Всемирная история том 3. Новая история. Оскар Йегер 2002 (стр. 139 из 155)

Военные действия 1708 г.

Людовик XIV видел, что созданному им зданию французского могущества грозило неминуемое разрушение, и послал в Испанию особое доверенное лицо, чтобы уговорить Филиппа смириться перед настоятельной необходимостью. А между тем, союзникам особенно повезло в этом 1708 году. Англичане взяли Порт-Магон на острове Минорке и удержали его за собой в возмещение тех сумм, которых им стоил Карл III. Летом 1710 года союзники действовали и еще того успешнее, их поход замечателен своими удачами. 27 июля австрийский генерал Штаремберг одержал победу при Альменаре (в Арагонии), а 20 августа при Сарагоссе. Месяц спустя, 28 сентября 1710 года, Карл III вступил в Мадрид.

Война в Испании, 1709 и 1710 гг.

Но тут-то счастье и начало несколько изменять союзникам. Они нашли Мадрид совершенно опустелым и обезлюдевшим, лавки были заперты, дворянство, купцы и богатейшие граждане последовали за Филиппом, который удалился в Валльядолид. О католическом духовенстве и говорить нечего: оно было верно своему королю-католику и пользовалось озлоблением народных масс против «еретиков», забывая, что этим «еретикам» (протестантам) принадлежало чуть ли не полмира. Фанатизмом испанцев удачно воспользовался маршал Вандом, который собрал 20 000 человек войска и 9 декабря напал при Брихуэге на англичан, предводимых Стангопом, который и не подозревал о такой близости французов. Храбро защищались англичане, несмотря на то, что их застигли врасплох, но, в конце концов, принуждены были капитулировать. На следующий же день неутомимый герцог бросился на австрийские войска под командой Штаремберга. Последнему удалось, однако, удержать за собой поле сражения при «Вилла-Вициозе», но оставаться на этой вулканической почве, так сказать, горевшей у него под ногами, было все-таки опасно: поэтому австрийцы заклепали свои орудия и ушли, оставляя их за собою. К концу года Карл III снова был оттеснен в Барселону, а Филипп V сделался полновластным хозяином всей Каталонии и большинства главных испанских городов.

Кончина императора Иосифа I. Карл VI, 1711 г.

Несколько месяцев спустя свершилось еще более важное событие: 17 апреля 1711 года скончался бездетный император германский, Иосиф I, всего лишь на 36 году от рождения. Прямым наследником его оказывался все тот же Карл III, которому, таким образом, предстояло соединить в своих руках всю власть Габсбургского дома. 12 октября того же года он был торжественно коронован во Франкфурте римским императором под именем Карла VI.

Император Иосиф I незадолго до своей кончины в традиционном испанском придворном наряде (XVIII в.)

Переворот в Англии

Понятно, что это событие отразилось и на делах Англии, где и без того уже начиналось некоторое брожение. После воцарения в 1702 году королева Анна продолжала вести начатую Вильгельмом III политику. Как того требовал сам народ, а особенно партия вигов, она объявила Франции войну. Ее личные симпатии были, однако, на стороне тори, и потому она соединила в министерстве обе партии и их вождей: Годольфина, Сеймура, Ноттингема; на выборах же 1702 года перевес оказался на стороне тори. В чем, однако, Анна не последовала примеру своего предшественника, так это именно в его равном отношении к обеим партиям. Вильгельм же знал, что государю опасно выказывать преимущество той или другой партии, так как она не преминет забрать власть над правлением и над самим его королем.

Анна, королева Великобритании и Ирландии. Гравюра работы И. Смита с портрета кисти Кнеллера

В начале царствования Анны выдвинулся вперед и получил титул герцога полководец Марльборо, который отличался еще и при Вильгельме III своими блестящими военными и дипломатическими способностями. Первоначально он принадлежал к партии тори, но, в силу обстоятельств и своего видного положения во время войны, которую по справедливости можно было назвать «войной вигов», он очутился во главе последних и быстро поднял их влияние. Вследствие благополучного хода войны, при новых выборах в 1705 году перевес оказался на стороне вигов и во главе правления стали: со стороны тори – Харлэ (впоследствии лорд Оксфорд) и Сен-Джон (вспоследствии лорд Болингброк), а со стороны вигов – Сендерлэнд, Галифакс и Годольфин. Последний благополучнейшим образом управлял английскими финансами, а Марльборо соединял в себе одновременно звания главного полководца и первейшего дипломата королевства и был для королевы, не отличавшейся особым умом или развитием, более, нежели простым подданным. Влиянию его на монархиню много способствовала его жена: с нею королева была настолько дружна, что в переписке они называли друг друга просто миссис Морлэ и миссис Фримэн. С 1706 по 1709 год герцог Марльборо пользовался настолько неограниченным влиянием, что возмечтал получить назначение бессмертного «генерал-капитана» (главнокомандующего) английской армией. Солдаты любили его и потому его надежды не были лишены основания, несмотря на то, что были у него и значительные недостатки: несокрушимое честолюбие и стремление властвовать, которые он, однако, умел скрывать и облекать в приличные формы. Но нельзя сказать того же о его супруге. Такая же честолюбивая, как и герцог, герцогиня Марльборо не умела сдерживать свои порывы. Ее злость и желание первенствовать, наконец, несколько охладили любовь королевы к ней, но она еще не замечала в своей венценосной подруге никакой перемены и еще долго не заметила бы ее, если бы одна из главных фрейлин, которую герцогиня сама особенно рекомендовала Анне, не открыла глаза королевы на ее неблаговидное обращение и поступки. Немилость властолюбивых супругов еще ускорили политические и иные частные причины.

Герцог Марльборо. Гравюра работы И. Смита с портрета кисти Кнеллера

Герцогиня Марльборо. Гравюра работы И. Смита с портрета кисти Кнеллера

В мае 1710 года, когда наступили новые выборы, в отсутствие герцога Марльборо, партия тори одержала верх, а когда он вернулся, то немилость его уже вполне определилась: герцогиня была лишена своей высокой должности при дворе. Опираясь на решение главенствующей партии (т. е. тори), которая была против продолжения войны, правительство вступило в тайные переговоры с Францией в июле 1711 года, а в сентябре уже приступило к подготовительным действиям для заключения мира, о чем и оповестило тогда же союзников. В январе 1712 года в Лондон прибыл принц Евгений Савойский, его приняли любезно и с большим почетом, но миссия его убедить правительство в необходимости прекращения мирных переговоров с Францией так и осталась безуспешной. Тогда же, в январе 1712 года, начались переговоры держав в Утрехте и соглашение между ними состоялось по очереди: франко-английское, франко-голландское, франко-прусское, франко-савойское, испано-английское, испано-потругальское, испано-савойское, в промежутке времени с 11 апреля 1713 года по 6 февраля 1715 года. Совокупность их принято обозначать общим именем «Утрехтского мира».

Утрехтский мир, 1713 г.

Основное положение всех этих условий было: не соединять под одним скипетром Францию и Испанию. Филипп V, обратившийся уже в совершенного испанца, охотно отказался для себя и для своего потомства от всяких притязаний на французский престол. Его примеру, но в отношении испанской короны, последовал Орлеанский королевский дом, к которому теперь перешли права на французский престол. Зато Филипп Анжуйский торжественно был признан королем Испании и Индии. Людовик XIV обязался срыть укрепления в Дюнкирхене и осушить гавань. Кроме того, он уступил англичанам остров Св. Христофора (Вест-Индия) и некоторые спорные владения в Северной Америке. Испанцы уступили англичанам Гибралтар и остров Минорку, с условием, что населению будет предоставлена полная свобода исповедывать католическую веру. Испания, равно как и Франция, должна была признать права Ганноверского дома на английский престол. Для Франции и для Пруссии остались в прежней силе условия Вестфальского договора, испанская же часть Обергельдерна (Obergeldern) отошла к Пруссии и за ней было признано королевское достоинство. Испанцам пришлось отдать Сицилию Савойскому дому, к которому также должно было перейти и королевство испанское, если бы Филипп V умер бездетным, с сицилийскими же владениями был связан также и королевский сан. Соглашение, состоявшееся между Португалией и обеими державами, не имеют значения.

Раштадтский мир, 1714 г.

Император, однако, все еще продолжал вести войну сначала в союзе с Голландией, а затем и один: вскоре и голландцы заключили мир, по которому они получили «барьер», т. е. право осады в нескольких пограничных местностях и крепостях Испанских Нидерландов, по поводу которых им предстояло войти в соглашение с Австрией. Продолжать вести войну самостоятельно оказалось слишком тяжело для австрийцев и потому им тоже пришлось вступить в мирные переговоры. Главнейшие из полководцев обеих сторон – принц Евгений Савойский и маршал Виллар – сошлись в Раштадтском замке.

Мир был подписан 7 марта 1714 года. Альтбрейзах, Фрейбург и Кель французы вернули австрийцам, французские укрепления по правую сторону Рейна были срыты, но надежда императора получить обратно Эльзас не оправдалась, и Ландау в Рейнском Палатинате отошел к Франции.

Максу Эммануилу, с которым Людовик XIV не прочь был поделиться, и Иосифу Клименту, курфюрсту Кёльнскому, не досталось ничего нового: им только вернули их собственные, отнятые у них владения. Из спорных земель испанского наследства за императором остались Испанские Нидерланды, Милан, Сардиния, Неаполь. Таким образом, результатом двенадцатилетней войны явилось то, что некогда предлагал Вильгельм III. Дальнейшие соглашения, являвшиеся как бы дополнением и заключением Раштадтского договора, произошли 7 сентября 1714 года в Бадене (в Ааргау) и подтвердили его статьи: тот же параграф Ризвикского мира, который касался условий вероисповеданий, остался неприкосновенным на возвращенных территориях.