Как отмечал Н.И. Конрад: "Факт образования на одной племенной основе разных народностей, создающих собственную историю, в определенных исторических условиях - процесс вполне закономерный и наблюдавшийся в истории всех крупных племен - германских, романских, славянских".
Тем более что в истории кочевой Евразии было достаточно много случаев, когда личные имена становились именами племен, титулами и т.п.
Например, во времена Едыгея, который покусился на основы чингизизма, появляются новые понятия. Как пишет В.П. Юдин, Едыгей "заложил основы уничтожения политико-правовой системы чингизизма в степях. Древний термин "бий" и новые титулы "нурадин", "кейкобад" (кейковат), "тайбуга" стали терминологическим выражением ее крушения...Показательно происхождение вышеназванных терминов. "Нурадин" - это Нур ад-Дин, в народном произношении Нурадин, имя сына Едигея, ставшее названием должности-титула наследника бия Ногайской орды. "Кейковат" - также имя сына Едыгея, ставшее названием должности-титула второго после нурадина лица в Ногайской Орде. "Тайбуга" - имя бия Тай-Буги, сыгравшего значительную роль в истории улуса Джучидов. Титул "хан" ушел из Ногайской Орды, а на его месте возродился старый степной титул "бий", которым стал называться носитель верховной власти у ногаев.
Относительно недавно возникший термин "манап" у кыргызов, возник в 18 веке и произошел от имени одного из биев племени Сарыбагыш.
Интересны коллизии с термином "узбек". Как пишет К.А. Пищулина "в той этнополитической общности населения Ак-Орды и ханства Абулхаира, которую называли узбеками, можно видеть складывающуюся большую ветвь тюркоязычной народности. В ходе завершения процесса формирования этой ветви в 14-15 вв. постепенно выявилось через трансформацию собирательных этно-политических терминов кипчак, кибчак, узбек, узбек-казак, казак - и утвердилось этническое название казахи (казак)". Основную роль в перипетиях с наименованиями "играл переход населения из одного династийного подданства в другое. Особенно легко это осуществлялось в условиях кочевого и полукочевого хозяйства, что мешает видеть фактически сложившуюся этническую целостность населения". Источники 15-16 века "насыщены сведениями о борьбе ханов различных джучидских линий (Шайбанидов, потомков Орда-Иджена, Туга-Тимура и др.) за власть над одним и тем же населением Восточного Дашт-и Кипчака и Туркестана, называемым в источниках то узбеками, то узбек-казахами, то казахами, но фактически сложившимися в народность в одной из ее крупных частей - Среднем жузе. И если в источниках начала 16 в. к населению Восточного Дашт-и Кипчака все более определенно применяется имя казахи, то это говорит не о том, что только к этому времени сложилась народность, и не о "возвращении" "казахов" из Семиречья после ухода "узбеков" в Мавераннахр (ведь узбеками, узбекским войском - "кошунат-и узбак" - называли источники и уходивших к Джанибеку и Гирею в Семиречье, т.е. подданных Абулхайр-хана), а всего лишь о переходе политической власти над населением Восточного Дашт-и Кипчака и Туркестана (Присырдарьи) к ханам ак-ордынской линии Джучидов, получившим уже до этого скорее политическое, чем этническое имя казахов" [126].
Вместе с Мухаммадом Шайбани ушла небольшая часть узбеков, если хотите не пожелавших стать казахами, т.е. принять ханов другой династийной линии. Ослабление тимуридов и раздробленность оседлых государств Средней Азии привел к победоносному вторжению кочевых узбеков и установлению их господства над оазисами. Как пишут С. Кляшторный и Т. Султанов, общее число ушедших достигало 240-360 тысяч человек. Они еще долго могли сохранять единство и возможность возвращения в Степь. Но с течением времени произошла смена цивилизационной основы узбекских племен, возглавляемых Шибаидами. Они подверглись мощному воздействию оседлой культуры, и перешли к оседлости, хотя еще до 20 века сохранялись отдельные племена, ведущие преимущественно кочевой образ жизни. Этот процесс сыграл ведущую роль в формировании нового народа и лишил возможности некогда единые племена вновь слиться в одном цивилизационном потоке.
Еще раньше в период послемонгольского завоевания население оазисов также подверглось мощной волне воздействия кочевников. Она оказала серьезное влияние, но не смогла изменить цивилизационные основы. Как пишет Л. Гумилев "Пассионарность, рассеянная по популяции монголами 13 в., влила в население дополнительную энергию, но не могла повлиять ни на культуру, ни на этническую доминанту. Жители Самарканда, Бухары, Мервы, Балха и Хорезма стали более энергичными и активными, но не превратились в монголов и кыпчаков. Наоборот, они с большей яростью бросились на кочевников, отмщая им за разорение Отрара и Ходжента, равно как и своих городов".
Таким образом, можно говорить о том, что современные узбеки берут свое начало из двух источников - древнейших земледельческих и кочевых цивилизаций.
Процесс переселения такой крупной массы племен не мог не отразиться на ситуации в Степи. Освободившаяся территория стала дополнительным стимулом и жизненным пространством для тех племен, которые приняли название "казах". С этого времени территория стала именоваться Казахстаном.
С этим связано и кратковременное в историческом плане существование кочевых империй. Как пишут С.Н. Кляшторный и Т.И. Султанов: "Рост государства и влияния тюркской аристократии, стремившейся к автономному управлению захваченными территориями, обеднение массы рядовых кочевников, вынесших на своих плечах все тяготы непрерывных войн и лишившихся средств существования следствие джута 581-583 гг., новая политическая обстановка, не дававшая тюркским каганам возможности искать выхода в набегах - все это привело каганат к острейшему кризису и междоусобице".
Война, а не набеги, неизбежные для отношений между различными народами и цивилизациями на той стадии развития, стала причиной появления и падения кочевых империй. Война становилась выгодной лишь для правящего класса, в то время как основная масса кочевников могла вполне довольствоваться разведением скота, меновой торговлей и т.п. Усиление роли государства и его вмешательства в жизнь кочевого общества означал резкое повышение податей и сборов, подрыв устоявшихся экономических отношений.
Существование огромных империй никогда не было долговечным. Как писал швейцарский востоковед Адам Мец: "Существование мировых империй всегда обусловлено наличием гениального властелина или особо жестокой касты и во всех случаях противоестественно".
Именно крайняя степень перенапряжение общества стало причиной гибели первого Тюркского каганата. Дело в том, что Эль-каган перешел к "формам и методам осуществления власти, свойственным более развитым обществам". Т.е. в кочевом государстве стали водиться институты и система отношений, характерная для земледельческих государств. То, что имело смысл и приносило пользу в земледельческой цивилизации, привело к краху скотоводческую. "Тюрки имели простые обычаи и были по природе простодушны. Хели (Эль-каган - С.К.) имел при себе одного китайского ученого, Чжао Дэ-яня. Он уважал его ради талантов и питал полное доверие, так что Чжао Дэ-янь стал мало-помалу управлять государственными делами. Кроме того, Хели доверил правление ху (согдийцам), удалил от себя сородичей и не допускал их к службе. Он ежегодно посылал войска в поход..., так что народ его не смог более переносить эти тяготы...Год за годом (в стране) был великий голод. Налоги сборы стали невыносимо тяжелым, и племена все более отвращались от Хели".
В связи с этим сам характер государства кочевников имел иную основу, нежели в оседлых обществах и не мог иметь те же формы, функции и цели. В кочевом сообществе доминировала идея сообщества, а не государства. Если земледелец в то время существовал в государстве, то кочевник жил в обществе. Для земледельца, особенно в условиях, когда он занимался орошаемым земледелием, государство было основой мобилизации для решения задач создания системы орошения, а значит и жизнеобеспечения. Крах государства означал крах экономики, крах жизни. Поэтому жизнь вне государства не представлялась вообще, была просто невозможна.
В условиях кочевого способа производства основополагающим был принцип самоорганизации общественных отношений. Усиление власти ханов означало изменение устойчивых саморегулирующихся общественно-экономических отношений. Демократизм, направленный на ограничение власти ханов, на деле означал не только подавление абсолютистских тенденций, но и сохранение кочевой цивилизации, образа жизни. При этом вовсе не обязательно было вести так называемую классовую борьбу. Хану достаточно было послушать жырау, акынов, биев или батыров, а то и простого кочевника, который мог высказать в адрес хана все, что о нем думает, и принять соответствующие меры. Если хан не понимал или не хотел понять того, что до него пытались довести, то срок его правления был весьма короток.
Одним из вариантов усиления власти хана была попытка опоры на внешние силы. При этом ханы прибегали к поддержке соседних государств. Например, генерал-майор Тевкелев в соответствие с просьбой Нурали-хана и других казахских аристократов советовал русскому правительству послать в степь для укрепления власти местных феодалов над народом небольшие воинские отряды и устроить небольшие крепости. С просьбой о придании воинских отрядов для укрепления собственной власти обращались и другие ханы.