Очевидно, что деятельность Сталина на посту генерального секретаря устраивала и делегатов съезда, и членов вновь избранного ЦК. Кроме того, присутствие на съезде Троцкого и его выступление лишний раз напомнило всему партийному руководству, что важно сохранять единство перед лицом общего противника. Хотя выступление Троцкого было предельно осторожным, он, стараясь поддержать свой авторитет в глазах сторонников, отказался признать справедливость обвинений в его адрес. Вследствие этого 15 ораторов один за другим атаковали Троцкого, а в его защиту выступила лишь Крупская. Выступая на съезде, Сталин обращал внимание на целый ряд принципиальных различий в позиции Троцкого и ЦК и обвинял троцкистскую оппозицию в «мелкобуржуазном уклоне». В то же время некоторые выступавшие говорили об опасности слишком быстрого «развенчания» Троцкого. Так, Е.М. Ярославский замечал: «Тов. Троцкий все-таки остается и останется в наших рядах, он остается в ЦК партии, у него остается авторитет… Мы создали авторитет тов. Троцкому и мы поэтому вправе требовать, чтобы он этот авторитет употребил на то, чтобы наша партия, сейчас нуждающаяся в наибольшем единстве, не подвергалась опасностям новых шатаний».
Стремление «не раскачивать лодку» привело и к тому, что в положении триумвиров ничего не изменилось. На XIII съезде партии Зиновьев, как и на предыдущем съезде, выступил с отчетным докладом от имени ЦК, и, таким образом, создавалось впечатление, что он является главным лицом в руководстве партии и страны. Каменев был одним из докладчиков по вопросу о внутренней торговле и кооперации. Как и на предыдущем съезде, Сталин выступил с организационным отчетом ЦК, который по своей структуре мало отличался от отчета предыдущего года.
Сталин рассказал о численности, социальном, национальном и половом составе членов партии, их партстаже, представил детальную картину о состоянии политических и общественных организаций в стране. Казалось, что Сталин был прекрасно информирован о самых разных сторонах жизни советского общества, и он сурово осуждал тех партийных руководителей, которые видели себя лишь политическими лидерами и гнушались организационной работы: «Обычно у нас делят партийную работу на две категории: категорию высшую – это чисто партийная работа в губкомах, обкомах, ячейках, в ЦК, и категорию низшую, называемую партийной работой в кавычках, это – работа во всех советских органах».
Сам Сталин был готов заниматься разными вопросами жизни советского общества. Об этом свидетельствует его деятельность в 1924—1925 годы. Он участвует в обсуждении вопросов внутренней торговли и потребительской кооперации и выступает по вопросам о состоянии Красной Армии, проводит несколько совещаний с учеными по вопросу о сохранении тела Ленина и занимается подготовкой «Плана семинара по ленинизму», пишет письмо руководителям Всесоюзной ассоциации пролетарских писателей (ВАПП) и беседует с делегациями ВАПП и «Пролеткульта». Он не оставляет без внимания и проблемы межнациональных отношений и неоднократно беседует с делегациями Туркмении, Узбекистана, Южной и Северной Осетии, Таджикистана, Казахстана, Дагестана, не раз обращается с письмами в руководство союзных и автономных республик. В июне 1925 года он пишет статью «Еще раз к национальному вопросу».
Поскольку в ходе борьбы с оппозицией стало ясно, что троцкисты делали ставку на молодежь, то Сталин придавал особое значение политико-воспитательной работе. 4 августа 1924 года он выступает на оргбюро по вопросу о развитии пионерского движения. В 1924—1925 годах он беседует с юными корреспондентами журнала «Юный строитель», делегатами конференции пролетарского студенчества, руководящими работниками ЦК и МК РЛКСМ, выступает на оргбюро с речью «О комсомольском активе в деревне». 11 августа и 8 декабря 1924 года Сталин делает доклады на оргбюро по вопросу «о воспитании ленинского призыва». По поводу заявления Троцкого о том, что «молодежь – это барометр партии», Сталин говорил: «Барометр нужно искать не в рядах учащейся молодежи, а в рядах пролетариата… партия должна ориентироваться не на учащуюся молодежь, а на пролетарское ядро партии. 200 тысяч новых членов партии – вот барометр». Сталин выражал удовлетворение притоком новых членов партии и особенно процедурой приема, когда беспартийные рабочие выдвигали своих товарищей в члены партии. Он заявлял, что «партия стала по сути дела выборным органом рабочего класса» и подчеркивал, что форма приема свидетельствует о «глубокой демократичности нашей партии». В этом Сталин видел преодоление партией наследия «военного коммунизма».
В эти годы одной из главных проблем страны была признана так называемая проблема смычки между городом и деревней. Смысл этого понятия Сталин разъяснял в докладе на XIII съезде партии: «Смычка есть постоянный обмен между городом и деревней, между нашей индустрией и крестьянским хозяйством, между изделиями нашей индустрии и продовольствием и сырьем крестьянского хозяйства». Кризис «смычки» в 1923 году поставил под угрозу стабильность советского строя. Сталин старался взглянуть на проблему «смычки» глазами крестьянина, признавал объективные причины недовольства крестьян политикой партии и обращал внимание на отрыв партии от деревни и ее нужд. Поэтому в 1924—1925 годы Сталин активно участвовал в разработке политики партии в деревне. 12 июня 1924 года Сталина избирают членом комиссии пленума ЦК по работе в деревне, а через две недели – включают в состав комиссии по работе среди работниц и крестьянок. Во второй половине 1924 года Сталин не раз выступал с докладами «О задачах партии в деревне», участвовал в совещании секретарей деревенских ячеек, разрабатывал план действий ЦК РКП(б) по борьбе с засухой и ее последствиями. Он не раз беседовал с председателями губисполкомов Тамбовской, Орловской, Воронежской и Курской губерний о мерах восстановления черноземной полосы. В сентябре 1925 года Сталина ввели в состав комиссии по земельно-водной реформе в Средней Азии.
После XIII съезда Сталин стал активно заниматься и международными делами. Он не раз выступает с докладами о международном положении. 20 июня 1924 года Сталина избирают председателем польской комиссии Коминтерна, а 3 июля он выступает с речью на заседании этой комиссии. 21 марта 1925 года Сталина избирают членом политической и чехословацкой комиссии Коминтерна. Он проводит беседы с делегациями Компартий Чехословакии, Франции, выступает на заседаниях чехословацкой подкомиссии ИККИ и югославской комиссии ИККИ, пишет ряд писем ЦК компартии Германии и беседует с деятелями КПГ о перспективах развития этой партии.
В ходе этих бесед Сталин мог убедиться в том, что влияние зарубежных коммунистов в подавляющем большинстве стран невелико, а состояние самих компартий оставляет желать лучшего. В статье «К международному положению и задачам компартий», опубликованной в «Правде» от 22 марта 1925 года, Сталин писал о том, что компартиям еще предстоит много сделать для укрепления своих позиций в массах. Явно вспомнив свой опыт работы в Баку. Сталин замечал: «Нельзя овладеть миллионными массами пролетариата, не овладев профсоюзами, а овладеть профсоюзами невозможно, не работая в них и не приобретая там доверия рабочих масс месяц за месяцем, год за годом. Без этого нечего и думать о завоевании диктатуры пролетариата».
В то же время Сталин видел, что компартии могут сыграть значительную роль в защите СССР от внешних врагов, и считал, что люди, солидарные с СССР или хотя бы симпатизирующие Советской стране, смогут нейтрализовать антисоветскую пропаганду и таким образом сорвать планы нападения на нашу страну. Он считал необходимым расширять сотрудничество с такими людьми и положительно отзывался о посещениях Советского Союза рабочими делегациями, «которые тщательно осматривают каждый уголок нашего строительства, чтобы убедиться, что мы способны не только разрушать, но и строить новое… не столько разрушать капитализм, но и строить социализм».
Широкий круг вопросов, которыми занимался Сталин, свидетельствовал о том, что он не на словах, а на деле был верен своей «Клятве». Создавалось впечатление, что Сталин уверенно принимал наследство, оставленное Лениным.
Глава 34. ВТОРАЯ СХВАТКА СО ЛЬВОМ
Активность генерального секретаря стала вызывать раздражение у тех руководителей страны, в сферы деятельности которых тот невольно вторгался. Зиновьева беспокоил растущий интерес Сталина к деятельности руководимого им Коминтерна и его активное участие в работе ряда комиссий III Интернационала. Каменева тревожило ослабление его позиций в руководстве Московской партийной организации, по мере того как в ней укреплялись сторонники Сталина. Как и всякий временный союз политических лидеров, сложившийся для борьбы с общим врагом, триумвират Зиновьев – Каменев – Сталин после очередного разгрома Троцкого на XIII партсъезде переживал кризис. Трения в руководстве достигли такого накала, что 19 августа 1924 года Сталин опять подал в отставку.
В своем заявлении на пленум ЦК РКП(б) Сталин писал: «Полуторагодовая совместная работа в Политбюро с тт. Зиновьевым и Каменевым после ухода, а потом и смерти Ленина сделала для меня совершенно ясной невозможность честной и искренней совместной политической работы с этими товарищами в рамках одной узкой коллегии. Ввиду этого прошу считать меня выбывшим из состава Пол. Бюро ЦК. Ввиду того, что ген. секретарем не может быть не член Пол. Бюро, прошу считать меня выбывшим из состава Секретариата (и Оргбюро) ЦК. Прошу дать отпуск для лечения месяца на два. По истечении срока прошу считать меня распределенным либо в Туруханский край, либо в Якутскую область, либо куда-либо за границу на какую-либо невидную работу. Все эти вопросы просил бы Пленум разрешить в моем отсутствии и без объяснений с моей стороны, ибо считаю вредным для дела дать объяснения, кроме тех замечаний, которые уже даны в первом абзаце этого письма. Т-ща Куйбышева просил бы раздать членам ЦК копию этого письма. С ком. прив. И. Сталин 19.VIII.24.»