Всемирная история том 3. Новая история. Оскар Йегер 2002 (стр. 116 из 155)
Битва под Прагой, 1757 г.
В 1757 году Фридрих мог ожидать вторжения с четырех сторон. Вторжение шведов представлялось маловероятным, да и не представляло серьезной опасности. Гораздо более опасался Фридрих готовившегося русского вторжения в лице 100-тысячной армии. Фридрих выслал против этой армии своего старого генерала Левальда с 30-тысячным войском. Против французов, рано выступивших в поход, были выставлены английские, ганноверские, гессенские и готские полки с пятью тысячами пруссаков. Этой смешанной армией командовал английский принц, герцог Кумберлендский. Для действий против шведов оставались 4000. Австрийское вторжение, очевидно, следовало предупредить, и Фридрих, лично командуя своими главными силами, направился против своего опаснейшего врага. Он вступил в Богемию 18 апреля, имея 117 000 человек, которые двигались тремя колоннами: первую вел сам курфюрст саксонский, вторую Шверин, наступая из Силезии, третью принц Брауншвейг-Беверн, следуя из Лаузица. Австрийцам пришлось отступить к Праге, предоставив продовольственные склады в Северной Богемии пруссакам, которые и забрали их один за другим. На горе Жижке, к востоку от Праги, стояла австрийская армия в числе 60 000 человек, под командой Броуна и герцога Лотарингского, которому даже и теперь был поручен такой ответственный пост в силу династического непотизма... Позиция австрийцев была выгодна, и они ждали вскорости еще 30 000 человек подкрепления под начальством Дауна. Фридрих не стал откладывать дела до его прибытия, успев стянуть к себе до 6 мая, 64 000 человек. Сделанная им рекогносцировка указала на возможность атаковать правое крыло неприятеля у Штербоголя, на юге возвышенности.
Генерал Броун
Фельдмаршал граф Даун. Гравюра работы Нильсона
Граф Шверинский, генерал-фельдмаршал, павший в битве под Прагой
Гравюра работы Э. Генне с портрета работы И. Г. Странца; внизу – апофеоз работы Б. Боде
В наступившей кровавой битве пал 73-летний фельдмаршал Шверин, с юношеским пылом бросившийся вперед со знаменем в руке во главе своего полка; но победа осталась за Фридрихом, хотя стоила ему громадных жертв. Австрийцы потеряли в этот день 24 000 человек, по другим источникам, 13 000 человек, но и убыль пруссаков равнялась 18 000 человек или, по самому умеренному счету – 12 000 человек. Притом город все же не был взят и побежденные были только отброшены в него. Необходимо было приступить к осаде; однако, несмотря на всю поспешность, с которой велись осадные работы, они требовали известного времени, а между тем Даун усилил свою армию бежавшими с Жижки до 60-тысячного состава, и небольшой отряд Беверна, оставленный для наблюдения за ним, не мог препятствовать его дальнейшим движениям, поэтому Фридрих решил сам атаковать Дауна и этим обеспечить себе дальнейшую осаду богемской столицы.
Битва при Колине
Даун стоял близ Кутной горы, потом занял крепкую позицию слева от Эльбы, между двумя большими селами на большой дороге из Праги в Вену, Планианом (к западу от дороги) и Колином (к востоку). Фридрих атаковал его в этом месте 18 июня после полудня. План был хорошо рассчитан, но бой затянулся до вечера, без перевеса в ту или другую сторону. Даун решился наконец прекратить дело и написал карандашом записку, которую послал к своим генералам: «Отступление к Суходолу». Но один саксонский подполковник, лучше понимая положение вещей, позволил себе задержать эту записку; и несколько случайностей, две-три отдельные ошибки слишком поусердствовавших прусских командиров, последняя атака австрийцев на утомленное левое крыло пруссаков, решили дело против Фридриха, который поздним вечером решился на отступление. Даун его не преследовал, но потери пруссаков были велики: Фридрих лишился 8000 человек своего отборнейшего войска, 45 орудий, 22 знамен и, что было ему больнее всего, видел разрушение своего грандиозного плана: покончить разом войну «ударом в самое сердце» австрийской монархии. Пришлось также снять осаду Праги; это было совершено чрезвычайно быстро, дельно и спокойно, как делалось и все в армии Фридриха. Велика была радость Австрии при этой первой действительной победе над пруссаками и их королем. Восхищенная императрица учредила даже по этому случаю новый орден «Марии Терезии», первый знак которого был возложен ею на счастливого вождя, Дауна. Германия тоже ожила. После сражения у Праги прусский полковник Майр с небольшим отрядом из 1300 человек пехоты и 200 гусар с 5 орудиями нагнал страху на всю Южную Германию, остановил даже вооружавшееся по распоряжению рейхстага в Регенсбурге, «подвижное германское ополчение»: теперь и он отступал; всюду настроение изменялось. Фридрих ушел обратно к Лейтмерицу (на правом берегу Эльбы), в Северной Богемии. Обстоятельства должны были решить, откуда грозила ему наибольшая опасность и против которого из врагов требовалось ему обратить, прежде всего, свои силы.
Западный театр войны: Гастенбек
Известия с других театров войны были тоже весьма неблагоприятны. Большая французская армия, угрожавшая с запада, в количестве 110 500 человек, перешла Рейн и двинулась на Везель, который даже не защищался. Но это войско шло медленно, из-за недостатка продовольственных складов, передвижных средств, денег и единства в распоряжениях. Главным делом, или побочным, но возведенным в главное версальскими льстецами, было доставление высокого поста принцу Субиз, который пользовался покровительством маркизы Помпадур. Пока главная французская армия, под начальством маршала д'Эстрэ, подвигалась к Вестфалии, Субизу был отделен особый корпус в 25-30 тысяч человек для вторжения в Саксонию. Д'Эстрэ встретился с герцогом Кумберлендским 26 июля 1757 года при Гастенбеке, на правом берегу Везера. Сражение было очень своеобразно: французский маршал, уже отдав приказ к отступлению, узнал, что и неприятель отступает, и что, следовательно, победа за французами. В августе его сменил герцог Ришелье, царедворец и столь же неспособный начальствовать армиями, как и герцог Кумберлендский, но действия этих удивительных стратегов все же привели к заключению договора, устроенного при посредстве Дании и известного под названием Конвенции Цевенского монастыря (8 сентября). Война прекратилась; войска союзников (гессенцы, брауншвейгцы и проч.) были распущены по домам; остальные заняли Стаде или, за ненадобностью здесь, перешли на правый берег Эльбы. Но эта конвенция страдала крайней неопределенностью; в ней не обозначались сроки для выполнения известных условий и передвижений войск. Продовольствие французских войск было обеспечено и герцог Ришелье, которому, по-видимому, была по сердцу сентиментально-человеколюбивая роль, за что он и получил похвальный рескрипт от Фридриха, остался в пределах Гальберштедтской области, не предпринимая ничего далее.
Северный театр войны: Грос-Егерндорф
Русская армия в количестве 80 000 человек двинулась в поход в мае и направлялась к Восточной Пруссии через Польшу и Литву. Мемель, который защищали 800 человек гарнизона, был вынужден капитулировать (5 июля). В августе прибыл к армии главнокомандующий, Апраксин, способный и распорядительный военачальник, который, однако, не мог удержать свою легкую конницу – казаков, калмыков и татар – от весьма хищного и своевольного хозяйничанья на неприятельской территории. Престарелый генерал-фельдмаршал Левальд с 24 000 войска попытался атаковать позицию 80-тысячной русской армии при Грос-Егерндорфе, но потерпел жестокое поражение и вынужден был к отступлению. Все ожидали, что Апраксин будет его преследовать и двинется быстро вперед; но, к крайнему изумлению Фридриха, Апраксин, тотчас после одержанной им победы, вдруг отступил в Польшу. Оказалось, что Апраксин действовал в данном случае по тайному указанию канцлера Бестужева, напуганного внезапной болезнью императрицы Елизаветы, и опасался перемены в русской политике, которая должна была неминуемо произойти в случае кончины Елизаветы, так как наследник престола (Петр III) был сильно расположен к Фридриху. Государыня, разгневанная таким самовольным способом действий канцлера Бестужева, приказала немедленно предать суду и его, и Апраксина; затем она продолжала войну с Фридрихом еще в течение целых пяти лет, и эта кампания замечательна тем, что здесь начали свое военное поприще двое великих русских полководцев – Румянцев и Суворов.
Имперская армия
Вследствие удачного боя при Колине было собрано и имперское войско в составе 33 000 человек, и сомнительная честь командования им была поручена австрийскому генерал-фельдмаршалу, принцу Иосифу Фридриху фон Гильдбургаузену. Задача его была скромной: он должен был соединиться у Эрфурта с 24 000 принца Субиза, которому было настойчиво внушено из Версаля – избегать сражения. Лучшей иллюстрацией этого карикатурного войска служит следующее: для одной роты в отряде Швабского округа один город поставил капитана, другой – старшего поручика, одна коронная аббатисса – второго поручика, один коронный аббат – прапорщика. Обмундировка, обувь, продовольствие соответствовали такому распорядку. Дезертирство было в большом ходу; у протестантских солдат оно было, так сказать, возведено в принцип и усиливалось по мере приближения битвы с пруссаками. Армии успели соединиться, действительно (25 августа), но при первом известии о приближении Фридриха они тотчас же отступили к Эйзенаху.