План:
Введение стр.
Введение
События 60-70-х гг. 20 в. в Китае, во всем мире связываемые с термином «культурная революция», до сих пор окружены множеством легенд и вымыслов. Это обусловлено, во- первых, слабой источниковедческой
базой по этому вопросу. Многие документы, связанные с этим периодом, КПК до сих пор скрывает от исследователей. Во- вторых, слияние реальности и вымысла в его описании, косвенно свидетельствует о том, что интерес к нему как на Западе, так и в самом Китае высок и сегодня. Недостаток информации часто восполняется легендами.
Одной из основных причин повышенного внимания к «культурной революции» является то, что она была напрямую связана с судьбой китайской интеллигенции и определила эту судьбу на долгие годы вперед. Несмотря на свое название, великая пролетарская культурная революция была фактически направлена на разрушение богатейшего культурного наследия страны, ее идеологи сражались против современной науки и культуры Китая. Таким образом, главный враг персонифицировался «революционерами» в образах шэньши, благородного мужа, традиционно почитавшегося в китайском обществе и пользовавшегося непререкаемым авторитетом. Так революция пыталась порвать с «позорным прошлым» Китая. Кроме того, ненависть и агрессия была направлена и в адрес прогрессивных ученых, мыслителей, инженеров, вообще людей умственного труда. Это значит что китайская цивилизация «очищалась» как от многовекового наследия, так и от современного ей интеллектуального потенциала и развития. И главными методами в этом направлении были: физическое давление на интеллигенцию, выражавшееся в насилии и моральном унижении ее представителей, «исправление» ее путем принуждения к физическому труду. Эти действия сопровождались заявлениями Мао Цзэдуна о равенстве между физическим и умственным трудом.
За ходом «культурной революции» внимательно следил весь мир. С самого ее начала Мао Цзэдун и его единомышленники подверглись жесткой критике со стороны СССР. Политический обозреватель газеты «Правда» Ф.М.Бурлацкий писал в книге «Маоизм или марксизм?»:
«Что касается образа жизни в ... Китае, то здесь насаждаются такие нравы, обычаи, привычки, которые могут поставить в тупик любого здравомыслящего человека. Возьмите, например, практику «перевоспитания» лиц умственного труда в деревне, основанную на убеждении в том, будто, поработав мотыгой, интеллектуал «исправит свою идеологию». А эти чудовищные издевательства над людьми, от которых требуют публичного покаяния в «неправильных» поступках и мыслях. А чего стоит коллективное чтение цитат Мао, наподобие псалмов в сектантских молитвенных домах и т.д.»1.
Беспрецедентность той кампании, которая велась китайскими хунвэйбинами и цзаофанями под руководством «четверки» против духовного и интеллектуального наследия своей нации, однозначно порицалась Советским Союзом.
«В том, что касается культуры, так называемая «культурная революция свелась к поруганию отечественной и мировой культуры»2 .
Однако несмотря на то, что события в Китае сразу обратили на себя внимание СССР и его негативную оценку, достаточно глубокой проработки вопроса о судьбе китайской интеллигенции в трудах советских исследователей в этот период не было. Ими критиковалась «культурная революция» но причины, по которым она сражалась с представителями интеллигенции, не анализировались должным образом.
Причинам, этапам, движущие силам самой известной кампании в Китае 20 века посвящены следующие исследования российских и зарубежных китаеведов:
1. Асланов Р.М. Три модели и перспективы развития социализма в КНР // Восток- Россия- Запад: Ист. и культурол. исслед.: К 70- летию акад. В.С. Мясникова- М., 2001- с.473-491.
2. Меццетти Ф. От Мао до Дэна. Преобразование Китая. М., 2005.
3. Усов В.Н. Культурная революция в Китае. Китай: история в лицах и событиях. М., 1991.
В данном исследовании будет рассмотрено положение китайской интеллигенции в 60-70-е гг. в наиболее тяжелый для нее период, когда “культурная революция” находилась в фазе своего наивысшего подъема и репрессии были основным методом Мао Цзэдуна и его окружения в борьбе с инакомыслием. Необходимо определить предпосылки революции, ее первопричины, проявившиеся уже в первых шагах ЦК КПК к ужесточению мер по борьбе с инакомыслием.
1. Кампания “Ста цветов” как первый шаг на пути к “культурной революции”
Для того, чтобы понять, каковы мотивы кампании против китайской интеллигенции, проводимой в рамках «культурной революции», обратим внимание на один кратковременный, но очень показательный акт, совершенный КПК в предшествующий период.
После завершения кровопролитной гражданской войны и провозглашения в 1949 г. Китайской Народной республики многие представители китайской интеллигенции начали возвращаться на родину.
Ф.Меццетти писал о интеллигенции в этот период:
«Несмотря на рост насилия, коммунистическая власть, которая была пропитана духом национальной гордости и исторического возмездия Китая, возбудила симпатии среди интеллигенции и, в частности, среди тех кто находился заграницей. Многие из них решили вернуться, чтобы отдать в распоряжение нового режима свои научные, технические, профессиональные и культурные знания, хотя и не были полностью согласны с ним. Исторически в китайском интеллигенте очень сильно чувство социальной ответственности, стремление служить обществу и родине. Новая власть с ее мессианскими устремлениями вновь обретенного Китаем достоинства, привлекала их и завораживала»1.
27 февраля 1957 Мао Цзэдун выступил с речью «О правильном разрешении противоречий внутри народа». В ней он высказал идею о необходимости привлечения интеллигенции к решению социальных и экономических проблем, существовавших в КНР на тот момент путем предоставления ей свободы слова. В печати и публично оппозиция могла высказывать напрямую свое мнение о методах управления КПК государством, критиковать ее и предлагать свои способы исправления ошибок власти. Интеллигенция как будто приглашалась к сотрудничеству. Акция, названная «Сто цветов», рассматривалась в историческом контексте, сравниваясь с периодом «борющихся царств» китайской древности, когда мыслители были свободны и независимы от государей, что позволяло им высказывать свое мнение о них без всяких опасений. Сам Мао Цзэдун заявил подобно императору: «пусть распускаются сто цветов, пусть соперничают сто школ»1.
Открытая критика властей не заставила себя ждать.
«В газетах публиковались бесчисленные статьи университетских преподавателей, известных людей, писателей, артистов, вообще интеллигенции:
все более суровые разоблачения и критика в адрес партии. Сама партия на самых высоких уровнях организовывала собрания с некоммунистами, чтобы они могли открыто высказать самую нелицеприятную критику, о которой затем сообщалось в печати. ... Нападки, все возрастая, уже стали затрагивать основы режима, его политику террора, его авторитаризм, его экономическую политику»2 .
Однако в скором времени стало ясно, что подобное «сотрудничество» интеллигенции с властью равносильно самоубийству первой.
С опубликованием 8 июня в газете “Жэньминь жибао” статьи “Для чего все это?”, где отмечалось, что оппозиция, воспользовавшись правом голоса, стала призывать к смене строя, давшего ей это самое право, началась кампания против инакомыслящих. 19 июня были внесены поправки в текст речи Мао Цзэдуна от 27 февраля. Оговаривалось, что критика должна вестись с целью усиления руководящей роли КПК, а не против ее монополии на власть.
Все те, кто нарушил это “условие”, подверглись репрессиям. Число лишившихся должности, арестованных, отправленных на принудительные работы, измерялось сотнями тысяч.
В чем причина таких резких, противоречащих друг другу шагов, принимаемых Мао и его окружением в отношении интеллигенции? Наиболее распространенная версия- “кампания ста цветов” была необходима им для внесения раскола в ее среду и выявления ее нелояльных власти представителей, т.е. в конечном счете для борьбы с оппозицией. Этой точке зрения есть подтверждение в словах самого Мао Цзэдуна:
“Буржуазии и буржуазной интеллигенции было позволено начать эту войну, и некоторое время печать воздерживалась от того, чтобы отвегать дикие нападки буржуазных правых. Партии было дано предписание не начинать контратаку. Таким образом массы могли отличить доброжелательную критику от недоброжелательной, а в это время партия собирала силы, чтобы в нужный момент пойти в контратаку. Сейчас находятся люди, которые говорят, что это была скрытая уловка. Действительно, это была уловка, но открытая. И об этом открыто сказали врагу: чудовища и злые духи могут быть уничтожены только тогда, когда им разрешают выйти на поверхность. Ядовитые растения можно выкорчевать только, когда они вырастут и поднимутся над землей”1.
Выбор Мао Цзэдуном именно такого хитроумного способа борьбы с оппозицией, когда усыплялась ее бдительность, и тем самым облегчалось ее выявление, был во многом обусловлен тем, что в Китае стало известно о “венгерских событиях”. Страх того, что возможно их повторение в китайских условиях, побудил власть “пойти навстречу” оппозиции. Однако вопрос о том, была ли данная уловка заранее спланирована Мао Цзэдуном или он действительно предоставил интеллигенции право голоса, не желая допустить развития событий по “венгерскому сценарию” и уже в ходе “кампании ста цветов” воспользовался сложившейся ситуацией, остается открытым.
Бесспорно то, что эта кампания стала первым шагом на пути к конфронтации с интеллигенцией, к которой Мао Цзэдун всегда относился с недоверием и враждебностью.
2. Судьба китайской интеллигенции в разгар “культурной революции”