«История отечественного государства и права»
на тему:
«Законодательство государственного управления и сословной организации в первой половине XIX в.»
Санкт-Петербург
Пушкин
2011
Содержание:
Глава I. Законодательство государственного управления в первой половине XIX в.
1. Законодательство государственного управления при Александре I.
2. Законодательство государственного управления при Николае I.
Глава II. Cословная организация России в начале XIXв.
Глава I. Законодательство государственного управления в первой
половине XIX в.
1. Законодательство государственного управления при Александре I
Несомненно, первая четверть XIX в. стала существенным новым этапом в правительственных попытках решить проблему преодоления хаоса в законодательстве, что выразилось в твердом намерении Александра I разрешить эту проблему. В мае 1801 г. был создан Негласный комитет, в который входили представители молодого поколения дворянской аристократии, придерживавшиеся либеральных идей и считавшие необходимым реформировать государственное устройство Российской империи.
«С образованием в 1810 году Государственного совета в качестве законосовещательного учреждения превращение России в правомерную монархию пошло быстрыми темпами. Как сказано было в манифесте, возвестившем об учреждении Государственного совета, он создавался для удовлетворения осознанной потребности «учреждать постепенно образ правления на твердых и непременяемых основаниях закона».[1]
Совет не был представительным бюрократическим учреждением, его члены, число которых с 1810 до 1890 г. увеличилось с 35 до 60 человек, назначались императором из влиятельных чиновников, нередко вышедших в отставку, а министры входили в его состав по должности. «В силу этого он не мог формально ограничивать самодержавие, однако с момента образования Государственного Совета все законы должны были предварительно обсуждаться в нем, прежде чем поступить на утверждение императора, что служило критерием между законом и постановлениями верховной власти в порядке текущего управления: то, что прошло через Государственный Совет, становилось законом, то, что не прошло через него, имело юридический статус постановления. Кроме того, всякий закон должен был утверждаться государем и опубликовываться Сенатом. Это имело принципиальное значение: теперь воля императора могла быть реализована при одном очень важном условии если воля превратилась в писанный закон, который предварительно обсужден в Государственном Совете и публиковался Сенатом. Ставился заслон дурной воле, пользуясь словами Екатерины II, «неотесанных тиранов» и «капризных деспотов»…
При этом император мог «внять мнению» как большинства, так и меньшинства Государственного совета, мог опровергнуть и то, и другое. Тем самым подчеркивался совещательный характер Государственного совета. Большое значение имела Государственная канцелярия, которая не только вела делопроизводство Государственного совета, и «редактировала» выносимые на обсуждение законопроекты, т.е. проводила всю основную работу по составлению текста законопроектов.
Привлечение к работам доверенного лица императора М.М. Сперанского позволило сориентировать деятельность Комиссии составления законов на создание проектов кодифицированных законодательных актов в основных сферах правового регулировании – проектов Гражданского, Торгового и Уголовного уложений Российской империи. Но в ходе этих работ вследствие противодействия высших чиновников, неумения Сперанского найти союзников и внешнеполитических амбиций России в Европе проблему не удалось решить, а подготовленные законопроекты так и не увидели законодательного признания. И потому при всех многочисленных попытках реорганизации работы Комиссии составления законов и усилиях по реализации планов, безусловно, важных и позитивных в смысле накопления отечественного опыта, значимых результатов не было, и поставленная властью задача наведения порядка в узаконениях так и осталась невыполненной.
Царствование Александра I знаменовалось умалением роли Сената. Законосовещательные функции отошли к Государственному совету, исполнительно-распорядительные – к Комитету министров. Судебные полномочия Сената были ограничены в 1813 году, когда Государственный совет получил право высшего апелляционного суда. Координацию работы сенатских департаментов осуществлял генерал-прокурор, ставший одновременно министром юстиции. Число департаментов (во главе каждого стоял обер-прокурор) к середине XIX века возросло до 127.
Верховным исполнительно-распорядительным учреждением с начала XIX века стал Комитет министров. Компетенция этого учреждения не имела ясно очерченных пределов. Комитет имел значение и законодательного учреждения, и Совета министров, и Комиссии прошений, и высшей административной инстанции. Все заключения Комитета получили силу только после их утверждения государем.
Центральное управление приобретало на министерской основе характер централизованной и бюрократической ведомственной системы, представленной к середине XIX в. девятью министерствами и тремя главными управлениями, подчиненными непосредственно императору, который координировал их совместные межведомственные усилия через Комитет министров.
В отличие от западных правительств, возглавляемых самостоятельными председателями (премьерами) и представлявших объединение, кабинет министров, российский Комитет министров не был ни таким правительством, ни главой исполнительной вертикали управления, хотя вопросы эти поднимались не раз в «негласном комитете», других инстанциях.
«Министерская система управления, во-первых, подчеркнула преемственность реформы Александра I по отношению к преобразованиям Петра I. Во-вторых, учреждение министерств было вызвано необходимостью приведения всех частей государственного управления в стройную систему. В-третьих, министерства должны были помочь утвердить общее социально-экономическое благосостояние империи. В-четвертых, государственными делами отныне должны были управлять только восемь министерств, которые при разделении государственных дел ведали определенной сферой, а все министерства обеспечивали единство управления»[2].
«Генезис центрального отраслевого управления через путных бояр—приказы-коллегии увенчался министерствами. Министерской системе присущи такие черты, как: а) четкое функциональное разделение сфер управления; б) конкретность предметов, параметров отраслевого управления; в) единоначалие; г) персональная ответственность, исполнительность; д) линейная вертикаль исполнения, строгая ведомственная подчиненность. Видимо, поэтому министерская система жизнеспособна, сравнительно легко адаптируемая к изменяющимся объективным условиям, потребностям управления, утвердилась в России на длительное время вплоть до XXI века, когда министерства функционируют на уровнях федерального центра, республик, областей и других субъектов Федерации»[3].
Постепенно реформаторские намерения Александра I сменились консервативным курсом. Огромное впечатление произвели на императора волнения в военных поселениях, Семеновском полку и европейские революции 20-х гг., которые окончательно убедили его в несвоевременности каких-либо преобразований.
2. Законодательство государственного управления при Николае I
Вступив 12 декабря 1825 г. на престол, Николай I специальным указом от 31 января 1826 г. объявил о том, что принимает дело упорядочивания законов в непосредственное ведение. По его поручению в январе 1826 г. М.М. Сперанский подал Николаю I две записки, которые показывали состояние работ по систематизации и излагали его предложения по ходу дальнейших работ – «Краткое историческое обозрение комиссии составления законов» и «Предположения к окончательному составлению законов». В них Сперанский кратко освещает ход работ по систематизации законодательства в России и обращает внимание на то, что интенсивность законодательной деятельности неизбежно обостряла проблему систематизации законодательства. В данных источниках М.М. Сперанский также проанализировал причины неудач всех предыдущих законодательных комиссий. Одновременно он обращает внимание как на отсутствие квалифицированных и юридически подготовленных для данных работ юристов и чиновников, так и на отсутствие идеологии самих работ. Во второй записке – «Предположения к окончательному составлению законов» – выстраивается общая программа систематизации законодательства и определяется возможный общий и календарный план работ, предложена общая схема систематизации законодательства – 1) свод, 2) уложение, 3) учебную книгу.
Стоит учесть, что представленные Сперанским в начале января 1826 г. Николаю I записки с оценкой проделанных в XVIII – первой четверти XIX вв. работ и план проведения будущей систематизации законодательства показывают оформление его общих концептуальных подходов к созданию актов систематизации законодательства Российской империи. То были первые наброски будущей программы, но и они уже определили основные направления и формы актов систематизации узаконений и в них уже просматривается будущие планы работ. Говорить же о сложившейся программе деятельности по наведению порядка в законодательном массиве страны пока еще рано. По мнению М.М. Сперанского, прежде всего необходимо было разобраться со всем накопившимся нормативным материалом страны и начать с хронологической инкорпорации российских узаконений. Результатом этого первого этапа должно было стать Полное собрание законов Российской империи. Следующим этапом должна была стать консолидация законодательства России на уровне Свода законов, отдельные части которого (на уровне тематической, отраслевой консолидации) объединили бы отраслевое законодательство. На этом должен был базироваться третий, завершающий этап систематизации отраслевого законодательства – его кодификация в виде уложений (государственного, гражданского, уголовного и т.д.). Дополнительно в качестве комментариев к уложениям должно было стать создание «учебных книг».