Четвертый отдел Правды XII в. составляют законы о займах и процентах. Отдел этот, как и предшествовавший, начинается статьей Ярославовой Правды о взыскании долгов: «Аще кто взыщет кун на друзе, а он ся учнет запирати, то оже на нь послуси выведет, то ти пойдут на роту, а он возьмет куны свои; занеже не дал есть ему за много лет, то платити ему за обиду 3 гривны». Здесь по сравнению с Ярославовой Правдой прибавлено только то, что послухи, представленные истцом, должны идти на роту, т. е. дать клятву; у Ярослава же клятвы с послухов не требовалось. Русская Правда XII в., приняв за основание Ярославову Правду, относительно взыскания долгов пошла еще дальше, постоянно имея в виду дать больше удобства и определенности как заключению займа, так и взысканию долга. Но Правда XII в. освободила купцов от представления свидетелей: суд, по новому закону, принимал купеческие иски по долгам и без свидетелей, только ответчик или должник должен был очистить себя клятвой, если отпирался от долга. В законе сказано: «Аще кто купец купцу даст в куплю куны или в гостьбу, то купцу пред послухи кун не имати: послуси ему не надобе, но ити ему самому роте, оже ся учнет запирати». Во-вторых, настоящее узаконение освобождает от представления свидетелей, когда кто свои вещи или деньги отдает на сохранение; по новому закону в случае спора приниматель очищал себя присягой и тем оканчивал дело. «А оже кто поклажеи кладет у кого-либо, то ту послуха нет, у кого товар тот лежит; но оже начнет большим клепати, тому идти роте у кого лежало, како толко еси у мене положил, за неже ему благо деял и хранил». Этот закон, очевидно, был издан в отмену 27-й главы Судного закона, которая требовала в этом случае свидетелей и других доказательств. Явно, что эта глава Судного закона, как узаконение не туземное, которое требовало многих и сложных доказательств, оказалась не согласной с духом русского общества и в XII в. была заменена настоящим несложным узаконением — требованием роты. В настоящем отделе Правды XII в. помещены две совершенно новые статьи о процентах. В прежних узаконениях — ни у Ярослава, ни у сыновей его — нет и упоминания о процентах, а Судный закон даже прямо запрещал брать проценты: «Аще даси брату нищу взаим, не буди на нь нападая, ни за долги роста». Это правило любви христианской, предложенное Церковью, очевидно, оказалось неисполнимым в русском обществе — проценты, несмотря на запрещение, все-таки брались и, конечно, при запрещении брались в гораздо большей мере, чем в случае их разрешения. Посему русское законодательство должно было отступиться от запрещения процентов и обратиться к другим началам, а именно принять меры, чтобы условия процентов были более гласны и не производили споров, а также продолжительных и разорительных тяжб. С этой целью 46-я статья настоящей редакции Русской Правды на первый раз узаконивает только то, чтобы проценты назначались при свидетелях и чтобы кредитор сверх условленных процентов не требовал новых. В законе сказано: «Аще кто куны дает в резы, или мед в наставы, или жито в присып, то послухи ему ставити како ся с ним будет рядил, тако же ему имати». Далее закон не ограничивается одной гласностью условий, ибо проценты и при гласности могли быть обременительны, и к гласности добавляет еще меры процентов; он устанавливает, чтобы заимодавец, если месячный долг затянется на год, не имел права брать месячные проценты со своего должника, а переводил их на годовые и третные. Притом в настоящем законе подтверждено, что при назначении процентов непременно должны быть свидетели; в противном случае заимодавец не только лишался процентов, но не имел права взыскивать и сам капитал. Из этого общего правила было допущено только одно исключение: небольшие суммы, до 3 гривен кун, заимодавец мог давать без свидетелей и мог подтвердить свой иск в случае неплатежа долга только клятвой. В законе сказано: «А месячный рез, оже за мало дний, то ему плати; а зайдут куны до того же году, то дадят ему куны в треть, а месячный рез погренути, послухов ли не будет, а будет кун три гривны, то ити ему про свои куны рот». Если же кредитор давал взаймы без свидетелей более трех гривен, то судья говорил ему так словами закона: «Привиновался еси, аже еси послуха не ставил». Т. о., Русская Правда XII в. представляет, с одной стороны, постепенное развитие Правды Ярославовой и Правды сыновей Ярослава, а с другой — дает несколько статей, не известных ни Правде Ярослава, ни Правде сыновей его и показывающих, что в русском законодательстве в XII в. мало-помалу стали вводиться юридические обычаи общества, которым, т. о., сообщалась обязательная сила закона. Так всегда и бывает в естественном развитии законодательства: сначала появляется обычай, по мере развития общества обычай слабеет и его сменяют положительные законы. Но основа народного юридического обычая не теряется в положительных законах, а проводится в них во всей своей силе.
Русская Правда имела огромное значение в дальнейшем развитии русского права. Она легла в основу многих норм международного договора Новгорода и Смоленска (XII—XIII вв.), Новгородской судной грамоты и Псковской судной грамоты, Судебника 1497 и др.