Как уже упоминалось, крепостные крестьяне не были представлены в Комиссии. Однако в депутатских наказах от правительственных мест была одна статья, относящаяся к облегчению участи крепостных, – статья «о ученении закона, как поступать в случае того, когда от побой помещиков случится людям смерть». Депутат Коробьин, выступая по вопросу о беглых, сказал, что причины бегства, как правило, жестокое обхождение помещиков с крестьянами, слишком большие оброки, указал случаи, когда помещики отнимали у крестьян добытое трудом имуществ. и выражал мнение о предоставлении крепостным крестьянам права собственности на землю. Депутат А. Маслов предлагал передать помещичьих крестьян в управление особой коллегии, которая бы взимала с них подати и оброк в пользу помещика. А Козельский говорил об установлении фиксированной законом феодальной ренты. «Комиссия уложения, – говорит Екатерина в своих записках, – быв в собрании, подала мне свет и сведения о всей империи, с кем дело имеем и о ком пещись должно»[13].
Через полгода после открытия, в последних числах декабря Комиссия из Москвы переехала в Петербург. Там она продолжала работать с 18 февраля до 18 декабря 1768 года, после чего последовал указ о её временном роспуске в связи с началом русско-турецкой войны. «Временный роспуск», как потом выяснилось, оказался постоянным – больше депутаты уже не собирались.
Комиссия не выполнила своей прямой и непосредственной задачи – она не только не выработала новой кодекс законов устаревшего Уложения 1694 г., но даже не закончила рассмотрение всех вопросов, подлежавших её обсуждению. Ее работа оказалась бесплодной, и обширное делопроизводство сохранило лишь значение памятника общественно-политической мысли. Поэтому и причина её роспуска, приведённая в указе, выглядела малообоснованной. Во-первых, стало очевидным, что Комиссия не способна выработать новый кодекс законов. Во-вторых, императрица уже получила от многочисленных заседаний то, что хотела: она выяснила положение и настроения различных классов русского общества, убедилась в том, что дворянство полностью её поддерживает и является её главной социальной опорой, а олигархические устремления некоторой части аристократов не имеют поддержки со стороны широких слоёв дворянства. В-третьих, созыв Комиссии помог ей решить и другую важную политическую задачу – укрепить в значительной мере авторитет правительства и самой просвещённой императрицы. Наконец, на заседаниях депутатов выявились острые классовые противоречия. Екатерина не хотела, чтобы официальная правительственная Комиссия превратилась в арену открытых социальных столкновений. По сути дела это было первой попыткой внедрить в государственную сферу России учреждение парламентского типа. Но изначально их функции были значительно уже, чем у европейских парламентариев. Однако поскольку требовалось разработать законы практически для всех сфер жизни общества, то депутаты при этом получили возможность открыто высказаться по самым актуальным вопросам. В результате на заседаниях комиссии развернулись острые дискуссии о правах дворянства и купечества и их взаимоотношениях, о положении крестьянства, о торговле, о заведении фабрик, о судопроизводстве. Для непосредственной разработки законопроектов по отдельным проблемам были образованы так называемые частные комиссии. Впечатления и суждения о деятельности депутатов были самыми разнообразными. Вот, например, что сообщал об этом своему правительству английский дипломат Ширлей: «Русские не говорят и не думают ни о чём другом, как о собрании депутатов, и заключают, что теперь они составляют мудрейшую, счастливейшую и могущественнейшую нацию во всей вселенной, и было бы совершенно бесполезным доказывать им, что это собрание имеет ровно никакого значения… это не что иное, как известное число людей, служащих в некотором робе советниками… при определении законов…и что людям этим предоставлены лишь такие привилегии, которыми бы не захотел воспользоваться ни один гражданин благоустроенного государства»[14].Существовала и ещё одна причина, мешавшая Комиссии выполнить своё назначение: большинство её членов не имели никакого представления о том, для чего они созданы, и так и не поняли этого до конца.
2. «Золотой век» дворянства и экономическое состояние России во времена правления Екатерины II
Внутреннее положение страны к началу царствования Екатерины II было далеко не блестящим. Государственная казна практически опустела, а кредит России настолько пал на европейской бирже, что голландские банкиры не хотели больше давать ссуду. Участились выступления крестьян. Волновались 49 тыс. крестьян, приписанных к заводам. Волновались монастырские крестьяне, в числе недовольных насчитывалось более 150 тыс. человек. Помещичьи крестьяне тоже не могли выносить гнёта своих господ – их восстания были отмечены в Воронежской губернии и во многих других местах империи. Принимало массовый характер бегство крестьян и раскольников за рубеж. В органах областного и местного управления процветали злоупотребления и взяточничество. Взятки брали губернаторы, воеводы и более мелкие чиновники. Екатерина в своих «Записках» пишет: «В 1762 году при вступлении моем на престол я нашла сухопутную армию в Пруссии за две трети жалования не получавшею… Внутри империи заводские и монастырские крестьяне почти все были в явном непослушании властей, и к ним начали присоединяться местами и помещичьи»[15].
Изучая положение дел, Екатерина желала познакомится и с самой Россией. Она предприняла ряд поездок по государству: в 1763 г. ездила из Москвы в Ростов и Ярославль, в 1764 г. – в Остзейский край, в 1767 г. проехала по Волге до Симбирска. «После Петра Великого, – говорит Соловьёв, – Екатерина была первая государыня, которая предпринимала путешествия по России с правительственными целями». Но существует и другая точка зрения. Так описывает путешествие Екатерины II на юг в 1788 г. граф Сегюр: «бедные поселяне с заиндевевшими бородами, не смотря на холод, толпами собирались и окружали маленькие дворцы, как бы волшебною силою воздвигнутые посреди их хижин, дворцы, в которых весёлая свита императрицы» пировала, сидя за «роскошными столами». Действительно положение крестьян было крайне сложным. Каждая новая хозяйственная потребность помещика, направленная на поддержание высокого уровня жизни, обычно удовлетворялась путём установления нового налога на крепостные души, повышения крестьянских повинностей.
В своих мемуарах Екатерина писала о крепостном праве: «предрасположение к деспотизму… прививается с самого раннего возраста к детям, которые видят, с какой жестокостью их родители обращаются со своими слугами, ведь нет дома, в котором не было бы… инструментов для пытки тех, кого природа поместила в этот несчастный класс… И даже когда я сама это говорю, я рискую тем, что в меня станут бросать камнями …»[16]
Отдавая отчёт в трудности своего положения, избегая столкновения с дворянами, давшими ей трон и корону, желая сгладить впечатление захвата власти и стать популярной в чужом отечестве, императрица посвятила себя и свою политику служению интересам этого класса. Екатерина не могла бороться с крепостничеством открыто, хотя определённые планы в отношении изменения положения крестьянства у неё были. Между тем само явление крепостничества, как всякое явление общественно-политической жизни, не могло, естественно оставаться неизменным, но менялось оно в сторону усиления эксплуатации крестьян и ухудшения их положения. Екатерина II, как никто другой из правителей, укрепила крепостное право в России.
Образ жизни русского дворянства в это время требовал всё больше денег, получить которые можно было только от крестьян, и в результате объём их повинностей в течении XVIII в. вырос в 12 раз. Источником роста дворянского землевладения и душевладения являлись пожалования. Щедроты императрицы превзошли всё, с чем была знакома русская история предшествующего времени. Участникам переворота, обеспечившим ей трон, она пожаловала 18 тыс. крепостных и 86 тыс. руб. наградных. За время своего царствования она раздала дворянам 800 тыс. крестьян обоего пола.
Целям укрепления монопольных прав дворян на землю был подчинён указ о запрещении промышленникам покупать к своим предприятиям крепостных крестьян. Указ 1782 г. способствовал расширению владельческих прав дворян, отменял горную свободу, т. е. право на использование рудных месторождений всякого, их обнаружившего. Теперь дворянин был объявлен собственником не только земли, но и её недр, и никому без его разрешения не позволялось добывать полезные ископаемые.
Екатерина, возведённая на престол дворянской гвардией, знала, что дворянство не довольствовалось законом о вольности дворянской, а требовало расширения и укрепления своих прав как господствующего сословия. Новый манифест «О даровании вольности и свободы всему российскому дворянству» (о нём будет рассказано ниже) разрешал дворянину уволиться в отставку в любое время, он мог вообще нигде не служить.
Предполагалось, что дворяне, освободившись от службы в казармах и канцеляриях, ринутся в деревню, чтобы самим лично управлять вотчинами, а не через приказчиков и внедрять хозяйственные улучшения. Так как в руках дворянства сосредотачивалось громадное количество земли, самой производительной силы в тогдашнем народном хозяйстве, то ему и предстояло стать руководителем всего народного хозяйства, освободившись от службы.