Любимым родом войск Петра оставались артиллерия. После Нарвы, где русские потеряли всю артиллерию, пришлось заново отливать пушки, для чего даже сняли с церквей часть колоколов. «Новая петровская артиллерия стала одной из самых мощных и передовых в Европе»[6]. Петр никогда не жалел ни денег, ни пороху для ее улучшения. Она была разделена на три основных вида: полковую, полевую и осадную артиллерию, хорошо укомплектована и на учебных стрельбах и в боях оттачивала свое мастерство. Особенно сильна была полевая артиллерия, насчитывавшая более ста орудий с опытной прислугой, с сильными лошадьми.
Новые стратегия и тактика требовали новой подготовки войск к боевым действиям. На смену прежним смотрам раз-два в год и редким учениям пришла постоянная подготовка, которая не кончалась с превращением молодого новобранца в «правильного» солдата. Действия каждого солдата с помощью каждодневных учений, стрельб, строевых занятий доводились до автоматизма. Это обеспечивало мобильность ротам и полкам, облегчало на поле боя, среди огня и смерти, управление огромными массами войск. Петр хотел, чтобы солдаты и офицеры его армии были дисциплинированными и иниативными. «Всякий начальный человек и солдат должен и обязан быть имеет товарища своего от неприятеля выручать, пушечный снаряд оборонять и прапорец и знамя свое, елико возможно, боронить так, коль ему люб живот и честь его»[7], - говорится в «Воинских статьях». Следуя идеям Густава II Адольфа, он стремился отойти от приметивной жестокости б обращении с солдатами, не хоте превращать солдата в шагающую машину, ставил цель воспитывать в нем послушного подданного, честного и доброго человека.
В Москве объявили новый набор в армию. Принимали всех вплоть до крепостных людей. Постепенно вводился порядок набора новобранцев. Брали одного воина с определенного числа жителей. Рекрутов холостых в возрасте от 15 до 20 лет, а потом и женатых от 20 до 30 лет распределяли по «станциям», сборным пунктом в ближайших городах партиями человек в 500-1000, расквартировывали по постоялым дворам, назначали из них же капралов и ефрейторов, для ежедневного пересмотра и надзора. Петр требовал учить рекрутов «непрестанно солдатской экзерциции, и читать им Воинский Артикул, дабы в полки не сущими мужиками, но отчасти заобычайными солдатами пришли».
Рекрутская система возникла в 1705 году. До и после Нарвы 1700 года Петр восполнял недостаток людей в регулярных полках так называемой «вольницей», то есть добровольцами из разных слоев общества, причем холопам, пришедшим в армию, давалась свобода. Когда же началось создание большой армии, такого источника стало недостаточно. Тогда-то и обратились к набору рекрут прямо из крестьян. Было решено, что один рекрут берется со ста дворов. «Но эта пропорция менялась – могли брать и с 200, и с 75, и с 20 дворов и т. д»[8].
От рекрутской повинности были освобождены дворяне. Дворянство до Петра были военным, административным и землевладельческим. Но как военный класс дворянство в XVII в. не удовлетворяло уже потребностям времени, потому что нестройные дворянские ополчения не могли бороться с регулярными войсками европейскими: в то же время дворянские войска отличались плохой подвижностью, медленно собирались: с успехом они могли нести только местную оборонительную службу на границах.
Рекрутчина – так называли в народе эту повинность – была тяжела для крестьян. Она отрывала от дома и поля сильных работников. «Крестьянские матери оплакивали уходивших в рекруты сыновей, как покойников, они уже никогда не возвращались домой, ведь служба в армии в то время была не только пожизненной, но и очень суровой»[9]. Чтобы не дать рекрутам разбежаться, их заковывали в колодки, как преступников, держали месяцами на «станциях», больше похожих на тюрьмы. Все крестьяне каждой местности несли общую ответственность за выставленного ими рекрута, и если он бежал со службы, они были обязаны поставить другого новобранца.
Малейшее нарушение дисциплины в армии наказывалось очень сурово. Устав воинский предполагал применять к провинившимся и преступникам жестокие наказания, в том числе такие, как четвертование, пасажение на кол и другие. Чтобы предупредить побеги рекрут, указом 1712 года предписывалось «значить на левой руке накалывать иглою кресты и натирать порохом»[10]. Эти наколки на руке наводили ужас и назывались в народе «печатью Антихриста».
Виновных в побеге часто наказывали розгою на козлах или гоняли сквозь строй в тысячу и более человек. Делалось это так. Солдаты с розгою в руке стояли коридором, один напротив другого. Преступника проводили через этот коридор, и каждый должен был со всей силы ударить розгою по его обнаженной спине. После первого или второго прохода окровавленное тело несчастного, который терял сознание, привязывали к ружьям и уже волокли сквозь строй. Часто бывало, что били уже бездыханное тело – ведь приговор военно-полевого суда, в котором указывалось количество ударов розгою, строго исполнялся.
И все же, несмотря на серьезные недостатки рекрутской системы, она более 150 лет обеспечивала русской армии однородный национальный и социальный состав, что, в сочетании с принципами регулярности, повышала ее боеспособность. В этом смысле армия копировала русское общество той поры офицерами были дворяне, в основном помещики, а солдатами – крестьяне, в основном крепостные.
Глава 2. Создание флота при Петре I
§ 1 Поездка в Архангельск
Петр совершил две поездки в Архангельск в 1693 и 1694г. Архангельск был фактически единственными морскими воротами России, через которые она осуществляла прямую связь с миром. Здесь был большой порт, куда за короткое северное лето приходили сотни иностранных кораблей. Они привозили западные товары и потом загружались лесом, пенькой, кожами, салом, мехами. Город был большой и оживленный, а местная Немецкая слобода была в Архангельске даже больше, чем в Москве. Приехав в Архангельск в 1693 г. Петр первый раз в жизни увидел настоящее море, настоящие корабли. И это было потрясение. Как писал историк М.М. Богославский, с той архангельской поры для Петра «шум морских волн, морской воздух, морская стихия тянут его к себе и с годами сделаются для него необходимой потребностью. У него разовьется органическое стремление к морю»[11].
В жизни Петра море и корабли заняли особое место. Как видно из записей снов, которые царь делал в зрелые годы, корабли море не отпускали Петра, снились ему по ночам. Увлечение морем – не случайность, не просто юношеский романтизм. Было какое-то гармоничное соответствие внутреннего мира Петра и образа движущего корабля.
Почему петровская Россия – корабль?
Могучий, красивый корабль XVIII в., идущий под всеми парусами против ветра и огромных волн, был высшим произведением технической мысли того времени. Для Петра и многих других людей он был символом всего, что построено сточным расчетом, знанием для борьбы человека со слабой и опасной стихией природы, которую так хорошо выражает беспокойное море.
Особую роль в достижении всеобщего счастья играло государство. Построить государство на началах разума, знаний и сделать его средством для достижения счастья – вот высшая ступень реформатора. Английский философ Гоббс, обосновывая право и возможность разумного человека совершенствовать организацию общества ради высоких целей, писал: « Государство строят, как дом»[12]. Петр Великий мог бы сказать иначе: « Государство строят, как корабль»[13]. В самом деле борьба за выход к морю, строительство флота, реформирование государства, преобразование России ради счастливого будущего – все это так естественно совпало, соединилось в деятельности Петра, отлилось в яркий образ корабля – новой России, которую спустил на воду и повел среди бурных волн жизни. Вот поэтому море в Архангельске так сильно сказалось на судьбе Петра.
Как человек деятельный и живой, Петр не ограничился рассматриванием моря и кораблей с берега. На яхте «Святой Петр» он вышел в море, чтобы проводить уходившие из Архангельска иностранные торговые корабли.
Во второй приезд в Архангельск летом 1694 года Петр отправился на яхте на Соловецкие острова и в открытом море попал в страшный шторм. Опасность была так велика, волны так круты, что царь и его спутники причастились как перед смертью. Только искусство Антипа Тимофеева спасло русского царя, который впервые в русской истории – после князя Игоря – пустился по морю. Когда же пришел из Голландии заказанный 44-пушечный фрегат « Святое пророчество», счастью Петра не было предела – он тотчас испытал себя и новый корабль, выйдя на нем в Северный Ледовитый океан. «Морская судьба Петра была решена – без моря он уже не мог жить!»[14]
§ 2. Азовские походы
1694 г. был отмечен не только плаванием в океане, но и большой утратой для Петра – в январе не дожив до 43 лет, умерла его мать царица Наталья Кирилловна.
Петр тяжело переживал смерть матери, она была для него самым близким и дорогим человеком. Тем не менее, и после смерти матери он не взялся за государственное управление. Самым крупным мероприятием 1694 г. были так называемые Кожуховские маневры под Москвой – многодневные учения с участием большого количества войск, стрельбами, штурмами укреплений.
«В начале1695 г. наступило время реальных действий Петра как государя, и этими действиями стали военные походы против Азова»[15].
В 80-х годах в борьбе против грозной Оманской империи сложился союз Польши и Австрии, к которому присоединилась долгие годы воюющая с турками Венецианская республика. После заключения с огромным трудом достигнутого мира с Польшей в 1686 г. Россия должна была выступить против Крыма и Турции, хотя и сил и средств для этого было явно недостаточно.