Однако удар ханьцев не стал неожиданностью для кочевников, шаньюй, узнав о походе он в срочном порядке отвел свои силы на север, тем самым не дав возможности китайцам начать с ними ближний бой. Это было очень невыгодного для китайцев, потому что запасы продовольствия иссякали, а армия изматывалась длительными преследованиями за сюнну. Случай решивший исход этого преследования описан Сыма Цянем так: «Наступил вечер, поднялся сильный ветер, ханьские войска с правого и левого флангов окружили шаньюя. Понимая, что в искусстве ведения боя [его воины] уступают ханьским, шаньюй прорвал с несколькими сотнями отборных конников кольцо ханьского окружения и умчался на северо-запад. Из-за наступившей ночи ханьским войскам не удалось его догнать».[74]
Ночью поединок оставшейся армии хунну с ханьцами продолжился, и, по словам древнекитайского историографа, потери кочевников составили около девятнадцати тысяч воинов.[75]
После этого, армия под командованием Вэй Цинна отправилась дальше, и завладев городом Чжаосиньчэн, и «повернули обратно» - как свидетельствует Сыма Цянь.[76]
Причина этого отступления, по мнению Н.Н. Крадина, заключалась в истощении запасов провианта китайской армии и невозможности его пополнения из только что взятого города, в силу небольших его размеров, а, следовательно, и недостатка в нем продуктов, а так же отсутствием каких- либо ресурсов вокруг – окружавшая их глухая степь была пустой.[77]Так же, потеря лошадьми доходила до ста тысяч голов, а людские потери же не указаны в источнике, как сообщает Л.Н.Гумилев, что свидетельствует об истощении армии не только за счет нехватки продуктов пропитания, но и из-за больших потерь в войске.[78]
По историческим запискам «Ши цзи» известно, что после взятия Чжаосиньчэна к императору был отправлен посол, с ходатайством о мире. Обсудив это со своими советниками, У-ди отправил его с предложением для хунну стать вассалами поднебесной, от чего шаньюй пришел в ярость, и удерживал посла, не пуская после обратно. [79] Новое выступление китайцев уже готовилось, когда неожиданно умирает главнокомандующий Цюй Бин, после чего военные действия прекратились на длительный промежуток времени, что обеспечило передышку кочевникам, которая, как считает Л.Н. Гумилев, в этот момент их спасла. [80]
В 114 г. до н. э. место скончавшегося шаньюя Ичжисе занимает Увей, во время правления которого не снаряжается военных походов на Хань. В это время У-ди «развернулся на юг» и провел там ряд успешных завоевательных походов, планировавшиеся еще со времен возвращения Чжань Цяня в 125 г. до н. э., который сообщил императору о существовании юго-западного торгового пути с Индией и Бактрией.[81]
В 110г. до н. э. У-ди задумав, устроить смотр армии в Шофане, отправил посла Го Цзи к хуннскому шаньюю, с намерением продемонстрировать ему мощь китайской армии и склонить к Срединному государству. В «Ши цзи» это описано таким образом:
«Шаньюй принял Цзи, и тот сказал правителю сюнну [так]: «Голова правителя южноюэского царства уже висит на северных воротах ханьского дворца. Если вы, шаньюй, в настоящее время в состоянии вступить в войну с хань[ским государством, то наш] Сын Неба лично возглавит войска, чтобы встретить [вас] на границах. Если же вы, шаньюй, не в состоянии вступить в борьбу, то обратитесь лицом к югу и признайте себя подданным Хань. К чему так далеко убегать и скрываться в местах к северу от пустыни, где жить трудно и холодно, на землях, лишенных воды и трав! Так делать не следует».[82]
Увэй, пришедший в гнев от такого предложения и казнил чиновника, допустившего к нему посла китайцев, он отнюдь не спешил начать военный действия против Поднебесной. В свою очередь поход империи сорвался за счет проблем в Чаосяни, которые были решены только к концу 108г. до н. э. но, по мнению Л. Н. Гумилева, даже удачное завершение походов в Корею, возможности продолжить серьезное противостояние с хуннами не было, так как полководцев по окончанию экспансии пришлось судить, а армию реорганизовать.[83]
После смерти же шаньюя Увэя, когда на престоле оказался Ушилу, малолетний сын покойного; первое время вместо него был назначен брат бывшего шаньюя - Гоули-ху. В это время произошло разделение: «левое крыло его войск оказалось напротив [области] Юньчжун, а правое крыло — [напротив областей] Цзюцюань и Дуньхуан.» - как пишет Сыма Цянь в своем труде.[84]Разделение естественно не осталось незамеченным Поднебесной, которая планировала тем самым обескровить сюнну, умело лавируя между флангами, в нужный момент, поддерживая то один, то второй, натравливая их друг на друга, в чем они преуспела: левый дувэй в первые годы правления Ушилу хотел привлечь на свою сторону Китай, для того чтобы пойти войной на шаньюя.
После того успешного похода на Давань, император вознамерился поставить хунну в затруднительное положение, заявлением об обидах нанесенных кочевниками поднебесной, на что новый шаньюй отреагировал выражением почтения к Сыну Неба, как к старейшине. Однако затем, он «повел себя дерзко, не соблюдая должного этикета.», за что владыка Срединного Государства направил в 99 г. до н. э. во главе с Гуанли тридцатитысячную армию «и нанести удар по правому сяньвану у гор Тяньшань.» - как свидетельствует Сыма Цянь.[85]Но поход этот оказался неудачным, и полководец вынужден был отступить, потеряв при этом семь тысяч человек, второй полководец Ли Лин высланный в подкрепление победителю Эрши с пятью тысячам пехотинцев был окружен и после продолжительных боев вынужден был сдаться.
В 90 г. до н. э. состоялся грандиозный поход под предводительством Ли Гиуанли , под началом которого объединились, в общем и целом около 140 тысяч конного войска и 110 тысяч пехотинцев союзного войска. По мнению Л.Н. Гумилева, несмотря на всеобщую мобилизацию кочевой империи сюнну численно уступали Поднебесной. [86]Главное сражение, Яньжаньское побоище, изначально сулящее победу китайцам, что в первый момент и произошло, обернулось сдачей армии в плен сюнну, стимулом к которому, по мнению Сыма Цяня, стало известие об истреблении рода Гуанли императорским эдиктом.[87]
Однако, после этого сражения, ставшего ударом для Китая, лишившее его, фактически, всей полевой армии, Хулугу- шаньюй предложил восстановить договор о «мире и родстве», после чего военных действий между сюнну и ханьцами не было продолжительное время.
По словам Н.Я. Бичурина, сюнну пришли в совершенное истощение после изматывающих походов Поднебесной на протяжении двадцати лет, именно поэтому, даже будучи победителями крупного сражения, они предлагают заключить мирный договор.[88]
В 87г. до н. э. после смерти императора У-ди все крупные завоевательные походы практически прекратились, так как длительные войны истощили страну изнутри, а так же существовала угроза народных движений, недовольных настолько поднятым во времена северо-западной экспансии военным налогом.[89]
Важно так же сказать, что и в кочевой империи в этот момент переживали внутренние распри, а так же убытки за счет неурожайных лет, что, по мнению Н.Н. Крадина, отвлекло номадов от грабительских походов на юг. Так же он считает, что У-ди «всерьез и надолго» отбил желание своих последователей вести военные действия с кочевниками на их территории, о чем свидетельствует их количество – всего три похода за территорию, притом неудачных после смерти вышеупомянутого Сына Неба.[90]
Так завершился очередной этап отношений между хунну и и Хань - период принципиального изменения политики по отношению к кочевникам на северо-западе императором У-ди, время завоевательных походов и возрастания внешнеполитического могущества Хань в кочевом мире.
Достижения этого периода в борьбе с сюнну можно выделить следующим образом:
1. В первую очередь это возвращение территорий, которые издавна принадлежали Поднебесной, такие как Ордос.
2. Так же, ряд успешных завоевательных походов позволили расширить границы в степную зону - захват Иншаня, а так же ряда других приграничных территорий. Таким образом, границей между хунну и ханьцами была уже не Великая китайская стена, а пустыня Гоби.
3. Некоторые Успехи в отношении сюнну помогали распространять свое господство над Западным крае, что тогда было очень важным направлением развыития политики.
4. Сюнну, наконец, перестали устраивать грабительские набеги на границы Китая, в силу истощения экономического потенциала.
Однако, далеко не все мероприятия Сына Неба увенчались успехом и принесли желаемый результат: по мнению Н.Н. Крадина, к концу этапа обескровлены были обе стороны, а не только хунну. Не удалось У-ди и заставить кочевую империю признать более высокий политический статус Хань.А главное – сюнну хоть и были истощены, не были сокрушены и уничтожены, а именно это являлось ключевой целью всей проводимой политики на северо-западе в то время. Причины этого можно увидеть в не оправдавшей себя и очень затратной стратегии военных действий, опирающихся на маневренную конницу, а так же в непригодности для китайцев степи, как места жительства – неплодородные пустые земли не были предназначены для земледелия.[91]
Тем не менее, политика У-ди, сколько бы она не отличалась от политики его предшественников, хоть и была не безупречная и безошибочна, она имела характерную для правителей старшей Хань черту- умение применить в нужный момент подходящий дипломатический прием, либо действие, а так же и комбинировать их для достижения поставленных целей.