Заветные праздники, устанавливавшиеся миром, были распространены повсеместно и, появившись, становились, как правило, важным событием в жизни общины. Заветные праздники были разнородны по происхождению («явление иконы», эпидемия, градобитие, пожар), по времени появления, по степени стабильности - постоянные или временные, и по названиям, но всех их объединяли три основных признака: они были христианскими по форме, происходили в весенне-летнее время и возникали по случаю. Однако «неслучайность» их появления сказывалась в том, что постоянные и временные заветные праздники повсюду приурочивались к 8-10й пятнице по Пасхе, либо к петровской-ильинской неделям, то есть вливались в праздничный цикл летнего солнцеворота, объединялись с канунами[188].
Как «заветный» праздник обычно отличался день, посвященный Параскеве Пятницы – 14 (27) октября, которую считали главной народной заступницей после Богородицы.
В дни «заветных» праздников, связанных с иконами, вокруг храмов устраивали крестный ход. В тех местах, где бывали легенды о чудесных явлениях икон, крестный ход совершался к тому месту, где по преданию произошло явление. Считалось, что воспроизведение счастливого события обладает оберегающей функцией[189].
«Наряду с праздниками бывают особые заказные дни, когда устраиваются молебны по какому-либо случаю. Тогда не работают, но и не гуляют» (Ляховская вол., Маленковский у.)[190].
Праздники, в одних областях считавшиеся большими, в других либо не праздновались так, как им было «положено», либо относились к малым праздникам, иногда вообще не входили в разряд праздников или «заменялись» другими. Так, например, в дер. Селищи Ивашевской вол. Ростовского у. прихода Св.Троицы-Шендоры «общеприходской праздник Троицы не празднуется, а «заменяется» своим особым праздником - Тихоновым днем, 16 июня»[191].
К малым праздникам относились: справлявшиеся одной из деревень, составлявших волость или приход; кануны или продолжения больших праздников; особо чтимые дни в данном селении. Так информатор из Меленковского у. сообщал: «В каждом селении есть свои предпочтительные праздники, когда в селе устраивается ярмарка, на которую собираются жители окрестных селений. В селе Тригорово таким праздником является Казанская (8 июля)»[192].
«Ассортимент» малых праздников был велик за счет разнообразных ритуальных ситуаций, сливавшихся с бытовым православием и происходивших в будни: «Сколько дней у Бога в году, столько святых в раю, а мы, грешные, им празднуем»[193].
В семейном кругу обычно отмечали большинство полевых праздников. Корреспондент из Ляховской вол., Меленковского у. писал, что таковыми являлись: начало сенокоса,, завершение жатвы и молотьбы[194].
«Существует обычай праздновать окончание молотьбы как завершение всех полевых работ. В день обмолота последнего хлеба овин (или рига) считается «имянинником» и в его честь покупается сороковка (1/2 бутылки), а то и одна-две бутылки, если в обмолоте участвовали посторонние. В обычае смолачиваться с одной или двумя семьями односельчан, то есть производить обмолот общими силами поочередно в каждой из семей. Домолотки - по окончании обмолота хлеба - и «имянины» овина празднуются практически повсеместно. До-жинная - окончание ржаного жнитва - отмечается только вареными или печеными яйцами, но далеко не всеми. В большинстве селений существует обычай чествовать посев льна, который производится обычно после полуденного отдыха лошади. Для того, кто будет сеять лен, варят пару яиц, которые съедаются накануне сева» (Юрьевский у.)[195]. Возможно, крестьяне верили, что такие действия приведут к тому, что лен уродится хороший.
Сроки праздников были различны, в зависимости от количества деревень, принимавших в них участие и составлявших общинное единство: «Во многих приходах праздник продлевается за счет очередности: в первый день и частично во второй праздник отмечается в одной деревне, а затем - в следующей»[196]. Так поступали для того, чтобы каждая деревня, входившая в общину, стала в определенный день центром праздника. Но даже для одного села (деревни) минимум времени празднования составлял два-три дня. «Есть селения и со строгой трехдневщиной, без соблюдения очередности с другими селениями» (Юрьевский у.)[197]. «На праздник в честь иконы Казанской Божьей Матери в первый день собираются гости, хороводы устраиваются редко. Гулянье и веселье наступает на второй день... На седьмой день праздника молодежь устраивает складчину, покупает угощение, после чего праздник заканчивается» (Владимирский у.)[198]. «Праздник с приглашением гостей никогда не оканчивается одним днем. Иногда праздник начинается в четверг и прихватывает воскресенье, в зависимости от средств хозяев» (Юрьевский у.)[199].
Обычно требовалось, хотя и не везде, обязательное участие всех взрослых жителей села, являющегося центром праздничного события общины, за исключением больных (особенно пособоровавшихся), калек и старых дев. «Участовать в праздниках полагается всем (необязательным считается участие лишь стариков и детей). Тех, кто не принимает участия в праздниках, называют «жидоморами» (Меленковский у.)[200]. К уклоняющимся от праздников односельчане относились подозрительно или с крайнем неодобрением: из-за них Бог мог наслать кару на все селение. Но не везде так относились к непосещающим праздники. Корреспондент из Владимирского у. сообщал: «На тех, кто не принимает участия в праздниках, не обращается внимание. Впрочем, таких крайне мало (всего один крестьянин на 400 домов)»[201]. «Уклоняются от участия в праздниках редко, но на это не обращают ровно никакого внимания. Приехать в гости - значит оказать честь хозяевам, не приехать - означает нежелание поддерживать дружбу» (Юрьевский у.)[202].
Праздник не только допускал, но и всячески поощрял приход людей со стороны - «чужих», «незванных». Более того, праздник представлял собой «общественную милостыню»; на него стекались нищие, странствующие и богомольцы, которые допускались к столованьям в первую очередь, а уже после них пировали свои[203].
Любой праздник (от воскресенья до большого), как отмечали информаторы Этнографического Бюро князя Тенишева, сопровождался преображением всего дома, внешнего облика людей и их поведения. К воскресенью убирали и мыли в избе, добавляли в божницу праздничные иконы; к большим праздникам мыли и «наряжали» дома - подновляли резьбу, роспись, добавляли новые изображения, открывали праздничный вход (с улицы), зажигали лампадки, свечи во всех местах двора, где находились иконы и кресты, подметали задворки и улицу вдоль дома. В избе развешивали праздничные полотенца, выдвигали стол на середину и накрывали его скатертью, убирали будничную одежду и утварь.
В праздник надевали лучшую одежду, менялась система приветствий, обращений друг к другу (даже мужа к жене), названий (преобладали величания по имени-отчеству), содержание разговоров (о насущных хозяйственных делах и печальных событиях старались не говорить)[204].
Собственное праздничное поведение взрослых заключалось в следующем: полная праздность ( «День свят и дела наши спят»[205]), посещение церкви («В праздник все обязательно идут на утреннюю службу в церковь, после которой священник ходит по домам и возле каждого праздничного стола служит молебен и окропляет все святой водой» (Александровский у., праздник Троицы)[206]; «Начинается праздник с посещения церкви. Съезд гостей происходит почти одновременно по окончании богослужения» (Юрьевский у.)[207]); постоянное столование с приемом гостей и хождением в гости («Часто собираются попеременно то в одной, то в другой избе, нанося друг другу ответные визиты» (Владимирский у.)[208]; «Приглашение выражается словами: «Праздновать к нам просим милости», на которые всегда следует ответ: «Ваши гости. Не оставте!»[209]); питье и пение песен.
Вообще гостьба – одно из древнейших и примечательных явлений русского праздника. Первыми шли в гости старики и дети. Издалека ездили на конях. К вечеру приходили мужчины и женщины. Всех гостей встречали поклонами, здоровались, а с близкими родственниками целовались[210]. Несоблюдение этих всех вышеперечисленных норм поведения определялось понятием греха. Лиц, работающих в праздник, называли «греховными» кличками: католичка; их относили к «нехристям»[211].
Таким образом, можно отметить, что трудовая жизнь крестьян разделялась праздниками. Бытовая обстановка праздников была разнообразна, как и само их количество. Каждый сопровождался своими обрядами, ритуалами. Необходимым атрибутом в праздничные дни являлись приглашение гостей, обильное угощение.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
У многих людей современности, когда заходит разговор о истории,в частности о жизни русского крестьянина, возникает следующая картина: ранний подъем (иногда за несколько часов до восхода солнца), целый день работа в поле для обеспечения пропитания семь и, отход ко сну далеко за полночь - никаких праздников, выходных, лишь изнуряющая сельскохозяйственная работа. Но быт народа не был таким серым и однообразным. И даже с помощью всей существующей на данный момент литературы, написанной в прошлом и настоящем, невозможно охватить всю бытовую сторону жизни.
Из многочисленных и разнообразных традиционных форм быта русского крестьянства второй половины XIX века, в работе выделены такие, которые имели наиболее определенную и четко зафиксированную в народном сознании структуру. В сфере общинного быта - это крестьянский сход, помочи, взаимоотношения, в сфере семейного - обычный распорядок жизни и воспитание детей, а также связывающие первый и второй формы - верования, церковь и религиозное почитание, празднества.