Подобным же образом освещены все хивинские походы, начиная с походов яицких казаков и кончая походом 1873 года.
Материал о последнем походе Межов собрал и сконцентрировал в томах с 42 по 111 и расположил последовательно, начиная с лекций Потто «О степных походах», читанных им в Оренбургском юнкерском училище в 1872 году и являющихся как бы подготовкой к походу 1873 года. Далее помещены все статьи, освещающие поход со стратегической, тактической, фортификационной, военно-административной, организационной и других сторон. Потом следуют газетные вырезки, касающиеся самого похода, телеграфные сообщения, рапорты, донесения. Журналы «Военный сборник» и «Вестник Европы» печатают статьи Соболева, Костенко, Ибрагимова, Колокольцева и других, где также рассматривается хивинский поход под различными углами зрения. 88 том Сборника заключает книгу американского журналиста Мак-Гахана, непосредственного участника похода (вышла в Америке и переведена в 1875 на русский язык), полно резюмирующего события 1873 года.
Последующие годы после Хивинского похода богаты экспедициями и исследованиями. Иные из этих экспедиций имели своей задачей чисто географические исследования, другие собирали материалы естественно-исторического изучения края, для ознакомления с его производительными силами. Производились топографические съёмки, астрономические наблюдения, собирались статистические сведения и т.п. Результаты всех этих работ появились на страницах печати сначала в повременных изданиях, в виде отдельных сообщений, отчетов, а потом в многотомных трудах, вроде Трудов Арало-Каспийской экспедиции, путешествия Пржевальского, геологических трудов Мушкетова, путешествия и исследования горной страны Тянь-Шаня Северцева. Печатаются труды Маева, Федченко и др., и всё это собирается Межовым в «Туркестанский сборник».
Большое значение В.И. Межов придавал собиранию статей экономического характера – о состоянии торговли и её перспективах, об обнаруженных в крае залежах полезных ископаемых, в частности о возможностях разработки запасов каменного угля, о возникновении первых промышленных предприятий, о строительстве железных дорог и т. д.
Все материалы исторического, экономического, статистического, этнографического, литературоведческого, искусствоведческого характера облегчали работу современного исследователя, как удачно сказал Д. И. Логофет, - «по отыскиванию мельчайших крупинок среди безбрежной и бездонной пучины бумажного моря печатных произведений»[12]. Ни один исторический труд, ни одна докторская или кандидатская диссертация о колониальном прошлом Узбекистана и других центральноазиатских республик не могут обойтись без этого собрания публикаций.
«Туркестанский сборник» является совершенно уникальным культурным явлением, поскольку далеко не все из публикаций, которые в нём имеются, а это газеты, журналы, книги, издававшиеся в различных городах России во второй половине XIX века сохранились в стране, пережившей за это время несколько революций, гражданскую войну, две мировые войны и бурные девяностые.
7. Прекращение составление Сборника
Составление и выход в свет Туркестанского сборника продолжалось регулярно вплоть до 1887 г. В средней в год выходило по 20 томов.
В 1884 году генерал–губернатор Туркестана Н. О. Розенбах, усомнившись в полноте и ценности составляемого Межовым сборника, а главным образом, заинтересовавшись финансовой стороной этой работы, поручил Н. П. Остроумову и Н. В. Дмитровскому ознакомиться со сборником и дать свое заключение о целесообразности его продолжения. Н. В. Дмитровский в «Записке члена комиссии о составлении „Туркестанского сборника“», написанной совместно с Н. П. Остроумовым, дал подробный анализ работы Межова. Текст этой записки, к сожалению, не сохранился, однако черновик её в 1924 году обнаружил в Ленинграде известный библиограф – краевед Н. А. Буров. В ней содержится разбор более чем 300 томов сборника, вскрыты его основные недостатки и указано, что Межов, всецело поглощенный своими библиографическими трудами, отнесся к порученному ему делу не с тем вниманием, какого оно заслуживало, в результате чего было пропущено большое число важных сочинений или включены материалы, не относящиеся непосредственно к Туркестану.
Разумеется, многие из перечисленных недостатков «Туркестанского сборника» действительно имели место. Но в целом Сборник – издание несомненно ценное – не заслуживало столь критической оценки. Скорее всего, речь должна была идти о более широком охвате издававшихся о Туркестанском крае материалов, о более внимательном их отборе, т.е. об улучшении «Сборника», а вовсе не о его ликвидации. Тем не менее, генерал – губернатор Розенбах, основываясь на эту докладную записку Н. В. Дмитровского и Н. П. Остроумова, решил, что не целесообразно тратить ежегодно на составление Сборника большую сумму и признал необходимым прекратить его издание. Генерал–губернатору показалось, очевидно, чрезмерной отпускаемая ежегодно на эти цели сумма – 660 рублей.
В письме правителя канцелярии генерал – губернатора к Межову от 3 июля 1887 года, хранящемся в Центральном Государственном Архиве Узбекистана, говорится: «Ввиду уменьшения кредита на содержание Туркестанской Публичной библиотеки и недостаточности такового на покрытии всех производившихся до сих по Библиотеке расходов, в том числе и по изданию „Туркестанского сборника“, если таковые имеются, образовать соответствующее количество томов Сборника, которые и высылать по–прежнему в генерал–губернаторскую канцелярию.»[13].
Таким образом, с 1887 года по распоряжению администрации работа над столь важным в то время научным предприятием прекратилась, чем был нанесен огромный вред дальнейшему изучению края. Следует сказать, что немалую роль в издании упомянутого распоряжения сыграли и иные обстоятельства. Н. П. Остроумов писал: «Для времени Кауфмана этот сборник (т. е. Туркестанский сборник) имел неоцененное значение, так как в русской литературе только с завоевания Ташкента стали появляться географические, этнографические и исторические сведения о новозавоеванном крае, дотоле неизвестном для научных исследований европейцев ’’[14]. Первые двадцать лет устройства и освоения Туркестанского края были периодом кипучей деятельности многочисленных экспедиций, исследований, созданию больших капитальных трудов, а в следующее двадцатилетие наступила пора некоторого затишья. Некоторая перемена во взглядах, отразилась, очевидно, на ряде статей расхода по краю во вновь утвержденном бюджете.
В сохранившихся письмах самого Межова, для которого упомянутое распоряжение явилось большим ударом, звучит неподдельное огорчение. В письме от 24 августа 1887 года он пишет: « ... с большим прискорбием узнал, что И. О. Розенбах решился прекратить составление Сборника. Что ж сделать, против этого нечего возражать. Против нет, говорит пословица, и суда нет.» И в другом письме от 10 октября Межов, посылая в Ташкент последние 16 томов сборника, пишет: «Очень прискорбно было мне кончать дело, которым я занимался 25 лет, но делать, видно, нечего.»[15].
Сожаление В. И. Межова разделяли многие учёные, так как в течение последующих двадцати лет книжный и газетный материал не кем не собирался, и восполнить этот перерыв уже было не возможно, несмотря на тенденции к этому у позднейших продолжателей труда Межова.
8. «Ташкентский» период Туркестанского сборника
«Туркестанский сборник» обычно принято подразделять на две части: к первой части относятся тома 1 — 416 (1867—1887 гг.), собранные выдающимся русским библиографом В. И. Межовым (1830 −1894), а ко второй — тома 417—594. Такое деление «Туркестанского сборника» вполне закономерно и объясняется, конечно, тем, что между названными частями лежит большой промежуток времени в целых двадцать лет.
Прежде всего, нужно сказать, что Сборник хранился в хороших условиях и находился в полном порядке, и он был самым популярным среди других книг Туркестанской Публичной библиотеки (например, в 1903 году его выдавали в читальный зал (на дом не разрешалось брать) 609 раз). И не удивительно, что многим хотелось возродить это уникальнейшее собрание печатных материалов, но Межова к тому времени не было в живых, а в Петербурге и в Москве уже не было людей, подобно ему как бы созданных для библиографических начинаний такого рода. Однако в Ташкенте к тому времени были уже и библиографы и ряд выдающихся краеведов, группировавшихся вокруг Туркестанского Отдела Географического Общества, да и сама Публичная Библиотека к этому времени значительно выросла и окрепла. И вот на смену «петербургскому» периоду в истории «Туркестанского сборника» наступает «ташкентский», когда вся работа по его составлению производится в основном в стенах Туркестанской Публичной библиотеки силами местных деятелей.
Вопрос о возобновлении составления «Туркестанского сборника» был поднят 1898 году, но дальше обсуждения дело не пошло. Только в 1907 году по инициативе наблюдательного комитета, созданного ещё в 1876 году для лучшего управления работой библиотеки (в то время он назывался особой комиссией) была начата это большая и нужная работа. Дело составления Сборника комитет поручил выбранному из своей среды Бюро, в состав которого и вошло много желающих, но фактически в нём работали отставной статский советник, библиограф Н. В. Дмитровский, отставной коллежский советник, этнограф А. А. Диваев и заведующий Туркестанской Публичной библиотекой Титулярный советник И. П. Зыков, а также впоследствии изъявил желание помогать, не входящий в состав комитета, губернский секретарь, востоковед Ю. Ф. Бонч — Осмоловский.