На Яике заволновались казаки. Еще недавно вольное, столетиями самоуправляемое казачье войско Яика с приближением укрепленных пограничных линий Российского государства, с появлением Оренбурга как центра края и оренбургского губернатора с его огромной властью стало постепенно лишаться былых привилегий. Казаки перестали выбирать своих атаманов, на них было взвалено тяжелое бремя службы в войсках империи, и старинные казацкие промыслы (добыча соли, рыболовство) стали также подвергаться ограничениям. Это дополнялось резким возрастанием розни между богатой казацкой «старшиной» и остальным «войском». В 1771 г. вспыхнул острый конфликт в связи с набором казаков в Московский легион для войны с Турцией. В Яик были введены правительственные войска, казачий круг был ликвидирован вместе с канцелярией, виновным рвали ноздри, били кнутом, ссылали в Сибирь. На все войско был наложен тяжелейший денежный штраф.
Подавленный Яик затаился, но огонь восстания не погас; загнанный вглубь, он в любую минуту мог вспыхнуть с новой силой. Важнейшим элементом ситуации накануне восстания была вновь охватившая Россию эпидемия самозванчества.
"Ужас XVIII столетия" - так нарекла императрица Екатерина II восстание Емельяна Пугачева, самое крупное социальное потрясение, происшедшее в России за 34 года ее царствования.[4]
Вначале Е. Пугачев направился на хутор Толкачевых — там было людно и можно было увеличить отряд, который очень быстро рос. Отовсюду к нему стекался бедный люд. Под знамена восставших стекались все обездоленные — русские и калмыки, татары и казахи, башкиры и марийцы.
Взять с ходу Яицкую крепость не удалось — не было пушек, и пугачевцы пошли вверх по реке. Скоро в их руках были Илецкий городок, Рассыпная, Нижне-Озерная, Татищева крепость, Кирсановский и Гниловский форпосты, Сакмарский городок и др. Гарнизоны, как правило, переходили без боя к восставшим. Взяв Чернореченскую крепость, войско Пугачева, насчитывающее уже 2,5 тыс. человек, подошло к Оренбургу. Штурм Оренбурга был неудачным, и войско перешло к осаде крепости. Главным лагерем Пугачева стала слобода Берда, которую «государь» назвал «новой Москвой». Ряды восставших росли и множились. Пришли башкиры во главе с Кинзей Арслановым, марийцы во главе с Мендеем, калмыки под командой Федора Дербетева. В ноябре под знамена восставших встала башкирская конница Салавата Юлаева. В отряды Пугачева влилось множество татар.
Осада продолжалась. На помощь генералу Рейнсдорпу, оренбургскому губернатору, Петербург послал генерал-майора В.А. Кара, но на подходах к Оренбургу Кар был разбит отрядами А. Овчинникова и И.Зарубина-Чики.
В середине ноября под самым Оренбургом Пугачев разбил царские войска полковника Чернышева. Причем почти все солдаты разбитого полковника перешли на сторону восставших.
В период многомесячной осады Оренбурга руководители восстания провели организацию пугачевского войска. Основным подразделением в армии были теперь полки. Полки в свою очередь делились по-казацки на сотни и десятки; формировались они преимущественно по национальному признаку или по сходству социальной среды.
Осада Оренбурга продолжалась: все крепче стягивалось кольцо вокруг крепости. Разбитый генерал В.А. Кар бежал в Казань, затем быстро появился в Москве. Российское дворянство было в панике. Тревога докатилась и до Петербурга. Екатерина II была вынуждена убедиться, что казацкая история - грозная, всевозрастающая сила.
Восстание постепенно перерастало в Крестьянскую войну, захватывая все новые и новые территории. Эмиссары Пугачева, его ближайшие сподвижники были посланы в разные края для организации новых полков и расширения сферы действий. В декабре 1773 г. Зарубин-Чика направился на уральские заводы для организации литья пушек, а потом двинулся на штурм г. Уфы. Штурм был отбит, но за ним последовала тщательная организация нового приступа, состоявшегося 25 января 1774 г. 12-тысячная армия Зарубина не сумела взять Уфу с ее гораздо менее многочисленным гарнизоном. У восставших не было современного оружия. Подавляющее большинство имело лишь луки и стрелы, но против пушек и ружей это было слишком слабым средством. Уфа подвергалась, как и Оренбург, осаде до марта 1774 г.
Положение в стране стало еще более тревожным — против угнетателей поднялся работный Урал. Посланный Зарубиным-Чикой казак Иван Кузнецов поднял на восстание работных людей Катав-Ивановского, Саткинского и других заводов. Еще раньше к восставшим присоединился Воскресенский завод.
На Среднем Урале в октябре — ноябре 1773 г. образовался самостоятельный обширный район восстания, включавший Пермский край и Кунгур. Руководителем всех войск здесь был опытный артиллерист, хорошо знавший воинское дело Иван Наумович Белобородов.
На сторону восставших переходили работные люди и приписные крестьяне. К февралю 1774 г. знамя восстания было поднято почти в ста заводах Урала, три четверти горнозаводского центра страны перешли на сторону Пугачева. Белобородов стал угрожать Екатеринбургу.
Территория Крестьянской войны стала огромной, она раскинулась от Самары на западе до Тобола на востоке и от Гурьева на юге до Кунгура и Екатеринбурга на севере страны.
Правительство теперь уже понимало всю глубину опасности этого восстания. Царица назначила награду за голову Е. Пугачева.
Предпринимались и срочные военные меры, в районы восстания было послано множество отрядов правительственных войск. Главнокомандующим войсками, действовавшими против пугачевцев, она назначила энергичного и опытного карателя, генерала А.И. Бибикова.
В марте 1774 года восставшие потерпели ряд крупных поражений. В конце февраля — начале марта правительственные войска сожгли основную базу Белобородова на Среднем Урале — Шайтанский завод, и в конце марта восстание в этом районе оказалось в основном подавленным. После тяжелого поражения под Татищевой крепостью, потеряв множество людей, Пугачев был вынужден прекратить почти полугодовую осаду Оренбурга. В начале апреля 1774 г. с небольшим отрядом в 500 казаков предводитель восстания уходит на Урал.
Людские потери быстро восполнялись притоком новых сотен и тысяч угнетенных.
Шествие Пугачева по заводам Урала было победным, но правительственные войска не давали закрепиться на месте. Пугачев вынужден был оставлять за собой сожженные крепости, разрушенные мосты, запруды и т.п. Храбрый, неутомимый, находчивый, Пугачев дрался в первых рядах. Восстание вновь стало нарастать. Центром его стал теперь Южный Урал и Башкирия.
После взятия крепости Магнитной произошло объединение армий Пугачева. Сюда пришел Белобородов, пришли казаки А. Овчинникова и А. Перфильева. Армия Пугачева насчитывала теперь свыше десятка тысяч человек, но это было крайне плохо вооруженное (дубьем, дрекольями, пиками да кистенями) и плохо обученное войско. Наиболее организованным был лишь полк работных людей Белобородова. В мае 1774 г. под Троицкой крепостью состоялось ожесточенное сражение с войсками генерала Деколонга. Восставшие потерпели крупное поражение: 4 тыс. убитых и пленных, потеря огромного обоза и всей артиллерии. Это было 21 мая 1774 г., но уже ровно через месяц у Пугачева снова было войско в 8 тыс. человек.
В июне 1774 г. после соединения с 3-тысячной конницей Салавата Юлаева было принято решение двинуться на запад, в крестьянские районы Поволжья. В связи с этим в рядах восставших резко возрастает и удельный вес крестьянства. Армия Пугачева, снова насчитывающая около 20 тыс. человек, взяла направление на Казань.
Под Казанью разыгралось одно из самых крупных сражений Крестьянской войны. Пугачев нанес удар с четырех сторон. 12 июля 1774 г. его армия ворвалась в Казань. Казанский кремль продолжал обороняться. Повстанцы уже было начали штурм кремля, но к Казани подошли правительственные войска под командой И.И. Михельсона, до сих пор искавшего Пугачева под Уфой.
Непосредственно при Пугачеве во время переправы было всего 400 человек. В иных местах переправились другие повстанцы. Вдогонку спешил майор граф Меллин с 850 солдатами. Михельсон остался в Казани, ввиду того, что, по его словам, «весь народ в великом колебании». О ненадежности местного населения сообщает и Потемкин: «Неможно представить себе, до какой крайности весь народ в здешнем краю бунтует, так что вероятия приложить, не видев оное, невозможно. Источником оного крайнее мздоимство, которое народ разорило и ожесточило».[5]
Повстанцы вынуждены были дать бой Михельсону. Проиграв его и уже отступив, Пугачев сделал отчаянную попытку 15 июля снова овладеть Казанью. Но крестьянская армия была разбита. С небольшим отрядом казаков Пугачев переправился на правобережье Волги.
Крестьянское движение, распространившееся по всему широкому Поволжью, никогда и нигде не возникало с такой мощной силой, как теперь, в августе 1774 года.[6]
Михельсон доносил с марша, что он во многих местах встречал партии вотяков (удмурты), "из коих одна партия была до 200 человек. Сии злодеи не имели намерения сдаться. Они все до единого, кроме купцов, склонны к бунту и ждут злодея Пугачева, как отца".[7]