Сам акт объявления бывших британских колоний независимыми суверенными государствами (создание Соединённых Штатов Америки как единой федеративной республики произойдёт в момент вступления в силу конституции 1787 года) был событием исключительной важности не только для самих американцев, но и для остального мира. Однако не меньшее значение имели те положения Декларации, в которых говорилось о людях, обществе и государстве.
Вторая часть Декларации начинается просто и торжественно: «Мы считаем самоочевидными следующие истины: все люди созданы равными и наделены Творцом определёнными неотъемлемыми правами, среди которых - право на жизнь, свободу и стремление к счастью».
Прежде всего, следует сказать, что принцип равенства распространялся отнюдь не на всех людей, а только на белых мужчин-собственников. Все рабы по своему положению были не субъектами гражданских прав, а объектами гражданских правоотношений - купли, продажи и обмена. Принцип равенства не распространялся также на коренных жителей Америки - индейцев, которые хотя и не были рабами, но полностью исключались из политической общности. Женщины не обладали политической правоспособностью, а их гражданская правоспособность была сильно ограничена. Провозглашённый Декларацией принцип равенства не распространялся и на неимущих.
Этот перечень выглядит достаточно скромно по сравнению с Вирджинской декларацией прав. В Декларации независимости нет упоминания об избирательных правах, процессуальных гарантиях правосудия, свободе печати, свободе вероисповедания. Но нет в ней и упоминания о праве частной собственности. Хотя это вовсе не означало её упразднения.
Оценивая историческое значение документа, Г. Аптекер особо отмечал важность положения о «стремлении к счастью». «Именно идея о праве человека на стремление к счастью,- подчёркивал он,- составляет святая святых революционной доктрины Декларации независимости; именно эта идея благодаря приданной ей величественной, вечной общей форме делает документ исполненным глубокого смысла и волнующим для всех времён».
Важнейшее значение имело также положение Декларации независимости о том, что народ не только имеет право свергнуть неугодное правительство, но и при определённых обстоятельствах обязан сделать это.
Провозглашение и обоснование права народа на революционное свержение правительства, препятствующего осуществлению им естественных и неотчуждаемых прав, воспринималось и воспринимается реакционерами всех времён с негодованием. Современные американские историки Дж. Годжи и Э. Мей с явным неудовольствием писали, что Декларация независимости содержит в себе «оправдание революции, которая является наиболее неудобной доктриной для поколения, которое не желает никаких беспорядков». Эти же историки с явным облегчением замечают, что «Декларация не является, и никогда не была частью права страны». После таких суждений следует примечательное соображение: «По причинам сентиментальным мы сохраняем её как своего рода национальное украшение… но не как пример, согласно которому мы живём и действуем».
Впрочем, если быть последовательным, следует отметить, что и сами «отцы-основатели» по мере утверждения в стране республиканского строя укреплялись во мнении, что «право на революцию исчерпало себя в США и сохраняет значение только в государствах, где ещё не установилось господство представительных форм проявления». Эта точка зрения особенно чётко была выражена в позиции Т. Пейна, опубликовавшего в 1786 году «Исследование о правительстве, банке и бумажных деньгах».
Декларация применяла отвлечённые выражения об естественных правах человека, которые были в ходу у просветителей 18 века, но она вместе с тем опиралась на практические начала, осуществлённые англичанами в двух революциях 17 века и уже давно лежавшие в основе колониального самоуправления.
Народ и Декларация.
Как отмечают историки, «сущностью политической философии Декларации являлся принцип народного суверенитета». И действительно, в одной фразе было выражено право нации и на самоопределение, обусловленное единство волей народа, являющейся, таким образом, высшим началом, и на равное место среди других наций, что, бесспорно, означает призыв к отказу от посягательств на свободу и независимость народов. Вместе с тем выраженное здесь же желание объяснить всему миру «причины, побудившие к отделению», представляют собой не что иное, как провозглашение принципа взаимного уважения народов.
Далее следует определение социально-правовых основ человеческого общества. Оно гласит: «Мы считаем самоочевидными следующие истины: все люди созданы и наделены своим создателем определенными неотчуждаемыми правами, среди которых право на жизнь, свободу и стремление к частью. Для обеспечения этих прав учреждены среди людей правительства, чья справедливая власть зиждется на согласии управляемых. Важнейшее значение имело положение Декларации о праве и даже обязанности народа изменить или свергнуть неугодное ему правительство: "Но когда длинный ряд злоупотреблении и насилий… обнаруживает стремление подчинить народ абсолютному деспотизму, то право и долг народа -- свергнуть такое правительство и создать новые гарантии обеспечения своей будущей безопасности".
Провозглашение этих принципов означало отказ от феодально-абсолютистской идейной традиции. Оно также представляло собой революционную трактовку идей Просвещения, и прежде все учения Джона Локка «О царстве разума», основанном на «естественном равенстве людей», на свободе частой жизни личности и на праве частной собственности. Их соответствующей этому учению формулы неотъемлемых прав человека Томас Джефферсон решительно исключил обладание собственностью, заменив его стремлением к счастью. И этот выбор определил прогрессивное значение Декларации, так как наделял равными правами всех людей независимо от их имущественного положения.
Развивая идею равноправия, Декларация провозглашает народ единственным вершителем своей судьбы. Только на «согласии управляемых» основана власть правительства, и он вправе «изменить ли уничтожить» форму правления, если сочтут, что она противоречит их стремлению к «безопасности и счастью». Это положение означает, что провозглашенное Декларацией «право на революцию не подлежит никакому сомнению».
И хотя лишь годы спустя стало широко известно, кем написана Декларация независимости, ее создание явилось важной вехой в жизни и деятельности Томаса Джефферсона. Это был первый в истории государственный документ, провозгласивший основой организации человеческого общества народный суверенитет, равенство всех людей и неотъемлемое право не только на жизнь, но и на свободу и стремление к счастью, но и на революцию во имя этих целей. Идеям, выраженным в Декларации, он сохранил верность навсегда. Почти три с половиной десятилетия после принятия ее конгрессом, в 1810 году, Томас Джефферсон писал, что забота о свободе и счастье людей должна быть целью всякой политической организации и «всех человеческих усилий».
Заключение.
Для всего выше написанного я хотел бы подвести итог. Томас Джефферсон - это выдающийся политический деятель. Этот человек сумел поднять американский народ на защиту своих прав и свобод, вступив в войну с Англией - метрополией, которая не желала признавать независимости Америки. В итоге, Томасу Джефферсону удалось привести Америку к победе, отстоять независимость и занять достойное место среди других народов.
Декларация независимости никогда не была юридическим документом в собственном смысле слова и не входит в корпус действующего американского права, но ее предписания оказали большое влияние на весь ход развития американского конституционализма, на политическое и правовое сознание американского народа.
Декларация независимости на века прославила Джефферсона, поставив его в один ряд с величайшими идеологами Просвещения. Но ее создание оказалось только началом долгого пути, больших свершений.
Литература.
1. Всеобщая история права и государства. В.Г. Графский- М.: Норма, 2001г.
2. Основатели США: исторические портреты. Согрин В.В. - М, 1983г.
3. США. Конституция и права граждан. Под редакцией В.А. Власихина- М.: Мысль, 1987г.
4. Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран. Под редакцией З.М. Черниловского - М.: Юридическая литература, 1984г.
5. Хрестоматия по новой истории, 1640-1870. Под редакцией В.Г. Сироткина - М, 1990г.