Из изложенного усматривается, что нож во время совершения хулиганства применил к Горбачёву Тараскин.
Ни органами следствия, ни судом не установлено предварительной договорённости между Естехиным и Тараскиным о применении последним ножа, а также не выяснено, знал ли Естехин о наличии у Тараскина ножа.
Таким образом, умысел Естехина не был направлен на совершение совместно с Тараскиным хулиганства, сопряжённого с применением ножа.
Исходя из положений ст. 36 УК РФ, действия Тараскина, применившего нож при хулиганстве, следует признать эксцессом исполнителя, а действия Естехина надлежит переквалифицировать с ч. 3 ст. 213 УК РФ на пп. «а», «б» ч. 2 ст. 213 УК РФ.
Если же разобрать данную ситуацию применительно к действующей редакции ст. 213 УК РФ, то действия Естехина, независимо от наличия или отсутствия предварительного сговора с Тараскиным на применение последним ножа в отношении Горбачёва, не могут быть квалифицированы как хулиганство, так как он не применял данный предмет при осуществлении насилия, и его действия не только не составляли органическую часть хулиганства, совершённого Тараскиным, но и не способствовали его совершению. Действия же Тараскина, напротив, обеспечивая совершение насильственного деяния Естехиным, составляли неотъемлемую часть данного преступления, то есть являлись соисполнительством в нанесении побоев Шарафетдиновой и причинении лёгкого вреда здоровью Рвачёвой, а также в последовавшем за хулиганством нанесении побоев Горбачёву. Таким образом, в приведённом примере хулиганство совершил только Тараскин, а в целом его действия должны быть квалифицированы по ч. 1 ст. 213 УК РФ и по ч. 2 ст. 115 УК РФ, а также дважды по ч. 2 ст. 116 этого УК. Юридическая оценка действий Естехина должна осуществляться по ч. 2 ст. 115 и дважды по ч. 2 ст. 116 УК РФ.
Следовательно, выходящее за рамки предварительного сговора применение оружия или предметов, используемых в качестве оружия, одним из соучастников насильственного деяния, совершаемого из хулиганских побуждений, оценивается по правилу эксцесса исполнителя с учётом его роли в деянии, осуществленном соучастниками вне применения им оружия или соответствующих предметов либо в процессе такого применения.
В отношении второй из предложенных нами ситуаций считаем, что содеянное соучастниками необходимо разделить на два этапа, первый из которых охватывает деяние до момента достижения соглашения о последующем его продолжении с применением одним или несколькими из соучастников оружия или предметов, используемых в качестве оружия, а второй - с момента достижения такого соглашения до окончания или пресечения деяния. В данном случае нет перерастания одного деяния в другое, а налицо реальная совокупность двух преступлений, последним из которых является хулиганство, причём совершённое группой лиц по предварительному сговору. Соответственно, квалификация должна осуществляться отдельно в отношении каждого из деяний. При этом установление тяжести вреда здоровью при каждом из них оценивается также отдельно и никоим образом не суммируется, за исключением случаев перерастания деяния в более тяжкие преступления — убийство, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего.
Раздельное установление тяжести вреда здоровью возможно на основании показаний потерпевших, подозреваемых и обвиняемых, свидетелей происшедшего, а также судебно-медицинской и других видов экспертиз.
Хулиганство, связанное с сопротивлением представителю власти либо иному лицу, исполняющему обязанности по охране общественного порядка или пресекающему нарушение общественного порядка, является последним квалифицированным видом данного преступления.
Отличается данный вид хулиганства тем, что при его совершении виновное лицо оказывает сопротивление представителю власти либо иному лицу, исполняющему обязанности по охране общественного порядка или пресекающему нарушение. Такое сопротивление должно быть связано именно с уголовно наказуемыми хулиганскими действиями и совершено в процессе таковых, быть их органическим элементом. Если же хулиганство окончено и после этого виновное лицо оказывает сопротивление лицам, пытающимся его задержать, рассматриваемый квалифицирующий признак отсутствует, и содеянное квалифицируется самостоятельно[11].
В соответствии с примечанием к ст. 318 УК РФ представителем власти «признается должностное лицо правоохранительного или иного контролирующего органа, а также иное должностное лицо, наделенное в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от него в служебной зависимости».
Иным лицом, исполняющим обязанности по охране общественного порядка, является, например, военнослужащий, задействованный в охране общественного порядка.
В отношении сотрудников милиции, являющихся представителями исполнительной власти, Верховный Суд РФ разъяснил, что «согласно п. 1 ст. 10 Закона Российской Федерации «О милиции» милиция обязана предотвращать и пресекать преступления и административные правонарушения. При этом не имеет значения, находился ли работник милиции на дежурстве или же по своей инициативе принял меры к пресечению преступления»[13 c.861].
Сопротивление при совершении хулиганства может быть оказано в отношении любого гражданина, пресекающего хулиганские действия, что также обусловливает квалификацию по ч. 2 ст. 213 УК РФ.
Мелкое хулиганство, влекущее административную ответственность, связанное с сопротивлением лицам, пытающимся пресечь такое деяние, не должно квалифицироваться по ч. 2 ст. 213 УК РФ. Такие действия, в зависимости от характера оказанного сопротивления, либо полностью охватываются ч. 2 ст. 20.1 КоАП РФ, либо требуют самостоятельной квалификации по соответствующим статьям УК РФ (например, ст. ст. 115, 116, 318 УК РФ).
По нашему мнению, нельзя согласиться с авторами, рассматривающими отказ прекратить хулиганские действия в качестве разновидности рассматриваемого сопротивления. Сопротивление лицу, пресекающему хулиганские действия, должно заключаться в активном противодействии, затрудняющем либо исключающем возможность остановить хулиганские действия виновного[58 c.25].
Нельзя квалифицировать по ч. 2 ст. 213 УК РФ хулиганские действия, в ходе которых виновное лицо проявляет лишь неповиновение сотруднику милиции или военнослужащему, а равно другому лицу, выполняющему обязанности по охране общественного порядка. Такое неповиновение может подпадать под действие административного законодательства (ст. 19.3 КоАП РФ).
«Когда речь идет о сопротивлении «иному лицу», пресекающему нарушение общественного порядка, пресекающими эти действия должны быть признаны не просьбы и словесные призывы, а активные формы вмешательства лица, направленные на прекращение хулиганства, включая применение силы». Полагаем, что данное положение относится ко всем лицам, пресекающим хулиганство.
По нашему мнению, ч. 2 ст. 213 УК РФ полностью охватывает физическое воздействие в отношении гражданина, пресекающего хулиганство, доходящее по тяжести последствий до причинения ему лёгкого вреда здоровью. В отношении же представителей власти действуют определённые исключения. «По смыслу ст. 213 УК РФ, если при совершении хулиганства, сопряженного с сопротивлением представителю власти, было применено насилие, опасное для здоровья, то оно (в зависимости от конкретных обстоятельств) должно быть дополнительно квалифицировано по ст. 317 или ст. 318 УК РФ»[13, c.861]. Под таким насилием в данном случае следует понимать, как минимум, причинение лёгкого вреда здоровью, а равно насилие, которое, исходя из способа и обстановки его осуществления, представляет угрозу для жизни и здоровья потерпевшего независимо фактического наличия или отсутствия последствий (например, сбрасывание с движущегося поезда).
Оказание сопротивления при совершении хулиганства, несмотря на органическую связь с данным преступлением, является самостоятельным действием, и это, по нашему мнению, позволяет утверждать, что применение оружия или соответствующих предметов не является его обязательным признаком. Иными словами, сопротивление лицу, пресекающему хулиганство, предусмотренное ч. 2 ст. 213 УК РФ, может быть совершено без применения оружия или предметов, используемых в качестве оружия.
Полагаем, что сопряжённость деяния с сопротивлением лицу, его пресекающему, не является присущим только хулиганству. Такое сопротивление возможно как при осуществлении иных деяний, совершаемых из хулиганских побуждений, так и при совершении других преступлений (грабеж, разбой, массовые беспорядки и др.), что нельзя не учитывать, привлекая виновное лицо к ответственности, особенно при назначении ему наказания. С этой целью нами предлагается дополнить ч. 1 ст. 63 УК РФ пунктом, предусматривающим в качестве обстоятельства, отягчающего наказание, сопряжённость деяния с сопротивлением представителю власти либо иному лицу, исполняющему обязанности по охране общественного порядка или пресекающему преступление.
«В случае совершения лицом в разное время двух или более посягательств, предусмотренных различными частями ст. 213 УК РФ, каждое надлежит квалифицировать самостоятельно. Процесс «перерастания» одного вида хулиганства в другой, более тяжкий, возникает лишь при продолжаемом хулиганстве. Окончательная квалификация наступает по той части ст. 213 УК РФ, которая отражает наиболее тяжкий вид хулиганства»[102,С.393].
Итак, квалифицирующие признаки хулиганства по своему содержанию изменились в основном за счёт дополнения ч. 1 ст. 213 УК РФ указанием на сопряжённость данного преступления с применением оружия или соответствующих предметов. Причём такое применение не является обязательным для сопротивления, оказываемого при хулиганстве лицу, его пресекающему.