Среди многочисленных различных исков необходимо выделить следующие важнейшие виды: actio in rem (вещный иск) и actio in personam (личный иск). Юрист Павел противопоставляет право собственности на вещь, с одной стороны, и право требовать от другого лица что – либо сделать или чего – либо не делать (воздержаться от определенного действия), с другой стороны; право собственности (как и другие права) может быть нарушено любым третьим лицом, причем заранее неизвестно, кто именно является возможным нарушителем права. Поэтому принято говорить, что для защиты такого права иск дается против любого третьего лица, которое будет нарушать право данного лица; иск в этом случае называется actio in rem – вещный иск. Термин actio in rem показывает, что отвечает по иску тот, у кого находится вещь, или вообще тот, кто посягает на данную вещь. По современной терминологии это называется абсолютной защитой [41, с. 86].
В противоположность action in rem иск, именуемый actio in personam, дается для защиты правоотношения личного характера между двумя или несколькими определенными лицами. По современной терминологии это относительная защита.
Другое важное различие исков action stricti iuris - иск строгого права и actio bonae fidei – иск, построенный на принципе добросовестности. Основное значение этого различия заключается в том, что при рассмотрении исков строгого права судья связан буквой договора, из которого вытекает иск, при рассмотрении исков bonae fidei положение судьи свободнее, он имеет право принимать во внимание возражения ответчика, основанное на требованиях справедливости.
Одним из средств осуществления правотворчества без изменения буквы закона служила actio utilis, то есть иск по аналогии. Эту разновидность исков можно пояснить на следующим примере. Если одно лицо неправомерно уничтожает или повреждает чужое имущество, то причинитель вреда отвечает лишь при условии, если вред причинен телесным воздействием на телесную вещь. С помощью иска в форме utilis претор распространил защиту потерпевшего вред и на те случаи, когда вред причинен виновным образом, но без непосредственного телесного воздействия на вещь (например, лицо виновным образом уморило чужое животное голодом) [48, с. 94].
Существовали также иски с фикцией. В тех случаях, когда претор признавал необходимым распространить предусмотренную законом защиту на какое – то новое, не предусмотренное в законе отношение, он иногда предлагал (в формуле) судье допустить существование некоторых фактов, которых в действительности не было, и с помощью такой фикции подвести новое отношение под один из существующих исков. Например, когда назрела потребность допустить передачу требования от одного лица к другому, то для защиты нового лица претор стал давать иск, в котором судье предлагалось предположить (допустить фикцию), что новое лицо является наследником первого лица. Тем самым лицо, которому передано право требования, получало исковую защиту.
Различались иски штрафные и иски об удовлетворении, или о восстановлении нарушенного состояния имущественных прав. Иногда из одного и того же факта вытекали одновременно и штрафной и реиперсекуторный иски.
В отличие от римского права, в котором предоставление судебной защиты порождало право, в современном правосознании субъективное право рассматривается как первичное (prius), в то время как его судебная защита является лишь его последствием (posterius). Указанное различие вызывалось особым, самостоятельным положением римского магистрата, в отличие от современного суда, подчиненного в своей деятельности закону. Римская actio являлась тем самым не средством защиты права, а самостоятельным выражением права. Решающим для римлянина, утверждал Виндшайд, было не право, существующее вне и до его судебного осуществления, а возможность осуществления воли судебным путем, т.е. путем иска, который создавал магистрат. Таким образом, римско - правовое понятие actio сменяется, по мнению Виндшайда, новым, современным понятием, которое Виндшайд назвал «притязанием» (Anspruch) [41, с. 124].
В дальнейшем, критикой понятия притязания было выяснено, что существенной разницы между этим понятием и римской actio, которую находил Виндшайд, в действительности нет. Римско - правовой иск был столь же немыслим вне права, как и право (притязание) без судебной защиты. Так, если претором обещана при известных условиях защита, то это значит, что претор, как представитель государственной функции юстиции, при наличии этих условий обязан ее предоставить; это значит, что на предоставление такой защиты у управомоченного имеется притязание к претору.
История развития аналогов искового производства в России, строго говоря, ведет свое начало с принятия в 1864 г. Устава гражданского судопроизводства. Однако, если говорить об упрощении гражданского процесса по русскому законодательству в более широком смысле, то следует упомянуть о периоде более раннем – 14 и 15 вв., когда стремление по возможности упростить процесс привело к возникновению института так называемых Бессудных грамот [29, с. 59].Упрощение заключалось в том, что в состязательном процессе, начинавшемся по жалобе истца, в определенных ситуациях дело могло быть разрешено по существу специальным судебным актом без процесса доказывания и судебного разбирательства. Функцию такого акта, по всей видимости, выполняла бессудная грамота. Информация о ней – крайне скудная – встречается в Псковской и Новгородской Судных грамотах, в Судебниках 1497 и 1550 гг. и некоторых других актах той эпохи.В Судебнике 1497 г. (Судебник Ивана 3) о бессудных грамотах упоминается в статьях 25, 27, 32, 361. Содержащаяся в них информация касается прежде всего вопроса о пошлинах, взыскиваемых за выдачу грамоты; сведения о процедуре выдачи очень бедны. Вероятно, в Судебнике была зафиксирована только часть правил, касавшихся института. При отправлении правосудия, возможно, пользовались нормами обычного права, а также нормами судных грамот.В литературе признано, что бессудная грамота являлась решением суда, вынесенным без судебного разбирательства в связи с неявкой ответчика в судебное заседание и констатировавшим проигрыш дела ответчиком. За истцом утверждалось право так, как если бы суд состоялся.В статье 27 Судебника 1479 г. определялось, что на восьмой день после срока, указанного в срочной грамоте, дьяк мог выдать бессудную. Вероятно, в течение семи дней не явившаяся к сроку сторона еще могла подойти и, следовательно, дело еще могло быть разрешено в обычном порядке с вынесением правовой грамоты (обычно решением суда). В.Н. Татищев, комментировавший текст Судебника 1550 г., отметил, что последствиями выдачи бессудной грамоты являлось то, что истец, получивший такую грамоту на ответчика имел «власть везде оного поймать и пред суд представить для правежа и наказания», а также «вольно его бить и грабить, только самого не убить и дом не разорить». Последняя формулировка представляет собой, по сути, выражение в архаической форме права на принудительное взыскание с должника, предоставляемое государством кредитору в выданной последнему бессудной грамоте.«Бессудное обвинение» предусматривалось и Соборным Уложением 1649 г., нормы которого более детально определяют условия, при котором могла быть выдана бессудная и – что очень важно – указывают, что бессудная могла быть выдана и ответчику при неявке в судебное заседание истца. Если ответчик, вызываемый приставом, являлся в суд в срок, а истец в течение недели после подачи приставной памяти не подавал на него исковой челобитной, то последний лишался права на иск. Если ответчик, вызываемый на суд зазывной грамотой, являлся в срок, а истец не являлся в этот срок или неделю спустя после этого срока в суд, то также лишался права на иск.Вскоре после принятия Соборного Уложения бессудное обвинение было законодателем отменено [37, с. 31].Следующий шаг был сделан во второй половине 19 столетия. До проведения реформ 60-х гг. 19 в., согласно своду законов, в российском гражданском процессе производство дел бесспорных было отделено от производства спорных дел. «Бесспорные обязательства и акты, - писал И.Е. Энгельман – имели равное значение с судебными решениями и должны были быть приводимы в исполнение полициею со скоростью и строгостью. Однако на практике эти отвлеченные правила оказались вполне несостоятельными: признания спорных прав по суду еще можно было добиться, но нескончаемы были волокиты при исполнении судебных решений и при взыскании по бесспорным делам».В 1890 г. Министерство Юстиции поставило вопрос о распространении понудительного порядка взыскания и на дела о взысканиях по актам, производящихся в общих судах и у мировых судей. Однако Государственный Совет признал более правильным целиком резко не отступать от состязательного начала, закрепленного Уставом, и поручил Министру Юстиции лишь упростить сокращенный порядок производства. 3 июля 1891 г. Устав гражданского судопроизводства был дополнен главой восьмой «Об упрощенном порядке судопроизводства» (ст. ст. 365-1-365-24) [42, с. 64].Высокий уровень разработки теории упрощения гражданской процессуальной формы в трудах дореволюционных ученых – процессуалистов и действенность понудительного исполнения по актам предопределили закрепление аналогичного института в первом советском ГПК 1923 г. (ГПК РСФСР). В нем впервые появился сам термин «судебный приказ», которым мы пользуемся в настоящее время. Глава 24 ГПК РСФСР называлось «О выдаче судебных приказов по актам» и содержала 10 статей (ст. ст. 210-219).После принятия основ гражданского судопроизводства Союзов ССР в 1961 г. в развитии гражданского процессуального права наметилась тенденция освобождения суда от рассмотрения исковых дел, в которых фактически отсутствовал спор о праве. Так в 1968 г. Основы законодательства о браке и семьи допустили возможность развода в административном порядке, когда у супругов имелось обоюдное согласие и не было несовершеннолетних детей.Еще раньше, в 1967 г., законодателем была предусмотрена возможность внесудебного порядка взыскания алиментов по заявлению плательщика.Ограничение права на судебную защиту прав и институтов не воспринималась как ущемление прав граждан, а считалось прогрессивным явлением, ускоряющим защиту и разгружающим суды. Например, Д.М. Чечот утверждал, что, во-первых, «судебная защита в целом ряде случаев предусмотрена для таких прав и интересов, которые вполне могут быть обеспечены в несудебном порядке» и, во-вторых, «государство и общество в целом совсем не заинтересовано в том, чтобы по каждому случаю гражданского правонарушения заинтересованное лицо привлекало нарушителя к суду. Интерес общества, видимо, должен состоять в том, чтобы нарушитель и без судебного вмешательства восстановил нарушенное право…» [52, с. 59].Шакарян М.С. полагала, что «бесспорные дела, как, например, дела о взыскании алиментов в случаях, когда ответчик не возражает против их уплаты в установленном законом размере, должны быть изъяты из ведения суда.Взыскание алиментов в этом случае могло бы осуществляться на основании исполнительной надписи или приказа нотариуса».Перспективы упорядочения судебной компетенции виделись в освобождении судов «от рассмотрения дел, которые в силу своего бесспорного характера не требуют применения судебной формы защиты».Таким образом, история искового производства в России, зародившаяся еще в Древнем Риме, получила свое продолжение и в настоящее время.Институт защиты гражданских прав является важнейшим институтом теории гражданского и гражданского процессуального права, без понимания которого сложно разобраться в характере и особенностях гражданско-правовых последствий и других вопросах, возникающим в связи с защитой гражданских прав и интересов.