29. В силу этого, как я думаю, у тамошней породы безрогих быков и не бывает рогов. Это мое мнение подтверждает следующий стих Гомера в “Одиссее”:
... и Ливию, где агнцы с рогами родятся,[27]
что совершенно правильно, так как в теплых краях рога быстро вырастают. Напротив, при сильных холодах у скота или совсем не бывает рогов, или только маленькие.
30. В Скифии это происходит от холода. Впрочем, меня удивляет, что по всей Элиде (этот мой рассказ ведь с самого начала допускает подобные отступления) не родятся мулы. Между тем страна эта вовсе не холодная и нет для этого никакой другой видимой причины. По утверждению самих элейцев, мулы не родятся у них в силу какого‑то проклятия. Когда наступает пора оплодотворения, кобылиц пригоняют в соседнюю область и там случают с ослами, пока кобылицы не забеременеют. Потом кобылиц пригоняют назад.
31. Об упомянутых перьях, которыми, по словам скифов, наполнен воздух и оттого, дескать, нельзя ни видеть вдаль, ни пройти, я держусь такого мнения. К северу от Скифской земли постоянные снегопады, летом, конечно, меньше, чем зимой. Таким образом, всякий, кто видел подобные хлопья снега, поймет меня; ведь снежные хлопья похожи на перья, и из‑за столь суровой зимы северные области этой части света необитаемы. Итак, я полагаю, что скифы и их соседи, образно говоря, называют снежные хлопья перьями. Вот сведения, которые у нас есть о самых отдаленных странах.
32. О гипербореях ничего не известно ни скифам, ни другим народам этой части света, кроме исседонов. Впрочем, как я думаю, исседоны также ничего о них не знают; ведь иначе, пожалуй, и скифы рассказывали бы о них, как они рассказывают об одноглазых людях. Но все же у Гесиода есть известие о гипербореях; упоминает о них и Гомер в “Эпигонах” (если только эта поэма действительно принадлежит Гомеру).
33. Гораздо больше о гипербореях рассказывают делосцы. По их словам, гипербореи посылают скифам жертвенные дары, завернутые в пшеничную солому. От скифов дары принимают ближайшие соседи, и каждый народ всегда передает их все дальше и дальше вплоть до Адриатического моря на крайнем западе[28]. Оттуда дары отправляют на юг: сначала они попадают к додонским эллинам, а дальше их везут к Малийскому заливу и переправляют на Евбею. Здесь их перевозят из одного города в другой вплоть до Кариста. Однако минуют Андрос, так как каристийцы перевозят святыню прямо на Тенос, а теносцы – на Делос. Так‑то, по рассказам делосцев, эти священные дары, наконец, прибывают на Делос. В первый раз, говорят делосцы, гипербореи послали с дарами двоих девушек, по имени Гипероха и Лаодика. Вместе с ними были отправлены провожатыми для безопасности девушек пять гиперборейских горожан. Это те, кого теперь называют перфереями и весьма почитают на Делосе. Однако, когда посланцы не вернулись на родину, гипербореи испугались, что посланцев всякий раз может постигнуть несчастье и они не возвратятся домой. Поэтому они стали приносить священные дары, завернутые в пшеничную солому, на границу своих владений и передавать соседям с просьбой отослать их другим народам. И вот таким образом, как передают, дары отправлялись и, наконец, прибывали на Делос. Мне самому известно, что и в других местах происходит нечто подобное со священными дарами. Так, фракийские и пеонийские женщины при жертвоприношениях Артемиде‑Царице всегда приносят священные дары завернутыми в пшеничную солому.
34. И я точно знаю, что они так поступают. В честь этих гиперборейских девушек, скончавшихся на Делосе, девушки и юноши там стригут себе волосы[29]. Так, девушки перед свадьбой отрезают локон волос, обвивают им веретено и затем возлагают на могилу гипербореянок (могила эта находится в святилище Артемиды при входе с левой стороны; у могилы стоит маслина). Юноши же наматывают свои волосы на зеленую ветку и также возлагают на могилу. Такие почести жители Делоса воздают этим гиперборейским девушкам.
35. По рассказам делосцев, еще раньше Лаодики и Гиперохи из страны гипербореев мимо тех же народов прибыли на Делос две молодые женщины – Арга и Опис. Они несли Илифии священные дары, обещанные за быстрые и легкие роды. Как передают, Арга и Опис прибыли из гиперборейской страны вместе с самими божествами [Аполлоном и Артемидой], и делосцы им также воздают почести. В их честь делосские женщины собирают дары. В гимне, сочиненном ликийцем Оленом[30], женщины призывают их поименно. От делосцев переняли этот обычай жители других островов и ионяне: они также поют гимн, призывая Опис и Аргу, и собирают им священные дары. Этот Олен пришел на Делос из Ликии и сочинил также и другие древние гимны, которые поются на Делосе. Пепел от бедер жертвенных животных, сожженных на алтаре, они рассыпают на могиле Опис и Арги. Могила же их находится за святилищем Артемиды на восточной стороне в непосредственной близости от зала для пиров кеосцев.
36. Итак, о гипербореях сказано достаточно. Я не хочу ведь упоминать сказание об Абарисе[31], который, как говорят, также был гипербореем: он странствовал по всей земле со стрелой в руке и при этом ничем не питался (в существование гипербореев я вообще не верю). Ведь если есть какие‑то люди на крайнем севере, то есть и другие – на крайнем юге. Смешно видеть, как многие люди уже начертили карты земли, хотя никто из них даже не может правильно объяснить очертания земли. Они изображают Океан обтекающим землю, которая кругла, словно вычерчена циркулем[32]. И Азию они считают по величине равной Европе. Поэтому я кратко расскажу о величине обеих частей света и о том, какую форму имеет каждая.
37. Персы живут в Азии вплоть до Южного моря, называемого Красным[33]. К северу от них обитают мидяне, выше мидян – саспиры, выше саспиров – колхи, граничащие с Северным морем, куда впадает река Фасис. Эти четыре народности занимают область от моря до моря.
38. На западе отсюда в море выдаются от Азии два полуострова, которые я теперь опишу. Один – северный полуостров – берет начало от реки Фасиса и тянется к морю вдоль Понта и Геллеспонта до троянского Сигея. На юге этот же самый полуостров простирается в море от Мириандинского залива в Финикии до Триопийского мыса. На этом полуострове живет тридцать народностей.
39. Это – один полуостров. Второй начинается у Персидской земли и тянется до Красного моря[34]. Он охватывает Персию, примыкающую к ней Ассирию и затем Аравию. Оканчивается этот полуостров у Аравийского залива (конечно, только по обычному делению), куда Дарий провел из Нила канал[35]. Итак, широкая равнина далеко простирается от Персии до Финикии. От Финикии же этот полуостров тянется вдоль Нашего моря через палестинскую Сирию и Египет, где он оканчивается. Только три народности обитают на этом полуострове.
40. Эта часть Азии лежит на запад от Персии. Выше персов, мидян, саспиров и колхов на восток простирается Красное море[36], а к северу – Каспийское и река Аракс, текущая на восток. Азия обитаема вплоть до Индии. Далее в восточном направлении тянется уже пустыня, и никто не может сказать, какова она[37].
41. Таковы очертания и величина Азии. Ливия же расположена еще на этом втором полуострове: ведь она уже непосредственно примыкает к Египту. У Египта этот полуостров очень узок, так как от берегов Нашего моря до Красного всего лишь 100000 оргий, т.е. около 1000 стадий. За этим узким местом полуостров, называемый Ливией, опять сильно расширяется.
42. Поэтому мне кажется странным различать по очертанию и величине три части света – Ливию, Азию и Европу (хотя по величине между ними различие действительно немалое). Так, в длину Европа простирается вдоль двух других частей света, а по ширине, думается, она и не сравнима с Азией и Ливией. Ливия же, по‑видимому, окружена морем, кроме того места, где она примыкает к Азии; это, насколько мне известно, первым доказал Неко, царь Египта. После прекращения строительства канала из Нила в Аравийский залив царь послал финикиян на кораблях. Обратный путь он приказал им держать через Геракловы Столпы, пока не достигнут Северного моря и таким образом не возвратятся в Египет. Финикияне вышли из Красного моря и затем поплыли по Южному. Осенью они приставали к берегу, и в какое бы место в Ливии ни попадали, всюду обрабатывали землю; затем дожидались жатвы, а после сбора урожая плыли дальше. Через два года на третий финикияне обогнули Геракловы Столпы и прибыли в Египет. По их рассказам (я‑то этому не верю, пусть верит, кто хочет), во время плавания вокруг Ливии солнце оказывалось у них на правой стороне[38].
43. Так впервые было доказано, что Ливия окружена морем. Впоследствии карфагеняне утверждали, что им также удалось обогнуть Ливию[39]. Зато Сатасп, сын Теаспия, из рода Ахеменидов, посланный объехать Ливию, не смог этого сделать. Сатасп устрашился долгого плавания по водной пустыне и возвратился назад. Он не выполнил, таким образом, опасного поручения своей матери. Этот Сатасп оскорбил насилием девушку, дочь Зопира, Мегабизова сына. Царь Ксеркс хотел распять его за это на кресте. Но мать преступника, сестра Дария, упросила царя помиловать сына. По ее словам, она сумеет наказать Сатаспа еще более сурово, чем это сделал бы царь: сын ее должен плыть вокруг Ливии, пока снова не прибудет в Аравийский залив. Ксеркс согласился. Сатасп же прибыл в Египет, снарядил там корабль с египетскими корабельщиками и затем отплыл к Геракловым Столпам. Выйдя за Столпы, он обогнул Ливийский мыс под названием Солоент и потом взял курс на юг. Много месяцев плыл Сатасп по широкому морю, но путь был бесконечен. Поэтому Сатасп повернул назад и возвратился в Египет. Оттуда он прибыл к царю Ксерксу и рассказал следующее: очень далеко в Ливии им пришлось плыть мимо земли низкорослых людей в одежде из пальмовых листьев. Всякий раз, когда мореходы приставали к берегу, жители покидали свои селения и убегали в горы. Тогда персы входили в их селения, но не причиняли никому вреда, а только угоняли скот. Причиной же неудачи плавания вокруг Ливии Сатасп выставил следующее: корабль их не мог, дескать, идти дальше, так как натолкнулся на мель. Ксеркс, однако, не поверил правдивости этого рассказа. Он подверг Сатаспа прежнему наказанию: повелел распять на кресте за то, что тот не исполнил его царского приказа. Один евнух этого Сатаспа, как только услышал о казни своего господина, бежал с его огромными сокровищами на Самос. Сокровищами этими завладел один горожанин с Самоса. Имя его я знаю, но стараюсь забыть о нем.