Советскую делегация по сути закономерно парировала американские придирательства. Страны, которые объявили войну Германии и ее союзницам только потому, что страна-покровитель была в состоянии войны и эти страны не приняли активного участия в военных действиях, не понесли экономических затрат, не могли решать судьбу побежденных.
Суть возмущения американской стороны была в том, что при голосовании принималось решение при двух третьих голосов, что не позволяло американцам и англичанам проводить свои поправки договорам в обход мнению советской делегации. Именно по этому и хотели американцы расширить представительный состав на конференции. По этому поводу В.М. Молотов говорил: «Когда господин Эватт здесь говорил о том, что надо откровенно заявить, что если будет принято правило голосования, двумя третями, то тогда нельзя будет принять чего-либо, с чем не согласен Советский Союз, можно поблагодарить господина Эватта за откровенность. Заявление господина Эватта, правда, мне представляется необоснованным. Но если кто-либо хочет проводить некоторые решения против Советского Союза и ищет себе способ, как облегчить себе осуществление этой задачи, то мы, конечно, не можем быть помощниками в этом отношении. Мы думаем, что из этого ничего хорошего не выйдет» [4д, с. 43].
После предложения по внесению в процедуру конференции порядок голосования большинством от американской стороны, делегация Советского Союза высказалась против. Причины этому были описаны выше. Глава советской делегации к сказаной речи накануне ( 6 августа) в речи 8 августа констатировал: «Советская делегация согласна с представленным комиссией проектом правил процедуры, за исключением одного пункта. Советская делегация не согласна с решением комиссии, чтобы конференция принимала свои рекомендации простым большинством голосов, а не большинством в две трети голосов, как это предлагал Совет Министров Иностранных Дел, Советская делегация не может согласиться, чтобы на конференции принимались какие-либо рекомендации большинством одного голоса, чтобы одиннадцать делегаций навязывал свои предложения десяти другим делегациям. Такое решение советская делегация считает ошибочным и настаивает на пересмотре этого ошибочного решения комиссии» [5д, с 44].
Украинская делегация, возглавляемая Мануильским вторила делегации Совесткого Союза: «Украинская делегация считает опасным тот способ дискуссий, который был избран первым делегатом Великобритании, оспаривающим эту возможность за теми, кто не согласен в том или ином случае с решением большинства. Такого рода практика была бы не свободной дискуссией, а своего рода ни чем не оправданной претензией на диктат, которая успеха, конечно, иметь не будет, но затруднить работу Конференции сможет» [6д, с. 57].
Инетересно и мнение белорусской делегации. Так, руководитель делегации Белоруссии Киселев заявил, что белорусская делегация не может согласиться с той частью решения комиссии по процедуре, где указывается, что рекомендации могут приниматься простым большинством голосов. Он подчеркнул, что выступления некоторых делегатов на заседаниях процедурной комиссии, а также на пленуме, дают основание считать, что не все участники Мирной Конференции имеют искреннее намерение и желание к достижению согласованных и единодушных решений [7д, с. 59].
Тем самым Советский Союз возпользовался своим дипломатическим правом и не согласился с предложениями голосования. Однако при голосовании большинством голосов (в 14 против 6 при одном воздержавшемся) было принято решение о процедуре голосования. Так, формулировка звучала: «Те, которые получат большинство, превышающее половину, но мение двух третей голосов участников конференции» [2д, с. 204].
Кроме того, комиссия, при поддержке СССР, рпиняла постановление пригласить представителей Италии, Румынии, Болгарии, Венгрии и Финляндии, чтобы они изложили конференции свое мнение о проектах мирных договоров и приняли участие в работе соответствующих комиссий, в случае если это будет необходимо и если сами комиссии пожелают этого [2д, с. 204].
Тем самым, политическая изоляция стран предполагала амнистию и некоторое участие в решение своих судеб. Можно предположить, что такой политический ход был не возможен без участия СССР. Есть факты, которые говорят о том, что предоставленным правом страны-бывшие союзницы Германии пользовались. Так, 10 августа югославская делегация предложила, обсудить заявление, сделанное итальянской делегацией. Она мотивировала свое предложение важностью данного заявления. Предложение это было принято, и председательствовавший на заседании указал, что в повестку дня включается обсуждение заявления итальянской делегации [8д, с. 66].
По отношению к изучению заявлений Италии, СССР высказалось отрицательно, несмотря на то, что советская делегация заявляла, что Советский Союз отрицательно относится ко всяким попыткам навязать бывшим сателлитам Германии всякого рода внешнее вмешательство в их экономическую жизнь, отклоняя такие требования к этим странам и такое давление на эти народы, которые не совместимы с их государственным суверенитетом и национальным достоинством [1д, с. 39].
Возражение советской делегации в отношении обсуждения заявлений Италии во многом были продиктованы тем, что решение об заслушивании итальянской стороны были приняты в обход мнения СССР Югославской делегацией.
Острым вопросом на конференции встал о гараницах Италии и Австрии. Эти страны были обе причасны к развязыванию войны, только Австрия как часть Третьего Рейха. И австрийская делегация запросила у председателя конференции выступление по вышеобозначенному вопросу. Разрешение было полученно, с чем была не согласна советская делегация. Так, А.Я. Вышинский 17 августа на поленарном заседании говорил, заявил, что советская делегация не может согласиться с британским предложением — пригласить представителей австрийского правительства на конференцию. Советская делегация считает, вопреки мнению британской делегации, необходимым отклонить просьбу Австрии, т. к. не видит оснований к удовлетворению этой просьбы [9д, с. 71].
На конференции говорилось: «У Австрии имеются к Италии претензии в отношении Южного Тироля. Нам напомнили о том, что этот вопрос рассматривался в Совете Министров Иностранных Дел, добавляя, что, если Совет Министров уделил этому вопросу внимание, го и Мирная конференция должна уделить этому вопросу внимание. Это довольно удивительная логика. Я пришел бы к другому выводу: именно потому, что этот вопрос был рассмотрен в Совете Министров и там не нашел поддержки, поскольку Совет Министров единодушно отклонил претензии Австрии в отношении Тироля, — конференции не следует заниматься этим вопросом. У нас нет никаких оснований засорять работу нашей конференции лишними проблемами. Кстати сказать, об ускорении работы конференции говорят очень многие и очень много. Нужно действительно беречь время. Это тоже один из доводов против приглашения Австрии. В самом деле, какое конференция имеет право тратить свое время на рассмотрение притязаний австрийского правительства на Южный Тироль, на который претендует Австрия за счет Италии, пытаясь использовать Парижскую конференцию, чтобы изменить Сен-Жерменский договор 1919 года? Австрия домогается получить новые земли. Но, я спрашиваю, в награду за что, в качестве премии за какие усилия в борьбе демократических стран против гитлеровской Германии? Нет таких усилий, нет оснований для такой постановки вопроса» [9д, с. 71].
Стремление к пересмотру вопроса по границам Австрии и Италии видиться в ключе наростающего противостояния между формирующимся социалистическим лагерем и странами Запада. Конечно, Советский Союз не отстаивал права Италии на Тироль. Во многом допуск Австрии к обсуждению вопросов на конференции говорил о политическом весе этой страны, которая была порубежной с социалистическим лагерем – Чехославакией, Венгрией, Югославией. Отстаивание прав Австрии позволяло надеяться странам Запада на то, что эта страна будет выражать общие интересы в регионе в последующие периоды.
В целом можно говорить о том, что в первой декаде августа были сформированы комиссии по странам. Так, председателем комиссии по политическим и территориальным вопросам для Болгарии был назначен глава белорусской делегации К.В. Киселев.
Следует отметить, что страны-союзницы Германии имели достаточную активность на конференции. Им было позволено участвовать в прениях по вопросам мирных договоров. Так, на пленуме конференции 10 августа 1946 года выступил премьер-министр Италии де Гаспери, изложивший соображения итальянского правительства по проекту мирного договора. Де Гаспери заявил, что его правительство считае этот проект «крайне суровым». Основной упор он сделал на вопросах Триеста и Юлийской Крайны. Он настаивал на том, чтобы граница между Италией и Югославией была проведена по так называемой «линии Вильсона», которая, как известно, оставляла основную часть Юлийской Крайны.
- Что касается репараций, - говорил итальянский представитель, - то мы готовы принести необходимые жертвы, но не можем согласиться с тем, чтобы на итальянскую экономику возлагалось бремя на неопределенное время. – От имени итальянской стороны, де Гаспери предоставил меморандум, в котором были изложены критические замечания и поправки по каждой статье проекта договора [2, с. 211].
Как отмечал глава белорусской делегации: «Многие делегаты недоумевали. Складывалось впечатление, что де Гаспери «забыл», что речь идет в договоре о стране, которая активно участвовала в войне в союзе с Германией [2, с. 211].