Высмеяв демагогичность Троцкого, Преображенского, Сапронова, Радека, Сталин завершил заключительное слово на грозных нотах: «Оппозиция выражает настроения и устремления непролетарских элементов в партии и за пределами партии. Оппозиция, сама того не сознавая, развязывает мелкобуржуазную стихию. Фракционная работа оппозиции – вода на мельницу врагов нашей партии, на мельницу тех, которые хотят ослабить, свергнуть диктатуру пролетариата».
Логичным следствием оценки оппозиции как политического движения, опиравшегося на непролетарские силы, как явления, способствующего мелкобуржуазной стихии, стало решение конференции об организации массового приема в партию рабочих от станка. Это решение не означало воплощения в жизнь идеи Ленина о привлечении к руководству страны рабочих, но в конечном счете было созвучно этой идее. Этот массовый прием рабочих в партию вскоре получил название «ленинский призыв».
Через год с лишним после того, как Ленин, опасаясь раскола партии, предложил в интересах компромисса с Троцким отправить Сталина в отставку с поста генерального секретаря, Сталин констатировал сохранение единства партии в результате идейного и политического разгрома Троцкого и троцкистов. Опасения Ленина, очевидно, усиленные его болезненным состоянием, оказались напрасными, а его намерение сократить властные полномочия Сталина не было реализовано. Напротив, власть Сталина и его авторитет как человека, сумевшего возглавить кампанию по разгрому Троцкого и троцкистов, возросли.
Глава 33. СТАЛИН ПРИНИМАЕТ НАСЛЕДСТВО ЛЕНИНА
Пока шла партконференция, ее делегаты получали последние новости о состоянии здоровья В.И. Ленина от его сестры М.И. Ульяновой, которая была аккредитована на конференции от «Правды». М.И. Ульянова сообщала, что незадолго до начала конференции состояние Ленина улучшилось и он знакомился с содержанием материалов XIII партконференции. По словам Н.К. Крупской, «суббота и воскресенье ушли на чтение резолюций. Слушал Владимир Ильич очень внимательно, задавая иногда вопросы. Чувствовалось, что содержание материалов очень его огорчило. Наблюдавшие его в эти последние часы отметили, что он перестал смеяться, шутить, погрузился в какие-то думы». Возможно, что состояние Ленина объяснялось приближением очередного приступа болезни. 21 января Микоян находился на квартире у Сталина, когда туда ворвался Бухарин и сообщил, что из Горок позвонила М.И. Ульянова и сказала: «Только что в 6 часов 50 минут скончался Ленин».
По воспоминаниям В.Д. Бонч-Бруевича, Сталин шел впереди всех руководителей партии, прибывших в Горки: «Он идет грузно, тяжело, решительно, держа правую руку за бортом своей полувоенной куртки. Лицо его бледно, сурово, сосредоточенно. Порывисто, страстно вдруг подошел Сталин к изголовью. «Прощай, прощай, Владимир Ильич… Прощай!» И он, бледный, схватил обеими руками голову В.И., приподнял, нагнул, почти прижал к своей груди, к своему сердцу и крепко поцеловал его в щеки и в лоб… Махнул рукой и отошел резко, словно отрубил прошлое от настоящего».
Смерть Ленина поставила в повестку дня вопрос о том, кто будет руководителем партии и страны. В дни похорон Ленина Троцкий был в Сухуми. Он знал, что со времен Древнего Рима триумвираты заключаются между политическими деятелями, не желающими признать единоначалия, но готовыми временно объединиться против общей опасности. Единство триумвирата и политбюро могло легко разрушиться! как только их участники пришли бы к выводу, что Троцкий не представляет для них реальной опасности. Поэтому он не спешил вернуться в Москву.
На пост председателя Совета народных комиссаров был назначен А.И. Рыков, но было очевидно, что новый «премьер-министр» не может претендовать на роль преемника Ленина. Лишь с апреля 1923 года он стал членом политбюро. На только что закончившейся партконференции А.И. Рыков сделал доклад «Очередные задачи экономической политики», и это могло означать, что после смерти Ленина Совнарком будет заниматься сугубо хозяйственными задачами.
После смерти Ленина иных перемещений в руководстве не произошло и не было сделано никаких заявлений относительно политического курса партии и страны, кроме общих деклараций верности делу Ленина. Выступления Сталина после смерти Ленина полностью отвечали духу этих деклараций. Вместе с тем они были отмечены, с одной стороны, стремлением Сталина говорить от лица всей партии, а с другой его собственной интерпретацией ленинской теории и практики.
Казалось, что после смерти Ленина Сталин по-новому взглянул на теоретические работы и практические дела Ленина, а также деятельность большевистской партии, выделил в них главное и изложил их в упорядоченном, четко классифицированном виде. Сталин постарался сформулировать основные идейно-политические принципы большевизма и изложил их на заседании съезда Советов СССР 26 января 1924 года.
Весьма примечательно, что, характеризуя положение СССР в современном мире, Сталин использовал те же образы, к которым прибег Федор Тютчев в своем стихотворении «Море и утес», написанном в 1848 году. Русский поэт и дипломат изобразил царскую Россию в виде непоколебимого утеса, противостоявшего «бешеным» волнам тогдашней западноевропейской буржуазной революции («Спокойный и надменный, дурью волн не обуян, неподвижный, неизменный, мирозданью современный, ты стоишь, наш великан!»). Сталин же изображал революционный СССР в виде утеса, а волнами являлись буржуазные страны. С трибуны съезда Сталин провозглашал: «Громадным утесом стоит наша страна, окруженная океаном буржуазных государств. Волны за волнами катятся на нее, грозя затопить и размыть. А утес все держится непоколебимо». Социалистический строй, который Сталин намеревался построить в России, выглядел в этой образной системе антиподом общественного хаоса и хозяйственной анархии, который восторжествовал после буржуазных революций в Западной Европе.
Речь Сталина представляла собой клятву верности идейно-политическим принципам ленинизма. Он открыл свою речь словами: «Мы, коммунисты, – люди особого склада. Мы скроены из особого материала… Не всякому дано выдержать невзгоды и бури, связанные с членством в такой партии». Сталин подчеркивал, что «членами такой партии» должны быть прежде всего «сыны рабочего класса, сыны нужды и борьбы, сыны неимоверных лишений и героических усилий». Завершил он клятву словами: «Уходя от нас, товарищ Ленин завещал нам держать высоко и хранить в чистоте великое звание члена партии. Клянемся тебе, товарищ Ленин, что мы с честью выполним эту твою заповедь!»
Объявив первым принципом высокую требовательность к членам партии, Сталин последовательно перечислил и другие – единство партии, диктатура пролетариата, «союз рабочего класса и крестьян», «союз трудящихся национальностей нашей страны», укрепление вооруженных сил страны, укрепление и расширение Коммунистического интернационала, всякий раз повторяя как рефрен фразы, начинавшиеся словами: «Уходя от нас, товарищ Ленин завещал нам…» и завершавшиеся словами: «Клянемся тебе, товарищ Ленин, что мы с честью выполним эту твою заповедь!» Сталин заявил, что смерть Ленина не оставила партию без четкой программы действий. Торжественный тон клятвы укреплял веру в провозглашенные семь принципов, в их исполнение, внушал доверие к автору «Клятвы».
В начале апреля 1924 года Сталин прочитал в Коммунистическом университете им. Я.М. Свердлова цикл лекций «Об основах ленинизма», в котором изложил принципы ленинской теории и практики. Лекции были опубликованы в «Правде» в апреле-мае 1924 года, а затем изданы в брошюре «О Ленине и ленинизме». Впоследствии эта работа открыла сборник «Вопросы ленинизма», содержавший все наиболее значительные статьи и выступления Сталина с 1924 по 1939 год и постоянно переиздававшийся при его жизни.
Сталин посвятил свои лекции «ленинскому призыву», таким образом предложив новым членам партии учебное пособие по «ленинизму». Несмотря на существенное отличие от «Клятвы», лекции Сталина были также посвящены основополагающим принципам большевизма. Как и в «Клятве», он особо выделил здесь принципы, которыми руководствовалась РКП(б) и Советское государство (диктатура пролетариата, союз рабочих и крестьян, союз народов СССР, единство партии), и посвятил им отдельные главы. (Сталин не посвятил отдельные главы высокой требовательности к коммунистам, Коминтерну и вооруженным силам страны, о чем он говорил в «Клятве».) Зато здесь он особо остановился на таких вопросах, как «исторические корни ленинизма», «метод», «теория», «стратегия и тактика» и «стиль в работе».
Определяя ленинизм как «марксизм эпохи империализма и пролетарской революции», Сталин таким образом объявлял ленинские высказывания высшим достижением современной общественной мысли. Объясняя исторические корни ленинизма, Сталин убеждал своих слушателей и читателей в том, что Россия оказалась в центре трех основных противоречий современного мира (противоречия между трудом и капиталом, между различными финансовыми группами и империалистическими державами, между развитыми капиталистическими странами и колониальными и зависимыми странами). По этой причине, утверждал Сталин, «центр революционного движения» переместился в Россию. «Мудрено ли после этого, – ставил риторический вопрос Сталин, – что страна, проделавшая такую революцию и имеющая такой пролетариат, послужила родиной теории и тактики пролетарской революции? Мудрено ли, что вождь российского пролетариата, Ленин, стал вместе с тем творцом этой теории и тактики и вождем международного пролетариата?» Из этого следовало, что Советская страна находится в авангарде важнейших мировых процессов, а теория, рожденная в этой стране, является самым верным учением для всего мира.