Главные немецкие атаки в этот день пришлись на КП № 1, 2, 4 и пост «Форт». Все они были отбиты. В связи с тем, что артиллерийский обстрел со «Шлезвига» серьезно повредил казармы, капитан Домбровский принял решение о переносе командного пункта в один из бункеров. Во второй половине дня немецкие атаки прекратились, а обстрелы значительно ослабли. Что дало возможность защитникам гарнизона немного отдохнуть. Передышка была вызвана тем, что немцы окружили польскую группировку в Кемпе-Оксывской и перебросили туда часть сил. 4 сентября поляки не потеряли убитыми ни одного человека, но ранены были многие. В целом ситуация значительно ухудшилась. Немцы с успехом применили тяжелую артиллерию, наносившую серьезный урон. Кроме того, личный состав Вестерплатте, в отличие от противника, не имел возможности сменяться и отдыхать. В гарнизоне стала ощущаться нехватка воды, пищи (основу которой составляли сухари и консервы), а также медикаментов. Из-за чего раненые не могли получить необходимую помощь. Врач гарнизона капитан Мечислав Слабы впоследствии подтвердил один случай гангрены. Майор Сухарский вновь вернулся к вопросу о капитуляции. Теперь мнения офицеров разделились. Тем не менее, и на этот раз по настоянию капитана Домбровского решение о капитуляции принято не было.
7.5. 5 сентября
Немцы никак не могли понять, в чем же именно кроется причина их неудач. Помимо уже распространенного ранее утверждения о мощной системе связанных между собой подземных бункеров, было высказано предположение (естественно, оказавшееся впоследствии ложным), что в густой кроне деревьев Вестерплатте скрываются снайперы. Вот почему именно на деревья пришелся очередной обстрел орудий «Шлезвига», начавшийся в 11:00. Помимо леса, огнем артиллерии были серьезно повреждены КП № 5 и офицерская вилла. Вновь обстрелу подверглись КП № 1 и 4, а также пост «Форт». После артобстрела немецкая пехота, поддержанная минометами, предприняла атаку на КП № 2, которая была отбита в ходе ожесточенного боя. Новый артиллерийский и минометный обстрел полностью уничтожил КП № 1. Еще более ухудшилось положение защитников постов «Пром» и «Пристань». Тяжелым также было и моральное состояние польских солдат, уже осознавших, что на помощь союзников рассчитывать не приходится. Поступавшая информация о ходе войны в целом также не приносила облегчения. Тем не менее, боевой дух оставался, как и прежде, высоким.
7.6. 6 сентября
В 3:00 немцы предприняли первую попытку поджечь лес, являющийся естественной защитой гарнизона, и откуда, прикрываясь деревьями, поляки вели огонь по наступающим штурмовым частям. Они разогнали паровозом цистерну с бензолом, которая помчалась прямо в лес. Однако, еще раньше защитники гарнизона разобрали рельсы, опасаясь въезда немецкого бронепоезда. Цистерна остановилась, не доехав до польских позиций. По ней сразу же был открыт огонь из противотанкового ружья (с позиции возле КП № 4), после чего цистерна взорвалась, не причинив оборонявшимся никакого вреда. Вторая попытка поджечь лес (на этот раз с помощью огнеметов) также не удалась. Между 10:30 и 12:00 немцы обстреливали склады из гаубиц и тяжелых минометов, пытаясь вызвать детонацию хранящихся там снарядов. Но взрыва так и не произошло. Вечером была предпринята еще одна попытка поджечь лес. На этот раз две цистерны дошли до места, но снова были обстреляны и взорваны. Пламя с выбросами черного дыма бушевало всю ночь.
Ночью немцы освещали территорию Вестерплатте мощными прожекторами и продолжали обстреливать ее одиночными выстрелами. Майор Сухарский созвал совещание с участием офицеров. И снова не удалось прийти к единому мнению. Капитан Домбровский и поручик Гродецкий выступили за продолжение борьбы. Сухарский призвал офицеров к большей ответственности и предостерег от принятия необдуманных решений в условиях очевидной безнадежности положения гарнизона. Он подчеркнул, что дальнейшие потери приведут к неизбежному прорыву обороны и гибели всего личного состава. Большинство солдат поддерживало Домбровского, однако, состояние раненых неуклонно ухудшалось.
7.7. 7 сентября. Капитуляция
Германское командование приступило к генеральному штурму Вестерплатте. В 4:00 был открыт одновременный огонь из всех без исключения орудий и минометов, сосредоточенный, в основном, на казармах и КП № 2. В течение небольшого времени КП № 2 было полностью уничтожено (по счастью, никто из его бойцов не погиб). Обстрел продолжался примерно до 6:00, после чего на штурм пошла пехота. Она была встречена сильным огнем с постов «Форт» и «Линия железной дороги» (сержанта Дейка), а также из КП № 1. Поляки стремились любой ценой не подпустить немцев к объектам обороны, понимая, что для рукопашного боя сил у них уже не остается. К 7:15 немецкий штурм был окончательно отбит. Тогда немцы предприняли еще одну попытку поджечь лес. Саперы облили деревья бензином при помощи специального насоса, и лес загорелся.
Между тем, гибель КП № 2 (как и ранее КП № 5) произвела глубочайшее впечатление на майора Сухарского, наблюдавшего ее с командного пункта. Понимая всю безнадежность дальнейшей обороны Вестерплатте, остро переживая за судьбу своих подчиненных (прежде всего, раненых) и зная об общем положении в стране, майор принял твердое и окончательное решение о капитуляции Вестерплаттского гарнизона. В 10:15 приказ о капитуляции был доведен командирами до личного состава, а над казармами вывешен белый флаг. Майор Сухарский проинформировал о своем решении маршала Рыдз-Смиглы, который присвоил всем защитникам Вестерплатте, живым и погибшим, высшие военные награды и очередное звание. На этом оборона Вестерплатте завершилась. Она продолжалась 173 часа 30 минут и проходила в условиях непрерывных немецких атак.
Для встречи с германским командованием были назначены парламентеры. Ими стали майор Хенрик Сухарский и старший сержант артиллерии Леон Пиотровский в качестве переводчика[4]. По дороге оба парламентера были остановлены немцами и тщательно обысканы. С немецкой стороны в обсуждении условий капитуляции принял участие командир саперного батальона Pionierlehrbataillon подполковник Карл Хенке. Он сообщил, что по приказу генерала Эберхардта майору Сухарскому будет оставлена его офицерская сабля. Оба парламентера вернулись в расположение гарнизона, где майор проинформировал личный состав о принятых условиях капитуляции. После чего офицеры и солдаты стали приводить себя и свои парадные мундиры в порядок.
7 сентября немцы вступили на территорию гарнизона Вестерплатте. Подполковник Хенке препроводил майора Сухарского к генералу Фридриху Эберхардту, где тот, под объективами немецких фотокорреспондентов и кинохроникеров подтвердил право бывшего командира Вестерплатте на ношение своей офицерской сабли даже будучи в плену[5].
Сразу же после капитуляции немцы разделили защитников Вестерплатте. Раненых польских солдат отвезли в Медицинскую академию в Гданьске и поместили в бараках под охраной СС. Пожилых вольнонаемных отправили в лагерь для гражданских лиц в Новом Порту. Рядовой и подофицерский состав был собран в казарме на Епископской Горке, а офицерский разместили в отеле «Центральный» на улице Пфефферштадт (ныне Коженна, 79), недалеко от вокзала. А через несколько дней всех военнопленных начали отправлять в шталаги и офлаги, расположенные на территории Рейха. В лагерях офицеры были освобождены от работы, а рядовые и подофицеры трудились на заводах, фабриках, рыли окопы, работали в штольнях. Впоследствии некоторым из участников обороны Вестерплатте удалось бежать из лагерей (были также освобожденные по состоянию здоровья). Они продолжили войну в Армии Крайовой и в польских воинских формированиях, созданных на Западе и в СССР. Были и те, кто вновь оказался в концентрационных лагерях — как немецких, так и советских. Восемь защитников Вестерплатте не сумели пережить войну.
И только радиотелефонист сержант Казимеж Расинский так и не покинул казармы на Епископской Горке. Он был единственным, кто знал все шифры и коды, уничтоженные ранее по приказу майора Сухарского. 12 сентября за отказ передать их немцам, сержант был расстрелян.
8. Послесловие
Потери защитников Вестерплатте составили 16 человек убитыми (включая Казимежа Расинского) и 50 ранеными. Немцы же потеряли около 400 солдат убитыми и ранеными (причем, убитые составили около половины). Из 182 защитников Вестерплатте 158 дожили до конца войны.
Майор Хенрик Сухарский, до 1945 года находившийся в немецких офлагах, скончался в Неаполе 30 августа 1946 года и был там же похоронен. В 1971 году урну с его прахом доставили в Польшу и перезахоронили на Вестерплатте рядом с могилами погибших защитников гарнизона. Указом Сейма 10-го созыва всем участникам обороны Вестерплатте присужден орден Виртути Милитари.
В течение многих лет коммунистическая пропаганда создавала устойчивый миф об обороне Вестерплатте. В частности, последняя преподносилась не как пример мужества и героизма, а как порыв бессильного отчаяния, к тому же не имеющий никакого смысла. Утверждалось к тому же, что в боях погибли все защитники гарнизона. Миф воплотился в некоторых произведениях, в частности, в «Песне о солдатах Вестерплатте» известного поэта Константы Ильдефонса Галчинского. В действительности же значение обороны, военное и моральное, трудно переоценить. Горстка польских солдат численностью 182 человека сковала 3,5-тысячную группировку вермахта и нанесла ей значительные потери. Это отразилось на всей обороне польского Побережья. Именно благодаря Вестерплатте защитники Хеля смогли продержаться до 2 октября.