Крестьянским ответом на усиление крепостной эксплуатации был самовольный уход от помещиков, бегство в Новороссию, степные районы Поволжья и Предкавказье. Беглые в Новороссии, которых после Крымской войны было несколько сот тысяч, создавали социальную проблему, которая не имела решения в рамках крепостной системы. Их рабочие руки были нужны на юге, их возвращение требовало больших денежных затрат и административно-полицейских усилий, а легализация их нового положения противоречила нормам крепостного права.
Промышленность, основанная на подневольном труде, не давала возможности внедрения новых технологий, препятствовала переоснащению производства и развитию новых отраслей, росту производительности труда и в конечном счете стояла на пути научно-технического прогресса. Как военная держава Россия в полной мере ощутила гибельность крепостничества в ходе Крымской войны. Экономическая и социальная несостоятельность крепостных отношений сказалась на положении деревни, где безуспешные попытки помещиков повысить или хотя бы сохранить доходность имений вызывали растущее недовольство крестьян.
В последнее предреформенное десятилетие кризис крепостной системы зашел столь далеко, что его вынуждены были признать как правительство, так и дворянские круги.
Итак, главными причинами отмены крепостного права в России были следующие:
> во-первых, крепостничество сдерживало развитие промышленности, медленно шло накопление капитала. Россия могла перейти в разряд второстепенных государств;
> во-вторых, крестьянские хозяйства разорялись, так как помещики увеличивали барщину в Черноземье, а оброчные крестьяне уходили на заводы, подрывалась основа крепостнической экономики, базирующейся на принудительном, крайне неэффективном труде крепостных крестьян;
> в-третьих, кризис крепостничества явился одной из главных причин поражения страны в Крымской войне, которая показала военно-техническую отсталость России. Была подорвана финансовая система; крестьяне разорялись из-за рекрутских наборов, роста повинностей. Началось массовое бегство крестьян от помещиков;
> в-четвертых, рост числа крестьянских волнений (в 1860 г. произошло 126 выступлений крестьян) создавал реальную угрозу превращения разрозненных выступлений в новую «пугачевщину»;
> в-пятых, осознание правящими кругами, что крепостное право — «пороховой погреб» под государством. От либеральных помещиков, ученых, даже родственников царя, в частности младшего брата великого князя Константина, в адрес правительства стали поступать предложения, проекты реформирования земельных отношений. Александр II, выступая в 1856 году перед представителями московского дворянства, говорил: «Если мы не освободим крестьян сверху, то они освободят себя снизу»;
> в-шестых, крепостное право, как форма рабства, осуждалось всеми слоями русского общества.
Необходимость преобразований — совершенствования «внутреннего благоустройства» — была впервые декларирована в манифесте Александра II об окончании Крымской войны 19 марта 1856 г. Абстрактные благие пожелания были несколько конкретизированы в речи, произнесенной императором перед московскими предводителями дворянства 30 марта 1856 г. Участившиеся случаи крестьянского недовольства и слухи о тайных намерениях правительства по крестьянскому вопросу не на шутку встревожили московских дворян, и генерал-губернатор граф А.А.Закревский обратился к Александру II с просьбой развеять неосновательные толки. Но речь государя только усилила беспокойство помещиков. Заверив дворянских предводителей в своем нежелании освобождать крестьян, Александр II в то же время выразил огорчение ростом враждебности между крестьянами и помещиками и сказал об объективной неизбежности упразднения крепостного права, если не «свыше», то «снизу», что нежелательно. Закревский назвал речь царя «неловкой», а взволнованных дворян пришлось задабривать циркуляром министра внутренних дел, который гарантировал сохранение помещичьей власти.
Император колебался. Он понимал неотвратимость изменений, но не мог пойти на прямое столкновение с дворянством. Поэтому он поручил виленскому генерал-губернатору В.И.Назимову узнать мнение дворян северо-западного края о возможности изменения крепостного права, а во время коронации в августе 1856 г. министр внутренних дел С.С. Ланской и товарищ (заместитель) министра А.И. Левшин по заданию государя вели конфиденциальные переговоры с предводителями дворянства разных губерний России. Беседы с предводителями, которых пугал даже слабый намек на грядущее освобождение крестьян, оказались непродуктивными. Лишь предводители дворянства западных губерний, которое успело натерпеться убытков от введенных инвентарей, изъявили готовность отменить крепостное право, но освободить крестьян без земли — по примеру остзейского края, где такая реформа состоялась еще в 1816—1819 гг. Правительство решило начать подготовку законопроекта по крестьянскому делу для западных губерний империи, чтобы затем приступить к постепенному проведению реформы в других отдельно взятых местностях. Александр II оговаривался при этом, что не предпримет никаких шагов до тех пор, пока не получит от «благомыслящих владельцев населенных имений» соображений об улучшении крестьянской «участи».
3 января 1857 г. был учрежден Секретный комитет по крестьянскому делу, призванный подготовить проекты мер по улучшению быта помещичьих крестьян. В комитете председательствовал сам царь, а в его отсутствие — председатель Государственного совета и Комитета министров князь А.Ф. Орлов. В состав комитета вошли высшие правительственные сановники. Видавшие виды государственные мужи заняли выжидательную позицию, затягивая рассмотрение порученного вопроса. Комитет неспешно собирал соображения разных лиц о будущем крестьянском переустройстве, а между его членами наметились разногласия, заведшие деятельность в тупик. Поступали предложения освободить крестьян по «остзейскому» образцу, другие настаивали на обеспечении реального исполнения указов о вольных хлебопашцах 1803 г. и об обязанных крестьянах 1842 г. Наконец, бытовало мнение и вовсе избавить правительство от неудобной проблемы, возложив выработку условий отмены крепостного права на плечи поместного дворянства. Лишь министр внутренних дел С.С. Ланской внес на рассмотрение членов комитета качественно новые начала реформы (автором проекта был А.И. Левшин): освобождение крестьян, выкуп ими усадеб в течение 10-15 лет и сохранение наделов в пользовании крестьян за повинности. Одновременно он считал необходимым оставить решение вопроса в руках правительства при совещательном участии дворянства. Князь А.Ф. Орлов выступал против освобождения крестьян и уже собирался свернуть работу комитета, а полученные соображения по обыкновению передать в министерство внутренних дел. Однако Александр II сломал этот сценарий, потребовав принятия конкретных решений. Членом комитета летом 1857 г. был назначен брат государя великий князь Константин Николаевич. Бюрократическая идиллия была нарушена жаркими спорами, и в августе комитет принял принципиальное решение приступить к отмене крепостного права, разделив ее проведение на следующие этапы: подготовка реформы, личное освобождение крестьян при сохранении их поземельной зависимости и полное освобождение крестьян.
Попытки продолжить волокиту были внезапно сорваны в октябре 1857 г. приездом в Петербург В.И. Назимова, который добыл согласие дворянства вверенных ему Виленской, Гродненской и Ковенской губерний на замену системы инвентарей безвозмездным, но безземельным освобождением крестьян. Генерал-губернатор требовал от правительства инструкций, и 20 ноября 1857 г. Александр II утвердил разработанный Секретным комитетом рескрипт Назимову. Рескрипт, ставший первой правительственной программой по крестьянскому вопросу, закреплял начала проекта, составленного в министерстве внутренних дел. Дворянство края должно было образовать губернские комитеты и общую для трех губерний комиссию для составления проектов «об устройстве и улучшении быта помещичьих крестьян», но не могло выходить за пределы установленных верховной властью начал. Правительственные начала подтверждали право собственности помещиков «на всю землю». Однако крестьяне сохраняли за собой «усадебную оседлость», получали право выкупить усадебную землю в собственность и не могли быть произвольно лишены дополнительного «количества земли» при условии уплаты оброка или отбывания барщины. Таким образом, правительство предотвращало изгнание крестьян с земли. Предполагалось учредить самоуправление крестьян, но для удержания их в повиновении в распоряжение помещиков передавалась вотчинная полиция. Во избежание дворянского недовольства тезис об отмене крепостного права был в документе тщательно завуалирован.
В конце 1857 г. рескрипты В.И. Назимову и П.Н. Игнатьеву были обнародованы, и в феврале 1858 г. Секретный комитет, существование которого давно перестало быть секретом для общества, был переименован в Главный комитет по крестьянскому делу. В губернии, на основании инспирированных властями дворянских ходатайств, рассылались высочайшие рескрипты с предписанием учредить комитеты. В течение 1858 г. открылось 45 губернских комитетов. В их составе работало около 1,5 тыс. человек, а в выборах членов комитетов приняло участие около 44 тыс. дворян[10]. Председательство возлагалось на губернских дворянских предводителей, кроме выборных членов в комитеты назначались представители от правительства. Таким образом, был сформирован механизм будущей реформы. Внутри губернских комитетов разгорелась борьба вокруг условий отмены крепостного права, возникали фракции «большинства» и «меньшинства». Чаще всего большинство составляли крепостнические, крайне консервативные силы. Исключением оказался тверской губернский комитет, который возглавил либеральный предводитель дворянства А.М. Унковский. Во избежание оппозиционных проявлений правительство установило полугодовой срок выработки губернских проектов и запретило комитетам выходить за рамки предназначенных к обсуждению вопросов.