План
Введение
1 Биография
1.1 Детство и юность
1.2 Литературная деятельность
1.3 Интендант Лиможа
1.4 Министр
1.5 Опала
Список литературы
Введение
Анн Робер Жак Тюрго (фр. Anne Robert Jacques Turgot, baron de l’Aulne, барон д’Ольн; 10 мая 1727(17270510) — 18 марта 1781) — французский экономист и государственный деятель. Вошел в историю как один из основоположников экономического либерализма.
1. Биография
1.1. Детство и юность
Родом из Нормандии. Его прадед выдвинулся в Генеральных штатах 1614 года в качестве представителя нормандского дворянства; его дед состоял в конце XVII века интендантом в Меце, затем в Туре; его отец был одним из выдающихся деятелей городского управления в Париже (купеческим прево Парижа). Третий сын в семье, Тюрго был предназначен к духовному званию. Запуганный матерью, тихий, застенчивый мальчик, прятавшийся под диванами и стульями, когда в дом родителей его являлись посторонние, он был отдан в семинарию Сен-Сюльпис, а потом поступил в Сорбонну для окончания богословского образования. По словам Морелли, сотоварища Тюрго, последний уже тогда обнаружил в полной силе отличительные качества своего ума: способность ясно понимать соотношение идей и группировать все разнообразие фактов в одну систему. Под влиянием двух просвещённых учителей, а также чтения произведений Вольтера и Локка талантливый юноша не мог сохранить во всей неприкосновенности свои старые верования и, не захотев «носить всю жизнь маску на лице», упросил отца освободить его от обязанности быть священником.
1.2. Литературная деятельность
В двух речах, произнесенных Тюрго в торжественных заседаниях Сорбонны в 1750 году, он обнаружил и весьма обширное для того времени знание истории, и широкое понимание хода развития человеческой мысли. В противоположность Вольтеру Тюрго пытался показать, что прогресс мысли проявлялся даже в самую «мрачную и варварскую» эпоху средних веков. По выходе из Сорбонны Тюрго поступил в парижский парламент и два года спустя получил звание рекетмейстера. Но занятия судебными делами не поглощали Тюрго: он мечтал написать философию истории, занимался географией, литературой, естествознанием и быстро сошёлся почти со всем учёно-литературным миром Парижа. Он стал членом салона мадам Жоффрен, где встречался с Монтескье, д’Аламбером, Гельвецием, Гольбахом, а позже (1762) и с Адамом Смитом.
Особенно важно было для него знакомство в 1755 году с главой школы физиократов, Кене, и с Гурне. С последним Тюрго сошёлся более всего, объездил с ним Францию, изучил состояние промышленности и торговли, ознакомился с экономической политикой правительства и с её результатами. Одно произведение Тюрго появляется за другим, и в каждом почти затрагиваются животрепещущие вопросы. Тюрго пишет против философии Беркли («Lettres contre le système de Berkeley») и против Мопертюи, по вопросу о происхождении языка («Remarques critiques», 1750); разбирает известные «Перуанские письма» (1751, «Observations à M-me de Graffigny»); составляет план как политической географии, так и всеобщей истории («Géographie politique» и «Discours sur l’histoire universelle» (не оконч.), 1750 и 1751); обсуждает вопрос о религиозной терпимости («Lettres sur la tolérance», 1753-4; «Le conciliateur ou lettres d’un ecclésiastique à un magistrat sur la tolérance civile», 1754); составляет ряд философских и экономических статей в Энциклопедии, и ряд книг по тем же вопросам (слова Existence, Etymologie, Expansibihte, Foires et marihés, Fondation в энциклопедии; éloge de Gournay, 1759). Везде и во всем Тюрго остаётся своеобразным мыслителем, человеком умеренного образа мыслей, не разделявшим настроения, враждебного существующему строю. Так, в письмах к мадам де Граффиньи Тюрго является защитником неравенства, усматривая в нём благо, без которого немыслимо даже развитие полезных искусств. В трактатах о религиозной терпимости, несмотря на широту взглядов, Тюрго стоит за право государства избирать ту или иную религию и оказывать ей покровительство, устраняя этим самым возможность укрепления суеверий, фанатизма и т. п. Согласно с Кене он стоит за сохранение неограниченной центральной власти «под влиянием воспоминаний о великих благодеяниях, оказанных Франции и Европе королём, который учредил общины и дал гражданские права громадной массе лиц» (мемуары мадам Hausset). Приверженность его к монархии сказалась и в поступлении Тюрго в реформированный парламент (в chambre royale, 1754), и в записке, представленной им в качестве министра Людовику XVI по вопросу о реформе муниципалитетов, и в письме к доктору Прайсу по вопросу об американских конституциях.
1.3. Интендант Лиможа
В 1761 году Тюрго был назначен интендантом в Лимож, где пробыл до 1774 года. Здесь его деятельность приобретает самые широкие размеры. Он не перестает заниматься научными вопросами, ведёт деятельную переписку с друзьями по разным учёным вопросам, переводит Горация и Попа, обменивается мыслями о произношении латинских букв с Давидом Юмом, о философии и этике — с Кондорсе, пишет ряд трактатов по политической экономии («Réflexions sur la formation et la distribution des richesses», статьи о ценности и деньгах в торговом словаре Морелле, мемуары о свободной торговле хлебом, о кредите, о горном деле, рассылает ряд циркуляров к местным чиновникам, сельским священникам и т. д., касающихся распределения налогов и заключающих в себе целую теорию финансового права.
В то же время он не покладая рук работает в качестве интенданта, выполняя самым тщательным образом все бесконечно разнообразные функции, связанные с этим званием. В его ведении находился значительный округ. Это была область, сохранившая чисто земледельческий характер. За исключением нескольких мануфактур, сосредоточенных в Лиможе и в нескольких других городах, промышленность почти не существовала. Торговля была крайне слабо развита, встречая помехи и в состоянии путей сообщения, и в бедности населения, обрабатывавшего землю первобытным способом, большей частью при помощи коров, на малоплодородной почве и вынужденного массами уходить ежегодно на заработки в другие местности, даже в Испанию. Эта область была страшно отягощена налогами. Из общей суммы получаемого ею дохода около 48-50 % шло в пользу казны. По вычислениям Тюрго, она переплачивала казне на 700 тысяч ливров более, чем другие провинции королевства. К этому присоединялись крайняя неравномерность обложения отдельных округов и приходов, целый ряд злоупотреблений, полный хаос в составлении податных списков, неправильная и часто произвольная оценка земель, принадлежавших крестьянам.
По прибытии в Лимузен Тюрго прежде всего попытался исправить зло, создававшееся системой обложения. Исходя из теории физиократов, Тюрго в своём мемуаре «Sur les impositions» указал на главные условия установления налога: он должен быть совершенно точным и определённым и соответствовать доходам землевладельца. На практике, однако, ему пришлось остаться при прежней системе, то есть при взимании определённой суммы с каждого прихода, жители которого распределяли её между собой. Он задумал, тем не менее, начать настоящую кадастрацию, произвести полное описание области, участок за участком, путём переизмерения их и правильной и детальной оценки доходности каждого. Он следил за деятельностью своих агентов и собрал массу точных данных по многим приходам. Не его вина была, что начатое дело не было доведено до конца. Для серьёзного проведения кадастра у него не хватало средств; правительство отказывало ему в их ассигнованиях. С другой стороны, оценочная работа в одном Лимузене без такой же во всей Франции не давала прочных оснований для определении доли налогов, причитавшихся с Лимузена. Все хлопоты Тюрго скинуть излишнюю податную тяжесть с Лимузена оказались столь же тщетными, как и настояния его относительно кадастрации всей Франции. Усилия его оказали, однако, немалое влияние на умы, и система, которую он применил в Лимузене, стала исходной точкой для последующего времени.
Большего успеха Тюрго достиг той реформой, которую он провёл по отношению к натуральной дорожной повинности (corvée). Ещё раньше интендант в Кане, Фонзетт, попытался перевести натуральную повинность в денежную. Тюрго расширил то, что было сделано Фонзеттом, и, несмотря на упорное сопротивление, добился того, что в 1764 году большая часть приходов изъявила согласие на реформу. Вскоре образовался фонд, с помощью которого Тюрго мог начать ряд дорожных сооружений, связавших главные центры провинции между собой.
По отношению к другому бичу сельского населения — милиции, Тюрго пытался заменить систему жеребьевки, вызывавшей наибольшие жалобы, системой добровольного записывания в милиционеры, и освободил приходы от тяжёлой обязанности разыскивать уклонявшихся от воинской повинности. Чтобы обеспечить сельское население, он применил к Лимузену практиковавшуюся уже в Лангедоке и Франш-Конте отдачу поставки подвод для военных надобностей в руки предпринимателя, с подряда. Наконец, Тюрго стал строить казармы, чтобы ограничить хоть сколько-нибудь разорительную постойную повинность.
Изучение прошлого привело Тюрго к заключению, что факт собственности постепенно отделялся от факта культивирования земли, вследствие чего валовой доход с земли стал распределяться между земледельцем, как вознаграждение за труд, и собственником. Последний за вычетом отдаваемого рабочему и отчисляемого на остальные издержки производства получал весь остающийся, или чистый доход. При таких условиях вся тяжесть налога, по Тюрго, должна была падать на собственника, а не на земледельца. Освободить, насколько возможно, этого последнего от обложения, созданного старым режимом, ослабить дурные последствия его помощью кадастрации, содействовать всеми мерами поднятию культуры, устранить вредные влияния господствовавшей экономической политики — таковы были главные задачи Тюрго ввиду конечной цели, общей с физиократами: увеличения богатства страны. Он покровительствовал сельскохозяйственному обществу, стараясь направить его деятельность на применение усовершенствованных методов хозяйства; организовал на правильных началах вознаграждение за убытки, понесенные крестьянами и другими лицами от неурожая, града, пожаров и т. п.; отменил право приставов, отправляемых для взыскания недоимок, брать с крестьян деньги за проезд и на содержание, а также право продавать за недоимки постели, скот, земледельческие орудия; ввёл в употребление картофель.