В 1752 году вслед за И.С. Хорватом из Австрии в Россию прибыли две группы во главе с полковником И.Г. Шевичем и подполковником Р. Прерадовичем. Из «сербского, македонского, болгарского и волохского народов» были набраны и учреждены ещё четыре полка. В 1752 году Шевич и Прерадович, не желая находиться вместе с Хорватом на одной территории, отправились в Москву, где пребывала Елизавета Петровна, и подали прошение о выделении им с полками особой местности. Указом Правительствующего Сената от 5 апреля 1753 года отрядам И.Г. Шевича и Р. Прерадовича была отведена земля между реками Бахмут и Лугань на правом берегу Северского Донца. Между Запорожской Сечью и землями донских казаков была создана на тех же принципах, что и Новая Сербия, ещё одна административная единица, получившая название СлавяноСербия. Она также имела войсковое устройство.
По указу «О приёме в Новую Сербию для поселения бывших в российской службе в Гусарских полках иностранцев, веры Православной» оговаривались дополнительные льготы для переселенцев из балканских народов. Каждому иммигранту иностранного происхождения, поселившемуся в Новой Сербии, выдавалось по 10 рублей на обзаведение, по одной четверти семян ржи, по две — овса, а также надел земли. Офицерам отводилось от 25 до 50 десятин земли на семью в вечное владение. Рядовым — от 10 до 15 десятин. Они строили хутора и деревни, но при этом заселяли их переселенцами из Польской Украины. Характерно, что сербы, которые переселялись в Россию, семьи создавали на месте, и обычно женились на украинках, чем, по всей вероятности, и объясняется достаточно быстрое исчезновение сербов как этнической группы на территории Южной Украины. Болгары в большинстве случаев переходили в Россию семьями, что способствовало сохранению ими обычаев и родного языка.
На первых порах хозяйство складывалось под влиянием национальных особенностей и потребностей. Ведущее место занимало огородничество и садоводство, в дальнейшем - хлебопашество. Наибольшего развития достигло скотоводство. Также жители военных поселений промышляли бортничеством, рыболовством, занимались охотой. Им разрешалось в мирное время вести вольную торговлю и иметь личный промысел в таких местах, как Крым, Молдавия и Польша.
На территории Новой Сербии началось строительство крепости Святой Елизаветы под руководством киевского генерал-губернатора И. Глебова и генерал-майора И. Хорвата. В Константинополе по этому случаю выразили негодование. Как стало известно российскому правительству, гетман Украины распространил слух о том, что в заднепровских землях русские будут строить крепости и слободы и заселять их тысячами выходцев из-за границы. У турок появились опасения, что приграничные территории будут подвергаться опустошительным набегам. Турецкое правительство сделало внутреннее распоряжение о том, чтобы крымский хан и украинский гетман не пускали сербов через территорию Молдавии и Польши, а на правом берегу Днестра, недалеко от крепости Бендеры, повелело выставить караулы.
Точка зрения Петербурга была категорична: вопрос строительства касается не Турции, а только России и Польши. А.М. Обрескову рекомендовали успокоить Порту и объяснить, что крепость строится для поддержания спокойствия в регионе, а поселение полков будет способствовать усмирению «непокорных гайдамаков[13]».
Для разведки о строительстве крепости Св. Елизаветы крымский хан заслал шпионов, которые, представляясь сербами, пытались войти в состав новых полков. Это осложнило обстановку между Российской и Османской империями. Для снятия напряжённости во внешнеполитических отношениях А.М. Обресков попросил аудиенции у великого визиря, предоставив тому полную информацию о постройке новой крепости. Во время разговора с турецким высокопоставленным чиновником А.М. Обресков выяснил, что Порта озабочена началом новой русско-турецкой войны. Резидент от имени российского правительства дал гарантии. Однако в столицу Турции продолжали поступать донесения из Крыма, Молдавии, Польши, в которых подчёркивалось, что крепость строится в обход трактата 1739 года. В марте 1754-го с разрешения русского генералитета один из четадарей визиря крымский уроженец Селим-ага посетил место строительства новой крепости, удостоверившись, что информация, переданная Обресковым, соответствует действительности. Турки признавали, что работы по возведению нового города велись открыто и в соответствии со статьями мирного договора.
С самого начала создания военных поселений из иностранцев в Петербурге прослеживается тенденция к формированию полков по национальному признаку. К 1756 году в Новой Сербии числились Сербский, Молдавский, Грузинский и Венгерский полки. Во время Семилетней войны (1756—1763 гг.) из команд генерал-майора Р. Прерадовича и генерал-майора И.Г. Шевича был отправлен (1757г.) в действующую армию укомплектованный гусарский полк. По данным, которые приводит историк Н.А. Попов, в 1759 году в Новой Сербии были сформированы два полевых полка из числа болгар, греков и валахов, названных Македонским и Болгарским. Интересен тот факт, что при объявлении набора в новые полки желание воевать на стороне России изъявили не только болгары, сербы, молдаване, валахи, греки, но и немцы с мадьярами.
1.3 Вклад Балканского народа в имперскую армию России в конце XVIII века
В 60-е годы XVIII века дальнейшее комплектование полков Новой Сербии и Славяносербии происходило прежде всего за счёт русских и украинских крестьян, которые бежали за границу, а затем под видом иностранцев возвращались и приписывались к сербским поселениям. Не сумев набрать соплеменников в нужном количестве, И. Хорват, И. Шевич, Р. Прерадович записывали в полки местных крестьян, беглых и всяких случайных людей. Продолжали прибывать и выходцы из Болгарии и Дунайских княжеств. Так, в эти годы добровольно прибыли на поселение 66 семей болгар и 133 валаха. Они были зачислены в гусарские полки. И.В. Семенова считает, что в полки принимались старообрядцы и раскольники. Но эта точка зрения не имеет научной основы. Во-первых, по своим убеждениям многие из названных групп не желали принимать участие в войнах, а, во-вторых, российское правительство в эти годы строго следило за тем, чтобы раскольники и старообрядцы не могли вернуться в Россию из Турции, куда бежали в результате правительственных гонений.
В 1762 году по факту приписок к полкам началось следствие. По переписи в декабре 1763 года из 26 740 переселенцев на территории Новой Сербии только 1043 человека были сербами, в Славяносербии вместо числившихся 4264 «ополченцев» в полках состояло 1264 человека.
Давая общую оценку сербской колонизации, Екатерина II отметила неудовлетворительное состояние Новой Сербии[14]. За 10 лет освоения этого региона (с 1752 по 1762 г.) на переселение сербов было потрачено 700 тыс. рублей. Сами жители Новой Сербии и Славяносербии жаловались на тяжёлые условия жизни. Некоторые, так и не адаптировавшись на новом месте, вернулись на родину.
В 1763 году комиссией под руководством генерала Мельгунова был подготовлен проект реформы Новой Сербии, которая преобразовалась в Новороссийскую губернию. Военное управление подчинялось военной коллегии, гражданское — Правительствующему Сенату. Указом от 11 июня 1764 года Славяно-сербия перестала существовать как административная единица. В том же году Новосербские и Славяносербские полки вошли в состав образованной в этом же году Новороссийской губернии. В дальнейшем некоторые полки были реорганизованы: гусарский полк — в Чёрный, пандурский — в Жёлтый. Всего на территории Новороссии насчитывалось 8 гусарских полевых полков численностью до 1000 человек каждый.
В 1768 году, подстрекаемая французской и австрийской дипломатией, Порта объявила войну России. По примеру Петра I правительство Екатерины II обратилось к балканским народам с призывом подняться на борьбу с турецкими поработителями. Идеологическим обоснованием при этом служила религиозная общность.
Так в XVIII веке стали именовать в дипломатических документах турецкое правительство.
При приближении русской армии к Молдавии в ее ряды стали вливаться молдавские, валашские, сербские и болгарские добровольцы. Подполковником Назаром Каразиным, болгарином по происхождению, служившим в русской армии, был создан добровольческий отряд, насчитывавший около 1000 человек. В марте 1773 года русские войска форсировали Дунай и вступили в Болгарию. Болгарское население поддержало наступление русских войск. В двух сражениях под Туртукаем — в мае и июне 1773 года—вместе с войсками Суворова сражались болгарские партизанские отряды.
Новым шагом в развитии русско-болгарского боевого содружества явилась русско-турецкая воина 1787—1791 годов. Сразу же после вступления русских войск в Молдавию и Валахию на имя Румянцева[15], Потемкина и других русских военачальников стали поступать многочисленные заявления от молдаван, валахов, болгар, сербов с просьбой принять их на службу в русскую армию. Участники прошлой русско-турецкой войны нередко просили принять их с уже организованными отрядами. Русское командование, руководствуясь военными соображениями, поощряло создание добровольческих отрядов, которые иногда насчитывали тысячу и более человек и представляли самостоятельные боевые части в составе русской армии.