Как видно, для защиты неопределенного круга лиц по российскому законодательству характерно следующее:
- во-первых, защита в суде только публичных интересов такого круга лиц;
- во-вторых, для защиты частноправовых интересов каждому потерпевшему необходимо обратиться с отдельным требованием в суд;
- в-третьих, нормы о защите неопределенного круга лиц рассредоточены по отдельным материально-правовым актам;
- в-четвертых, отсутствует процессуальный регламент в ГПК, который бы позволял рассматривать данные дела по общим правилам.
Тем самым новые положения материального законодательства не обеспечиваются процессуальными механизмами их реализации, что в конечном счете затрудняет осуществление конституционного права на судебную защиту.
Производные (косвенные) иски являются новым способом частноправовой защиты прав акционеров, участников и учредителей хозяйственных обществ и товариществ, а также самих обществ.
Данный вид иска давно известен праву многих развитых стран и отражает возможности принуждения со стороны общества или группы его акционеров к определенному варианту поведения менеджеров общества, разрешая тем самым конфликты между владельцами общества и его руководителями.
Косвенные иски занимают особое место в системе исковой защиты прав. По косвенному иску в случае его удовлетворения прямым выгодоприобретателем является само общество, в пользу которого взыскивается присужденное. Выгода самих акционеров является косвенной, поскольку в свою пользу они лично ничего не получают, за исключением возмещения со стороны ответчика понесенных ими по делу судебных расходов в случае выигрыша дела.
Примером косвенного иска можно назвать следующее: общество с ограниченной ответственностью "Медиа" (далее - общество) обратилось в Арбитражный суд Самарской области с иском к Инспекции Министерства Российской Федерации по налогам и сборам по Октябрьскому району города Самары (далее - налоговая инспекция) о возмещении из федерального бюджета суммы налога на добавленную стоимость в размере 4 852 020 рублей.[43]
Наиболее общее правило об основаниях предъявления косвенных исков содержится в п. 3 ст. 53 ГК.[44] Согласно данной норме лицо, которое в силу закона или учредительных документов юридического лица выступает от его имени, должно действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно. Оно обязано по требованию учредителей (участников) юридического лица, если иное не предусмотрено законом или договором, возместить убытки, причиненные им юридическому лицу. Указанная норма содержится в § 1 "Основные положения" гл. 4 ГК "Юридические лица". Подобное размещение нормы неслучайно, поскольку тем самым данное общее правило об ответственности лиц, действующих от имени юридического лица, распространяется практически на все самые различные формы организации юридических лиц. Кроме того, приведенное нормативное положение, хотя и помещено в ГК, имеет и процессуальное значение, представляя собой пример нормы процессуального характера, помещенной в материально-правовой нормативный акт.
Общие признаки косвенного иска, содержащиеся в ст. 53 ГК, заключаются в следующем.
Во-первых, определяется субъектный состав участников данных отношений как в материальном, так и в процессуальном праве. С одной стороны, материально-правовое требование принадлежит юридическому лицу, а обязанным субъектом, которое должно возместить убытки, является лицо, выступающее от имени юридического лица. С точки зрения процессуальных правил право на предъявление иска предоставлено участникам юридического лица, которые рассматриваются в качестве истцов.
Во-вторых, норма п. 3 ст. 53 ГК в части определения надлежащих ответчиков является отсылочной по характеру, поскольку круг лиц, наделенных правом выступать от имени юридического лица, указывается в законе либо учредительных документах. Поэтому следует анализировать прежде всего положения федеральных законов, а также учредительных документов (в основном уставов) с целью установления уполномоченных лиц, которым предоставлено право выступать от имени юридических лиц.
В-третьих, определен характер искового требования, которое заключается в возмещении убытков, причиненных управляющими юридическому лицу. Какие-либо иные требования, например о расторжении сделки, могут предъявляться только с учетом положений действующего законодательства, поскольку признание в качестве надлежащих истцов по указанным требованиям акционеров и участников обществ с ограниченной ответственностью, членов кооперативов и других лиц связано с соблюдением правил п. 2 ст. 166 ГК.[45]
В-четвертых, в п. 3 ст. 56 ГК определены пределы ответственности лиц, выступающих от имени юридических лиц, а именно если они не освобождены от возмещения убытков законом либо договором. Таким образом, в этой части данное положение п. 3 ст. 56 ГК также носит отсылочный характер.
4 Тождество иска
Основание и предмет иска, как и субъекты правового спора, являются теми признаками, которых достаточно для индивидуализации исков, для определения внешнего и внутреннего тождества исков.[46] В этом состоит их научное и практическое значение.
Внешнее тождество выявляется при предъявлении иска и служит препятствием к возбуждению гражданского дела. Так, судья отказывает в принятии заявления, если имеется вступившее в законную силу, вынесенное по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям решение суда или определение суда о принятии отказа истца от иска или об утверждении мирового соглашения сторон; если в производстве суда имеется дело по спору между теми же сторонами о том же предмете и по тем же основаниям; если состоялось решение третейского суда, принятое в пределах его компетенции, по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям; если между сторонами заключен договор о передаче данного спора на разрешение третейского суда.
Теория иска не стоит на месте, наряду с обсуждением старых проблем возникают и дискутируются новые. Так, относительно недавно в литературе стали выделять такой элемент иска как стороны,[47] о чем уже отмечалось в работе. Авторы изданных после принятия ГПК РФ учебников либо указывают на данный элемент иска,[48] либо вообще ничего о нем не говорят.[49] Действительно, не называя сторон в качестве элемента иска, все авторы без исключения говорят о «внешнем тождестве исков» под которым понимается совпадение основания, предмета и сторон двух и более исков. Однако если мы не выделяем сторон в качестве элементов иска, то, соответственно и при определении тождества исков мы не можем учитывать их, поскольку их в иске (согласно указанной точки зрения) нет. Именно «внешним тождеством исков» авторами объясняется выделение сторон в качестве элемента иска.[50]
Вместе с тем от сторон меняется существо дела. Суд откажет в принятии виндикационного иска Петрова к Иванову если имеется вступившее в законную силу решение суда по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям или определение суда о прекращении производства по делу в связи с принятием отказа истца от иска или утверждением мирового соглашения сторон (п.2 ч.1 ст.134 ГПК РФ); суд возвратит виндикационный иск Петрова к Иванову если в производстве этого или другого суда либо третейского суда имеется дело по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям (п.5 ч.1 ст.135 ГПК РФ). Но суд примет и рассмотрит тот же самый виндикационный иск, если отсутствуют обстоятельства, указанные в ст. 134 и 135 ГПК РФ. Таким образом, нельзя недооценивать значение сторон.
Вместе с тем, если внимательно взглянуть на действующее законодательство, то становится, очевидно, что практически каждый раз когда говорят о «внешнем тождестве исков», закон говорит о тождестве споров, а не о тождестве исков.
Так, например, Г.Л. Осокина пишет, что вывод о необходимости выделения сторон в качестве элемента иска находит подтверждение в нормах ГПК РФ. Например, согласно п.2 ч.1 ст. 134 ГПК РФ судья отказывает в принятии искового заявления, если имеется вступившее в законную силу решение суда, вынесенное по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям.
Нецелесообразность рассмотрения сторон в качестве элемента иска становится очевидной, если иметь в виду, что при таком подходе невозможно определение иска как требования, имеющего исключительно процессуальную сторону. Позиции авторов, выделяющих стороны иска в качестве его элемента и при этом придерживающихся процессуальной теории иска по своей сути даже гораздо более противоречивы, чем позиции авторов, не выделяющих такого элемента и при этом говорящих о «внешнем тождестве» исков.[51] В процессуальной теории иска сторонам просто не находится места. Следует также отметить, что иск – это по своей сути диспозитивное действие (требование) истца (ограничение диспозитивности допускается лишь в прямо оговоренных в законе случаях). Диспозитивность иска проявляется в том, что истец сам формулирует и указывает все его элементы: предмет, основание и, если угодно, стороны. Возможность изменения иска тоже целиком зависит от усмотрения истца – он может по своему усмотрению изменить любой из его элементов: предмет, основание и, если угодно, стороны (в нашем случае ответчика). Однако возникает вопрос: почему такие действия как изменение предмета, основания иска, увеличение или уменьшение исковых требований закреплены в п.1 ст.39 ГПК РФ «Изменение иска, отказ от иска, признание иска, мировое соглашение», а замена ответчика закреплена в ст. 41 ГПК РФ «Замена ненадлежащего ответчика». Ведь если стороны/субъекты – это такой же элемент иска как предмет и основание, то было бы логичным закрепить право замены ответчика наравне с ними в ст. 39 ГПК РФ «Изменение иска». Быть может существующее положение продиктовано тем, что законодатель все-таки не относит сторон/субъектов к элементам иска?