Несмотря на протест Чичерина от 31 августа, китайцы 2 сентября захватили флотилию КВЖД (стоимостью в несколько миллионов золотых рублей). Акцией по захвату руководили прибывший в Харбин по приказу Чжан Цзолиня адмирал Шен и командующий сунгарийским флотом капитан 1-го ранга Ин Зуин. Дела и имущества отдела судоходства КВЖД были переданы Северо-Восточному государственному пароходству [101]. Протесты советского правительства результата не дали. Так сознательно и планомерно осуществлялось нарушение соглашений 1924 г. китайскими властями.
4 сентября 1926 г. произошла следующая демонстрация силы со стороны властей ОРВП - закрытие Учебного отдела КВЖД. Несмотря на то, что в школах дороги обучались 12 тыс. школьников, из которых 8 тыс. были детьми совграждан, все школы были переданы вновь образованному "Управлению народного образования ОРВП" [102]. Настолько откровенными и грубыми были действия Чжан Цзолиня, что даже председатель Правления КВЖД Лю Шанцин ушел в отставку в знак протеста против проводимой Мукденом политики, так как считал, что военные власти не должны вмешиваться в управление дорогой. Новым председателем Правления был назначен бывший Главноначальствующий в Харбине Юй Чунхан, пользовавшийся большим доверием Чжан Цзолиня [103].
Действия китайской администрации в отношении железнодорожных школ вызвали разную реакцию в среде русской эмиграции. Сменовеховцы во главе с Н.В. Устряловым (был начальником закрытого Учебного отдела) говорили о потере советского престижа на Дальнем Востоке. В российской колонии ходили даже разговоры об организации национального отпора китайцам. Другая часть, наиболее враждебно настроенных к СССР, считала передачу школ правильной, так как они "стали опаснейшим очагом разложения детей" [104].
И все же советское правительство не оставляло попыток договориться с китайцами. В начале октября 1926 г. в Мукден выехал Временный поверенный в делах СССР в Китае А.С. Черных, имевший полномочия для ведения переговоров как с центральным правительством, так и с автономным правительством ТВП. Однако мукденские власти отказались обсуждать вопросы, касающиеся КВЖД, а общеполитические проблемы предложили решать в Пекине [105]. Поэтому представляется вполне логичным мнение китайского историка Сон До Чжина о том, что с весны 1926 г. главной задачей СССР на КВЖД стала борьба против взятого китайскими властями курса на форсированное установление полного контроля над деятельностью дороги [106].
В Харбине начались репрессии против советских печатных изданий ("Правды", "Труда", "Известий", "Тихоокеанской звезды" и др.). Китайские власти даже требовали подписку от заведующих железнодорожных библиотек о том, что они обязуются не хранить советские издания. За отказ дать такое обязательство было арестовано несколько человек, в том числе и сотрудники знаменитой библиотеки КВЖД (т. н. библиотеки Желсоба [107]).Крайне вызывающе вел себя новый председатель Правления Юй Чунхан. 15 ноября 1926 г. в интервью японской газете "Мансю нити-нити" он оскорбительно отозвался о товарище Председателя Правления Саврасове, из-за чего тот был вынужден уйти в отставку. Таким образом, власти ОРВП и ТВП отметали все попытки советской стороны достичь компромисса, нормализовать обстановку на дороге, искусственно углубляли трещину в советско-китайских отношениях. Р.А. Мировицкая указывает, что целью действий Чжан Цзолиня в 1926 г. было втягивание СССР в военную конфронтацию с Китаем [108].
В результате правогоминьдановского переворота, организованного в апреле 1927 г. Чан Кайши, в Китае образовались три центра, претендовавших на общегосударственное значение:
1927 г. стал годом значительного ухудшения советско-китайских отношений. Чжан Цзолинь продолжал в этом году нагнетать напряженность в отношениях Китая с СССР. Так, 28 февраля советский пароход "Память Ленина" был задержан в районе Пукоу войсками шаньдунского генерал-губернатора Чжан Цзунчана. Команду парохода, трех советских дипкурьеров и жену советского военного советника Ф.С. Бородину бросили в тюрьму в г.Цзинань. Чжан Цзолинь и Чжан Цзунчан таким образом пытались оказать давление на Уханьское правительство. Только 12 июля Бородина и дипкурьеры были освобождены по решению пекинского суда "ввиду ненахождения в их деле элементов преступления"[110]. Гораздо более тяжелой была судьба 47 членов команды парохода: они содержались в тюрьме в ужасных условиях и только в 1928 г. были освобождены. Пароход "Память Ленина" так и не был возвращен СССР.
Следующие действия Чжан Цзолиня поставили советско-китайские отношения на грань разрыва. 6 апреля 1927 г. более сотни китайских солдат по приказу маршала Чжан Цзолиня окружили и заняли часть территории полпредства СССР в Пекине. Начались обыски квартир сотрудников, в помещениях военного городка, участка Управления КВЖД, Дальневосточного банка; были разгромлены отделы ТАСС и клуб, арестованы 15 советских граждан и 60 китайцев (из них 20 коммунистов [111]).
Итак, итоги совместного управления КВЖД за период 1924-1928 гг. оказались не очень утешительными, поскольку сразу же началась жесткая борьба советской части правления и китайских властей за реальную власть над дорогой. При этом китайская администрация в большей степени дезорганизовывала нормальную работу дороги, принося своими действиями значительные материальные убытки. Постоянные нарушения статей соглашений 1924 г., произвол властей ТВП и китайских членов администрации КВЖД в отношении советских граждан, многочисленные антисоветские акции наносили ущерб авторитету дороги. На КВЖД образовалось три соперничающих (из них два прямо враждебных) лагеря: советский, китайский и белоэмигрантский. Китайские власти активно привлекали для организации антисоветских акций российских эмигрантов из числа наиболее непримиримых. Поэтому большой проблемой в советско-китайских отношениях становится существование в Китае многотысячной колонии белой эмиграции. В силу указанных причин Соглашение 1924 г. о совместном управлении КВЖД так и не заработало в полную силу. В эти годы отчетливо заметен повышенный интерес Японии к Маньчжурии, активизация ее деятельности в железнодорожном строительстве. США, Англия, Франция, болезненно переживая потерю влияния, даже достаточно формального в годы МЖК, не оставляют попыток вмешательства в дела дороги. В этот период КВЖД - постоянный источник конфликтов разной степени в советско-китайских отношениях и напряженности в международных отношениях на Дальнем Востоке в целом.
В 1920-е гг. Харбин и полоса отчуждения КВЖД стали одним из крупных центров российского послеоктябрьского рассеяния не только на Дальнем Востоке, но и во всем мире. Белая эмиграция в Китае - разнокалиберная и разношерстная по своему составу - буквально кишела всякого рода "группировками", среди которых чисто политических объединений было мало [132]. В Харбине создается множество различных эмигрантских объединений: партийных, общественных, профессиональных, национальных или благотворительных, однако наиболее крупным и значимым в 1920-е гг. был Харбинский комитет помощи русским беженцам.
Беженский комитет был создан 14 февраля 1923 г. с целью оказания русским эмигрантам правовой, материальной и моральной поддержки, "всяческого содействия в их стремлении устроить более или менее сносно свою жизнь в новых условиях" [133].
Комитет был определен его создателями как "общественная аполитичная эмигрантская организация, преследующая исключительно цели улучшения материального и правового положения русской эмиграции в Северной Маньчжурии и удовлетворения ее культурных нужд" [134]. Тем не менее программные документы Беженского комитета содержали положения антикоммунистического и антисоветского характера [135]. В марте 1924 г. устав Беженского комитета был утвержден Главноначальствующим в ОРВП генералом Чжу Цинь Лань. Первым председателем правления был избран П.П. Васильев, затем Комитет возглавлял известный в эмигрантской среде деятель В.И. Колокольников. С 1924 г. комитет объединял на правах членов 71 общественную организацию эмигрантов - "тысячи национально мыслящих русских людей" [136]. Оказывая посильное содействие, комитет вел регистрацию обращавшихся за помощью. Каждый эмигрант должен был ответить на вопросы специальной анкеты: деятельность и имущественное положение до 1917 г., участие в гражданской войне, причины выезда из СССР и т.д. Точного числа зарегистрированных беженцев в материалах комитета нет, но количество сохранившихся анкет составляет несколько тысяч [137]*.
В конце 1920-начале1930-х гг. Беженский комитет оказывал помощь за счет благотворительных средств, единовременных субсидий Харбинского городского управления, организации различных концертов, вечеров и т.п. Комитет помогал в устройстве на работу, организовывал бесплатное лечение или учебу. Беженский комитет стремился сохранить, особенно в детской и юношеской среде, традиции русской духовной жизни, для чего создавал школы и библиотеку, организовывал "Дни русской культуры", "Дни русского ребенка", отмечал все национальные праздники и юбилейные даты [138]. Большую культурную работу проводили Дальневосточное объединение русских, окончивших Высшие учебные заведения за границей (ДальОРОВУЗ), ряд землячеств (Иркутское, Воткинское, Тобольское, Уфимское, Казанское, Приморское, Западно-Сибирское, Пермское, Амурское, Петроградское), Дамский кружок, Торгово-Промышленный союз и другие [139]. В мае 1932 г. представители Беженского комитета в составе делегации русских эмигрантов участвовали в работе Комиссии Лиги Наций (Комиссии Литтона**), которой был представлен специальный доклад "О правовом и экономическом положении русских в Маньчжурии", подготовленный "Русским Обществом в Маньчжурии и Монголии" под председательством известного журналиста и писателя Вс. Иванова [140].