План:
стр.
1. Введение 2
2. Жизненный путь, мучения и страдания Аввакума.
- Начало жизненного пути 3
- Церковный раскол 6
- Сибирская ссылка 8
- Неистовый пророк 9
- Пустозерские старцы 12
3. «Житие» протопопа Аввакума 13
4. Заключение17
5. Литература18
Введение
Историю движут личности. С того самого момента, когда самая догадливая обезьяна начала использовать в качестве оружия палку. И, что бы там ни говорил господин Толстой, Россия здесь никак не могла явиться исключением. В России, как и во всех остальных государствах, все происходило не по воле расплывчатой массы, а по воле отдельных личностей, которые вели за собой эти массы. Так было и с историей церкви, где одной из таких личностей был Аввакум - главный идеолог русского старообрядчества. Часть первых исследований возникновения старообрядчества и его истории принадлежит лицам господствующего исповедания. Всех этих исследователей – историков можно разделить на две половины, точнее две школы: миссионерскую и народническую. Для миссионерской школы история старообрядчества есть история невежд, и само старообрядчество для них есть невежественное явление, могущее иметь место только среди грубого, дикого и непросвещенного народа. Иным представляется старообрядчество для школы народнической. Н.Н. Гиляров-Платонов писал «Чувствовалось, что здесь есть идея, что во всех мелочах живет и бушует какая-то огромная творческая сила, единая цельная в своем существе, на протяжении двух веков, в почти бесчисленном множестве дробных, по-видимому, не имеющих никакой связи между собой явлений и событий. Но в чем самое существо этой идеи, каково ядро этой силы, каковы особенности психологии людей, действующих этою силою, - все это для меня было непонятно». В конце концов, он пришел к выводу, что старообрядчество есть совершенно своеобразный мир, со своей собственной идеей, со своей культурой, со своими историческими или даже мировыми задачами. В этом выводе указываются все исследования о старообрядчестве народнической школы, школы, признающей в нем действие живых исторических сил и отводящей ему историческое значение в прошедшем и будущем.
Жизненный путь, мучения и страдания Аввакума.
Начало жизненного пути
Аввакум Петрович Кондратьев (протопоп, глава старообрядцев, мыслитель, писатель, публицист) родился 20 ноября 1620 или в 1621 году в селе Григорове Закудемского стана Нижегородской губернии в семье священника Петра, который служил в маленькой деревенской церкви Бориса и Глеба. На её месте теперь стоит каменная казанская церковь, выстроенная в 1700 году.
Отец Аввакума – Петр Кондратьев, как и все крестьяне, пахал землю, напивался по праздникам, буйствовал. Зато мать, Мария Кондратьева, была женщиной короткого нрава и благочестивой. Она ревностно соблюдала все посты и обряды, за что её звали «постницей и молитвенницей». С ее помощью мальчик научился грамоте и уже к десяти годам он знал наизусть Евангелие.
Родители назвали своего первенца в честь ветхозаветного пророка Аввакума. Мать часто говорила Аввакуму, что за любые прегрешения Бог насылает на человека страшные кары, поэтому он с раннего детства знал, что такое «страх Божий». У него было развито острое чувство справедливости, он не боялся говорить правду и отстаивать свои убеждения.
Отец Петр умер, когда Аввакуму исполнилось всего двенадцать лет, и мальчику пришлось помогать матери воспитывать своих младших братьев и сестер. Он занимался крестьянским трудом, чтобы прокормить семью, а в свободное время ходил в расположенный неподалеку Макарьев монастырь, где читал книги и наблюдал монашескую жизнь. Овдовев мать Аввакума, решила уйти в монастырь, приняв имя Марфы, и перед этим настояла, чтобы её семнадцатилетний сын женился на односельчанке сиротке Насте, которой было всего четырнадцать лет. Жена не принесла Аввакуму приданого, ее отец Марко когда-то был зажиточным кузнецом, но после его смерти достаток семьи совершенно истощился. Зато Аввакум обрел в своей жене верную помощницу и безропотную спутницу, прошедшую с ним рука об руку всю его мятежную жизнь. Их детям тоже пришлось в полной мере разделить несчастья родителей.
Аввакум с женой поселился в нижегородском селе Лопатицы. Здесь в 1642 году он был поставлен в дьяконы, а затем и в священники. Он воспринимал духовное поприще как аскетическое служение Богу по примеру первых христиан. Он не мог спать перед литургией, а когда приспевало время заутрени, сам спешил благовестить; прибежит на звонницу пономарь – тогда отдаст ему колокол, а сам идет в церковь читать полуночницу. На службе велит стоять с благоговением, после обедни читает поучение. Пообедав и отдохнув два часа, опять берется за книгу. После вечерни опять читаются каноны, молитвы, и уже в потемках вновь кладутся земные поклоны. Сам он кладет четыреста поклонов, супруге делает снисхождение «понеже ребятишки у нее пищать» – всего двести поклонов.
Мистическому сознанию Аввакума представлялось, что слуги сатаны только и ждут, чтобы запугать и совлечь его с пути истинного. Но Аввакум утверждал, что он силой молитвы укрощал дьявола и делился секретами этого искусства вроде того, что беса не проймешь батогом, как мужика; боится он «святой воды, да священного масла, а совершенно бежит от креста Господня». Он пытался научить своих прихожан жить по-божески, причем не ограничивался только церковными службами, а навещал людей в их домах, выезжал в соседние села и везде проповедовал трезвый, благочестивый образ жизни. Не оставлял он в покое высшее духовенство и местное начальство, порицая их за неправедные поступки. Такая непримиримость Аввакума мало кому нравилась. Сельчане относились к его проповедям равнодушно, а власть имущих он приводил в ярость своей нетерпимостью. Всё это закончилось тем, что летом 1647 года у него отняли все имущество, а его самого вместе с женой и только что родившимся сыном изгнали из села. Изгнанники отправились искать справедливости в Москву. Там Аввакума поддержали приближенные к царю протопопы Степан Вонифатьев и Иван Неронов. Но конфликт между Аввакумом и местным начальством зашел настолько далеко, что его не могли решить даже такие высокие духовные лица.
Аввакум не мог уже вернуться в село и поселился в Москве. Здесь он вошел в «Кружок ревнителей благочестия» и благодаря своей энергии, дару убеждения и богословской начитанности он сразу же занял здесь видное место и был представлен царю Алексею Михайловичу. Трудно сказать, когда он сумел ознакомиться со всей существовавшей на старославянском языке церковной литературой, но он разговаривал на равных с ученейшими из московских начетчиков. Аввакум показал себя талантливым проповедником, а это было новым делом, и ревнители благочестия только-только начали произносить поучения в церквах. Как проповедник и церковный писатель Аввакум имел одну отличительную и неповторимую особенность. Он первым и единственным стал писать не по-книжному, а так как говорили на улицах и площадях, употребляя простонародные обороты и не пугаясь крепкого словца. Самые сложные догматические вопросы он толковал в упрощенной форме, а библейские предания излагал так, как будто все это происходило не в древней Палестине, а в современной ему Руси. Всемогущий Иегова под его пером обращался в князя-воеводу, отправленного из Москвы на кормление – ему не понравилась жертва Каина, потому что тот принес «хлебенко худой, который негоден себе», в то время как Авель дал «барана лучшего». Распятие Христа на Голгофе разительно напоминает казнь на Болотной площади, а римский легионер уподобляется московскому стрельцу.
Вскоре в 1652 г. царь поставил Аввакума протопопом на родину Ермака, в городок Юрьевец, расположенный у слияния реки Унжи с Волгой. Аввакум очень гордился своим новым назначением, так как протопоп – это высший сан для «белого» попа. Достаточно сказать, что царский духовник тоже был протопопом. Но искреннее благочестие и неистребимая жажда справедливости Аввакума и здесь оказались не ко двору. Поэтому ему пришлось снова вернуться в Москву, где он и остался, несмотря на недовольство царя, который никак не мог понять, почему Аввакум не может ужиться со своей паствой. Ему было невдомек, что такая сильная личность, как протопоп Аввакум, никогда не пойдет на компромиссы и будет требовать от людей благочестия не на словах, а на деле. Стефан Вонифатьев и Иоанна Неронов, как писал сам Аввакум, «обо мне царю известиша, и государь меня почал с тех мест знати». Познакомился Аввакум и с новгородским архиепископом Никоном – «другом нашим», так называл Аввакум своего будущего смертельного врага. Трудно судить, насколько искренней была эта дружба даже в ту пору, когда Никон был близок к кружку Стефана Вонифатьева. Существует мнение, что ревнители благочестия помогали Никону подниматься по ступеням церковной иерархии, надеясь на то, что тот, сменив слабого и корыстолюбивого патриарха Иосифа, воплотит в жизнь их планы. Однако историк церкви XIX века архиепископ Макарий отмечал, что ревнители благочестия, напротив, пытались преградить Никону дорогу к патриаршему престолу: «Эти люди, особенно Вонифатьев и Неронов, привыкшие при слабом патриархе Иосифе заправлять делами в церковном управлении и суде, желали и теперь удержать за собою всю власть над Церковию и не без основания опасались Никона, достаточно ознакомившись с его характером».
Церковный раскол
Надо сказать, что и сам Аввакум писал, что после кончины Иосифа они вместе с «братьей» подали царю и царице челобитную «о духовнике Стефане, чтоб ему быть в патриархах». Но Вонифатьев уклонился от такой чести и, если верить свидетельству протопопа, сам указал на новгородского архиепископа как на наиболее подходящего кандидата. Вызванный в Москву Никон, очевидно, догадывался об этих интригах. «Егда ж приехал, с нами яко лис: челом да здорово, – писал Аввакум.– Ведает, что быть ему в патриархах, и чтобы откуля помешка, какова не учинилась».Так или иначе, 25 июля 1652 г. седьмым патриархом Московским и всея Руси стал Никон (Никита Минич).