В истории всегда есть проблема, есть решение, есть переход к другой проблеме, но нет проблемы выбора между двумя или многими фактами. Незначительные факты - это тоже факты, вернее, как говорит Кроче, следы фактов, сведений, документов и памятников. Их можно рассматривать как отдельный класс.
Осмысление истории включает в себя ее периодизацию, так как она, так или иначе имеет свои периоды: начало, середину, конец. Так, например, христианские мыслители делили историю на предшествующую и последующую Спасению. Современные европейцы делят историю на античность, средневековье и современную эпоху. Несмотря на то, что эта периодизация подвергается критики, так как «она введена не законно, неизвестно как…»[10], она все- таки не исчезает.
Автор говорит о том, что идет бесполезный поиск исследователями, так называемой объективной и естественной периодизации. Например, в XIX веке Феррари в Италии и Лоренц в Германии (независимо друг от друга), выдвигали теорию исторических периодов в соответствии с поколениями, исчисленными в тридцать один или тридцать три года каждое и сгруппированными в тетрады или триады, которые составляют сто двадцать пять или сто лет. Однако ошибкой является превращение периодизации в нечто внешнее и натуралистическое – подвержены все учения, утверждающие, что история народов проходит те же стадии, что и индивид в своем психологическом и психическом развитии.
И, наконец, последним вопросом, рассматриваемым в теоретической части, является различие и разделение специальных историй и собственно история.
Итак, ошибочно считать, что общая история возвышается над специальными историями, то есть история, которая считается истинной и потому она главенствует над историей политической, историей экономической или социальной, историей морали или нравственных чувств и идеалов, историей поэзии и искусства, историей мысли и философии.
Автор говорит: «Когда ее (историю) считают политической и социальной, то приложением к ней служат картины литературы, искусства, философии, религии и других малых жизненных сфер; когда – историей идей или умственного прогресса, то на низшую ступень помещается социальная история и все остальные; когда - экономической историей, то все прочие становятся историями или хрониками…».[11] Никакой другой реальной истории, кроме истории специальной, не существует.
Когда же история осмысливается в своей конкретности, то сразу обнаруживается, что одну ее сторону нельзя помыслить без другой. После всех этих историй историю еще только надлежит создавать. Отсюда следует, что история есть одновременно история и политическая, и литературная, и религиозная – и одна из этих историй главная, а именно та, которую лучше знает и больше ценит автор.
История историков всегда имеет всегда идет по пути внутренней реконструкции, тогда как история натуралистов идет по пути аналогий. Ложную историю или квазиисторию обвиняют в том, что она сводит в общую хронологическую схему объекты, не имеющие единого местоположения в пространстве. Системы классификаций и мнимые истории используются не только в области так называемых естественных наук или наук, изучающих мир живых организмов, но также в этике, в науках о человеческом мире.
Надо также учитывать, что система классификаций и псевдоисторические или подобные им построения опираются не только на живые, то есть, воспроизведенные современной мыслью истории, но и мертвые, то есть на архивные сведения, документы, памятники. Тем самым ложные истории, берущие начало из естественных наук, ничем принципиально не отличаются от ложных историй, происходящих из гуманитарных наук. Таким образом, в их основе часто лежит непонимание истории.
Вторая часть теории и истории историографии, как уже было сказано выше, основные этапы западноевропейской исторической мысли.
В целом по истории историографии написано много трудов, как специальных, касающихся отдельных авторов, так и более общих, которые объединяют их в группы (по нациям, по эпохам, или всех вместе во «всеобщих» историях).
При исследовании историографической мысли необходимо разграничение истории историографии и истории практических явлений, или «социального и политического духа», которая присутствует в трудах историков, но так как грань между ними трудно различима, необходимо ее обозначить. Эти явления принадлежат материи, а не теоретической форме истории, это не историография, а актуальная история, история в ее становлении.
История историографии не является ни литературной историей, ни историей культурных, социальных, политических, нравственных, то есть практических по своей природе, явлений. Однако все они в ней присутствуют, но акцент делается на ее субъекте – историографической мысли.
История и теория истории обе являются «продуктом мышления» и так же связаны между собой, как связано внутренним единством мышление.[12] Историк одновременно с историческим фактом всегда, так или иначе, осмысляет теорию истории. Из этого следует вывод о том, что вместе с теорией истории он осмысливает теорию всего, о чем он рассказывает. Так, античная историография соответствует античному пониманию религии, государства, этики и всей действительности; средневековая – христианской теологии и этики, историография первой половины XIX века – идеалистической и романтической философии, а вторая половина – натуралисткой и позитивистской.[13]
В итоге, хотелось бы отметить, что в предшествующий период нашей истории на Кроче - идейного противника марксизма был наложен запрет, и о публикации его работ на русском языке не могло быть и речи. Кроме того, еще одной из причин почти полного отсутствия переводов работ Кроче является трудности, связанные с усложненным его повествованием. Лишь в 1902 и 1920годах было переведено две его работы, а в 1998 году была опубликована «Теория и история историографии». Но, несомненно, то, что ее публикация обогатила кругозор современных российских исследователей исторической мысли.
[1] Бенедетто Кроче. Теория и история историографии/ Послесловие Т. В. Павлова. С.191
[2]. См. там же: с.189.
[3] Бенедетто Кроче. Теория и история историографии. С.9.
[4] См. подробнее: Бенедетто Кроче. Теория и история историографии. С.12-14.
[5] Там же: с.29.
[6] Бенедетто Кроче. Теория и история историографии. С.40.
[7] Там же: с.48.
[8]Бенедетто Кроче. Теория и история историографии. С.52.
1Бенедетто Кроче. Теория и история историографии. С.66.
[10] Там же: с.68.
[11] Бенедетто Кроче. Теория и история историографии. С.73
[12] Бенедетто Кроче. Теория и история историографии. С.105.
[13] См. подробнее там же: с. 107.