Возникновение и образование Русского государства (862-1462)», серия «Библиотека русской педагогики».- СПБ.: Издательство «Алетейя»,1997.- с.218).
Совместными усилиями монголы и князья предотвратили общее распространение городских волнений во второй половине 13 в. и подавляли разгоравшиеся время от времени восстания. Власть вече, таким образом, резко сократилась, а к середине 14 в. оно прекратило нормальную деятельность в большинстве городов Восточной Руси и не может рассматриваться как элемент правления. «Само слово «вече» стало синонимом мятежа».
Боярский совет представлял в своем лице аристократический элемент власти. Несмотря на все свое влияние на ход государственных дел и рост собственных земельных владений, московскому боярству не удалось за монгольский период точно определить свои политические права. Какие факторы помешали им создать твердые конституционные гарантии работы их совета? Возможно одним из них, было существование высшей монгольской власти. Поскольку власть русских князей, включая великого князя московского, исходила от ханского ярлыка, князь всегда мог обратиться к хану за помощью против внутренней оппозиции. Другим ограничением потенциальных политических устремлений бояр являлось отношение низших слоев, горожан. Несмотря на упадок вече как института, горожане, тем не менее, оставались элементом в русской политике. От них можно было ожидать яростного противодействия установлению аристократического строя любого рода. Хотя великий князь постоянно срывал их преждевременные попытки восстать против монголов, народ не выступал против княжеской власти в принципе, поскольку в великом князе, как главе вооруженных сил, они видели единственного лидера, способного в будущем возглавить успешную национальную борьбу с монголами. Простые люди тоже с подозрительностью относились к боярам как к группе, и не доверяли им. В любом случае, с точки зрения народа, князь представлял из себя меньшее зло, чем бояре.